Звезда сироты - Алан Дин Фостер

– Удивлен, да? – выжидающе спросил Пушок.

– Да, – только и смог ответить ошарашенный Флинкс.

– Каждый туннель, – продолжал урсиноид, – выходит под одной частью нескольких металлических пещер внизу, в спокойном месте, где нет холодных умов.

– Вы можете определить, где этажи не охраняются? – в изумлении прошептала Силзензюзекс.

– Можем почувствовать, – объяснила Ням. – Это легко.

– Это хорошая мысль, друг-Флинкс? – поинтересовался обеспокоенный Пушок. – Это одобряемая часть игры, или попробовать что-нибудь другое?

– Нет, это одобряемая часть игры, Пушок, – признал, наконец, Флинкс. Он повернулся лицом к бесконечному морю большеглазых животных. – А теперь обратите внимание, – по массе тел пробежала дрожь массивного шевеления. – Те, кто ворвутся на электростанцию, должны все выключить. Нажмите каждую кнопку и рубильник в…

– Знаем, что значит выключить, – уверенно сказал ему Голубой.

– Мне, вероятно, следовало бы оставить вас в покое, вы прекрасно справились без моей помощи, – проворчал Флинкс. – И все же это важно. Это вызовет затемнение везде, кроме башни, где находятся две большие пушки. У них автономное питание, также как и у челночного ангара под взлетной полосой. Те из вас, кто попадет в башню с пушками, должны…

– Сожалею, друг-Флинкс, – перебил скорбный Пушок. – Нельзя сделать.

– Почему?

– Полы не такие, как этот, – объяснил урсиноид, пылая глазами в косвенном освещении. Он показал на лежащий кругом разломанный железобетон. – Там толстый металл, нельзя подкопаться.

Флинкс упал духом.

– Тогда всю эту атаку придется отложить, пока мы не сумеем придумать что-нибудь такое, что ликвидирует эту башню. Они могут всех нас уничтожить, даже если им придется для этого расплавить все оставшееся поселение. Если Руденуаман ускользнет и доберется до башни, я думаю, она не поколеблется отдать такой приказ. На данном этапе ей будет больше нечего терять.

– Не хотели заставлять тебя беспокоиться, друг-Флинкс, – утешил его Голубой.

– Не о чем беспокоиться, – добавила Ням.

– Есть еще кое-что, чтобы позаботиться о башне, – объяснил Пушок.

– Но вы же… – Флинкс остановился, и спокойно продолжал. – Нет, если ты говоришь, что вы сможете, значит, у вас должны быть средства.

– Что насчет тех троих, которые дали себя убить? – прошептала Силзензюзекс. – Они тоже думали, что у них что-то есть. На этот раз на кон поставлено намного больше жизней.

Флинкс медленно покачал головой:

– А, Бэ и Вэ играли по другим правилам, Сил. Для нас самое время доверить им свою жизнь. Они достаточно часто рисковали своими, полагаясь на наше слово. Но просто на всякий случай… – Он повернулся к Пушку: – Я должен сделать одно дело, даже если эта операция провалится и мы все окажемся покойниками. Я хочу выйти наверх через пол большого жилого дома, Пушок. Там есть кое-что, чем мне нужно будет воспользоваться.

– В этот туннель, – сказал ему Пушок, показывая на штрек слева. – Значит, готов?

Флинкс кивнул. Огромный уйюрриец обернулся и мысленно крикнул инструкции. Они сопровождались несусветной эмоциональной командой.

Ответил тихий угрожающий гром, звук, от которого волосы вставали дыбом, когда десятки, сотни массивных силуэтов зашевелились в длинных рядах, тянущихся в разные концы рудника.

Затем они двигались вниз по туннелям. Флинкс и Силзензюзекс тесно прижимались к Пушку, крепко вцепившись рукой в его мех. Ночное зрение у Силзензюзекс было намного лучше, чем у Флинкса, но туннель был слишком темен даже для ее острых глаз.

Если деятельность уйюррийцев заметили, размышлял Флинкс, они никогда уже не выйдут на свет. Их могли поймать здесь в западню и перебить с минимальными усилиями.

– Один вопрос, – спросила Силзензюзекс.

Ум Флинкса был занят чем-то другим, когда он ответил: – Какой?

– Как они прорыли эти туннели? Порода здесь скальная, а туннели кажутся довольно протяженными.

– Они четырнадцать тысяч лет копали туннели, Сил, – Флинкс обнаружил, что шагает все с большей и большей уверенностью, когда ничто, похоже, не собиралось обрушивать на них сверху смерть. – Как мне представляется, они стали весьма опытны в этом…

Телин ауз Руденуаман отчаянно и тяжело дышала, почти задыхалась, когда, хромая, продвигалась по этажу. Снаружи и снизу доносились звуки тяжелого боя.

Наверху только что покинутой ею лестницы появилась массивная коричневая фигура. Обернувшись, Телин выстрелила в ее направлении из лучемета. Та исчезла, хотя она не могла сказать, попала в нее или нет.

Телин отдыхала в своих жилых покоях, когда произошло нападение, не из отдаленного рудника, а у нее из-под ног. Одновременно сотни огромных разгневанных чудовищ вырвались из субуровней всех зданий. Всех зданий, то есть, кроме башни с пушками. Она едва успела отдать приказ обслуге этого мощного оружия пройтись лучом по всем строениям, кроме того, в котором находилась она, как их уничтожили.

Странный фиолетовый луч не толще ее большого пальца перескочил пропасть между верхним этажом далекого рудника и подножием башни. Там, где он коснулся, теперь остался только глубокий горизонтальный шрам в земле. Все произошло так быстро, что она не увидела, не услышала никакого взрыва.

В один миг башня была тут – три этажа бронеколпака больших пушек, – а в следующий она услышала громкий шипящий звук, словно уронили в воду раскаленный уголек, и когда она обернулась взглянуть, башня исчезла.

Теперь некуда было бежать, не осталось ничего, что дало бы возможность поторговаться. Ее сильно превосходящий в численности корпус сотрудников – люди, транксы, ААнны – был погребен под коричневым обвалом.

Она попыталась пробраться в подземный челночный ангар, в надежде спрятаться там до возвращения барона, но нижние этажи этого здания тоже были забиты стаями лемуроглазых бегемотов. Территория же снаружи, казалось, кишела ими.

Это не имело никакого смысла. Существовало, наверное, с полсотни тупоумных туземцев, живших в непосредственной близости от рудника. Наблюдения открыли еще несколько сот, обитающих в пещерах подальше.

Теперь же их были тысячи, всех размеров, заполонивших все поселения – заполонивших все ее мысли. Внизу раздавался треск переворачиваемой мебели и разбитого стеклосплава. Выхода не было. Она могла отступать только наверх.

Прохромав до другой лестницы, она начала подниматься в свои апартаменты, кабинет на верхнем этаже. Бой был разве что не окончен, когда ликвидировали башню с пушками. Меево подтвердил это, когда доложил, что электростанция взята. Это были последние слова, услышанные ею от рептильного инженера.

Вместе со станцией пропала энергия для средств связи и лифтов. Ей было трудно взбираться по лестнице с ее травмированной ногой. Ее комбинезон был порван, заботливо наложенный грим, прикрывавший шрамы у нее на лице, сильно размылся. Она встретит смерть в своих собственных покоях, без паники, до конца показав присущую Руденуаман истинную уверенность в себе.