Краткая история масонства - Роберт Гулд

Вскоре после произнесения речи последовал шквал шотландских степеней, в которых сказывается влияние риторики Рамзея, в частности, выдумки, будто шотландские крестоносцы с саблей в одной руке и Мастерком в другой обнаружили потерянное и священное слово в склепе Иерусалимского храма. Вскоре многочисленные шотландские ложи приняли власть Великой Ложи и за короткое время начали учреждать новые степени, связывая шотландских масонов с рыцарями-тамплиерами.

Если довериться заявлениям барона фон Хунда, то примем его возможное свидетельство, что в 1743 году по существу весь ритуал, или система, впоследствии известный под названием строгого ритуала, во всем объеме действовал под охраной ведущих якобитов и при полном одобрении юного претендента. Он основывался на допущении, что во времена подавления тамплиеров и казни их последнего (исторического) Великого Мастера его предполагаемый преемник Пьер д'Омон вместе с семью другими рыцарями укрылся в Шотландии, где сохранил оккультную мудрость и все ритуалы ордена. Полагают, что в силу определенных обстоятельств эти рыцари присоединились к Братству масонов того королевства и таким образом способствовали подъему общества франкмасонов.

Барон фон Хунд заявлял, что его принял в орден храма в Париже рыцарь с красным пером (или главный руководитель) в присутствии графа Килмарнока и лорда Клиффорда, выступавшего в качестве приора. Как он утверждал, торжественная клятва помешала ему определить рыцаря с красным пером, хотя в действительности ему позволили высказать предположение, что председательствующий на его посвящении в тамплиеры был не кто иной, как сам юный претендент. Более того, он заявлял, что его специально представили как признанного члена ордена принцу Чарльзу-Эдварду вскоре после церемонии 1743 года.

Далее история «тамплиерского начала в масонстве» прослеживается в делах Братства Клермона (1754), рыцарей Востока (1756) и императоров Востока и Запада (1758). После чего в 1767 году занавес падает в связи с первым действием драмы тамплиеров. И действие перемещается в Германию, где принцы и дворяне в течение почти двух десятилетий принимали с энтузиазмом новый порядок рыцарства.

Перемещаясь по Европейскому континенту, чистое и древнее масонство почти исчезло, не менее двенадцати правивших принцев, связанных клятвами безусловного подчинения неизвестным высшим, оказались активными членами строгого ритуала в 1774 году.

Клятва безоговорочного подчинения неизвестным высшим считалась ведущей характеристикой ордена. При приеме новообращенные давали обещание, нарушение которого грозило разрушить организацию, а Высшие способны передать им оккультную мудрость, которой (и это непреложный фактор), как нам известно, рыцари-тамплиеры никогда не обладали.

После смерти фон Хунда в 1776 году наступил период смуты, его бумаги просмотрели, чтобы убедиться в том, что он являлся действительным главой ордена, однако ничего не обнаружили, кроме того, что Хунд, несомненно, верил в то, что принц Чарльз-Эдвард Стюарт являлся тем самым человеком. С юным претендентом обращались соответствующим образом, в результате, как считает одна группа исследователей, его не только объявили Великим Мастером строгого ритуала, но и франкмасоном.

Согласно другой точке зрения, утверждалось (и, возможно, с большим основанием), что принц был вынужден, подчиняясь изменившимся обстоятельствам, отказаться от любых отношений с франкмасонами. Спустя несколько лет, на конгрессе в Вильгельмсбаде в 1782 году решили и объявили, что франкмасоны не являются преемниками рыцарей-тамплиеров. С этого времени строгий ритуал как система практически перестал существовать.

Если мы согласимся с выводами Гривина и Клосса, то влияние «заграничных шотландцев» и шотландская легенда (реальная или придуманная) по поводу масонов в Европе станет совершенно непонятной. При отсутствии новых свидетельств продолжит существовать конфликт мнений в отношении того направления, которое связано с нашим суждением. Поэтому причины того, что якобы восходящее из Шотландии производство степеней, на самом деле не имевшее конкретных связей с этой страной, стало распространяться как поветрие по всей Европе, остаются среди тех явлений, которые возбуждают интерес всех исследователей франкмасонства.

Поскольку в Конституциях 1738 года содержится отчет об определенных фактах XVIII века, их значение неоспоримо. Приходится только сожалеть о том, что в своем желании представить масонство с самой лучшей стороны Андерсон, возможно, приписывает его руководителям некоторых периодов почти все достоинства древних или современных времен. Поэтому мы и встречаем Ноя и его сыновей, выступающих как «четыре Великих Офицера».

Среди древних Великих Мастеров вполне серьезно перечислены имена Нимрода, Моисея (вместе с Иисусом, своим посланником), Соломона, Навуходоносора и Августа Цезаря. Перечень современных Великих Маетеров выводится на одном уровне с именами Альфреда Великого, Эдуарда Исповедника, кардинала Вулси и сэра Кристофера Рена. Именно периоду последнего, «пренебрегшего делами», вскоре после 1708 года, приписывают закат, за которым тотчас последовало так называемое Возрождение 1717 года.

Известный шотландский математик, профессор Джон Робисон в своем сегодня забытом труде «Доказательства конспирации» (1797) вполне справедливо замечает, что «в куче мусора, которой Андерсон дискредитировал Конституцию масонов, лежит и основа масонской истории».

Стоит только сожалеть о его злобном отношении, но его можно смягчить пренебрежением к любым утверждениям Андерсона, за исключением тех, что относятся к ранним действиям Великой Ложи, опубликованным с дозволения и одобрения Великих Офицеров и других, кто лично участвовал в событиях, на которые они ссылаются.

В «Новой книге Конституции» в «Обвинениях Господа и религии» вместо слов «В древние времена христианских масонов обвиняли в осуществлении христианских обрядов каждой страны, где они путешествовали или работали» говорится следующее: «В древние времена масонов обвиняли в каждой стране, что они придерживались той религии, какая была в стране или нации, если таковая образовалась». И это рассуждение появилось в Конституции 1723 года.

«Разошлась ли Великая Ложа с Андерсоном по данному конкретному вопросу, – замечает Дж. Уимпер, – нам о том неизвестно, но мы знаем, что существовали некоторые разногласия. В Конституции 1738 года встречаем, что Андерсон не признавал уложение 1723 года».

Как нам удалось обнаружить, вскоре после 1738 года сформировались две партии, Великая английская Ложа (учреждена в 1717 году), принявшая сторону деистов, и масоны, заявившие, что являются представителями древних масонов, и занявшие христианскую позицию. Последние и поддержали утверждение Андерсона 1738 года, что масоны с древних времен привносили христианские обычаи в иностранные земли. Первые же вернулись к своим старым заявлениям 1723 года, что в прошлые времена масоны присоединялись к верованиям той страны, где им доводилось проживать.

Приводится список лож, находившихся внутри и вне Лондона и Вестминстера, среди них находим три, «чьи Конституции старые», поскольку они являются наследниками Четырех, теми, кем Великая Ложа была учреждена в 1717 году. То есть ложа в Королевской геральдической палате, переместившаяся из «Гуся и противня»; ложа античности в Горне, переехавшая из «Кубка и винограда», сегодня Королевский дом Сомерсета и Инвернесса; ложа «Голова королевы», переместившаяся из «Яблони» в Фортитьюд в Старом Камберленде.