Кто стоит за дверью - Тиана Веснина

— Алло! — в ответ раздались гудки.

После завтрака Евгений просмотрел газеты и отправился в путь. Для алиби нужно было заехать в один из районов области.

Глава района чуть не подавился отбивной, когда Чегодаев позвонил ему и сообщил о своем неожиданном визите. Вытирая большим платком потеющее от волнения лицо, глава района поспешил к зданию управы, чтобы встретить свалившегося на его голову вице-губернатора. Чегодаев сразу начал с критики и высказал резкие замечания, сославшись на непрекращающийся поток писем с жалобами. Глава района обещал принять меры в кратчайшие сроки и стал зазывать Чегодаева отобедать вместе с ним, так сказать, в кругу семьи. Евгений Петрович согласился, но лишь на чашку чая с пирогом хозяйки. Проводив вице-губернатора до машины, глава района немного постоял, почтительно глядя вслед его «Пежо».

Евгений решил сделать небольшой крюк, чтобы подъехать к Подъельникам ближе к вечеру. Он включил проигрыватель, и под музыку Штрауса стало веселей мчаться к жертве.

«Да кому она нужна? — предался размышлениям Чегодаев. — Она сама себе-то не нужна. Отказалась бы от своей доли, тогда продолжала бы преспокойно коптить небо, а захотела из никчемной тетки стать значимой фигурой, что ж?.. Сразу видно, недоучилась в Чикагском университете, иначе знала бы: «Что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку». — Он улыбнулся, предвкушая свой триумф. — Ольгу, конечно, отправлю в отставку. Стара для меня. Я теперь жених богатый и с большими перспективами. Мне жена нужна молодая, свежая… Только после сорока начинаешь понимать поэтов: «Прекрасна, словно распустившийся бутон». Как верно подмечено! Он такой нежный, наивный, очаровательный своими полудетскими капризами… — На миг ему стало немного не по себе. Голова будто закружилась. — Расчувствовался, — усмехнулся он. — А вообще в предвкушении встречи с девушкой… настоящей, — мысленно подчеркнул Евгений, — есть что-то волнительное… — Неожиданно резануло в желудке. Остро, будто лезвием сабли прошлись по внутренностям. Евгений съежился. Потом осторожно выпрямился, сбавил скорость. Прислушался к себе. — Да все нормально. Наверное, гастрит дает о себе знать. Пирог слишком жирным был».

Он прибавил скорость и едва не съехал в кювет, не справившись с управлением: такая сильная резкая боль пронзила его. Отпустила на миг, а потом схватила в тиски и стала мучить, выворачивая наизнанку. Изо рта полилась слюна. Он остановился у обочины, открыл дверцу и нагнулся, его стошнило.

Раздался телефонный звонок. Слабеющей рукой Чегодаев поднес телефон к уху и прохрипел:

— Вызовите «скорую»! Мне плохо…

В ответ услышал издевательский смех:

— Что, поел винегретика? Вкусно, правда? Скоро Лоре расскажешь, как ты отлично позавтракал в последний раз…

Чегодаев, не успевая вытирать слюну, повалился на сиденье, корчась от жутких, невыносимых болей. Минуты на две он даже потерял сознание. Очнувшись, вызвал «скорую», сообщив на каком километре какого шоссе его следует искать.

Примерно через час, когда Чегодаев, покрытый холодным потом, уже плохо стал различать окружающие его предметы, появилась «скорая» из ближайшей к этому месту поселковой больницы.

Врачи предположили отравление. Принялись промывать, давать слабительное… Но Чегодаев уже ни на что не реагировал… Голый, мокрый лежал он на холодной серой клеенке… Однако на последнюю земную мысль сил хватило:

«Отравили! Меня!.. Я!.. Я!.. Умираю, как… последний идиот… Нет, надо выжить…», — он захрипел и… умер.

* * *

При вскрытии трупа Чегодаева судмедэксперты обнаружили фосфат цинка, или крысиный яд.

Следователь едва не довел домработницу до инфаркта. Она десятки раз повторила ему, как вечером ей позвонил Евгений Петрович и попросил купить что-нибудь к завтраку. Как она утром отправилась в супермаркет. Купила ветчины, сыра, банку джема, пакет молока, пакет творога, пачку печенья и судочек с винегретом.

— Евгений Петрович очень любил его, — поясняла она, вздыхая. — Подошла к кассе, заплатила, выкатила тележку и стала все перекладывать себе в сумку на колесиках. Я еще кое-что для себя купила. Затем отправилась к Евгению Петровичу, мы в соседних домах живем. Вошла. У меня есть ключи от его квартиры. Он еще спал. Я положила продукты в холодильник и тотчас ушла, закрыв дверь на все замки.

— Кто-нибудь подходил к вам в магазине? — допытывался следователь у домработницы. — Может, встретились с кем-нибудь по дороге, заговорились?

— Нет! Никто не подходил, ни с кем не встречалась. Купила, заплатила, переложила в сумку, — уже впадая в истерику, повторяла женщина.

Стали проводить следственные эксперименты. Не помогло. Домработница упорно стояла на своем. Лишь недели две спустя, когда к делу приступил новый следователь, на очередном следственном эксперименте домработница вдруг замерла и прислушалась.

— Что вы сейчас сказали? — обратилась она к одному из милиционеров.

Тот непонимающе пожал плечами.

— Ничего.

— Нет, я слышала, вы сейчас сказали «извините».

— А! Ну да. Я случайно задел локтем…

— Вот! — не дослушав его, воскликнула домработница. — В тот день я тоже услышала «извините», но ничего не ответила, лишь качнула головой, мол, пустяки. Мою тележку, когда я шла к столу, случайно задела чужая тележка.

— Кто вез ее? Мужчина? Женщина?

— Мужчина.

— Ну а потом?

— Потом я стала перекладывать продукты в сумку.

— Может быть, кто-нибудь рядом с вами тоже укладывал продукты?

— Да. Странно, как я раньше это выпустила из головы. Тот мужчина, который извинился.

— Какой он был? Молодой, старый?

— Молодой, симпатичный… В куртке, кажется… светлой… Больше домработница ничего ни сказать, ни вспомнить не смогла.

Похороны Чегодаева были пышными, с речами, с венками от губернатора, от областной думы, от мэра города N-ска. Его похоронили неподалеку от Гелены. Ольга плакала навзрыд. Никого из наследников на похоронах не было. И никто не знал, где они и живы ли. Из привычных лиц лишь мелькнул высокий блондин и почти тотчас ушел, не дождавшись конца церемонии.

Зоя жила у родителей уже вторую неделю. Дом, окруженный садом, небольшой огород, беседка, увитая виноградом, колодец — вот и все владения.

Без необходимости Зоя не выходила за калитку. Но однажды понадобился аспирин. Пришлось идти в аптеку, расположенную на центральной улице поселка. Купив лекарство, Зоя задержалась на крыльце, увидев вдали синюю полосу реки, искрящуюся на солнце. Захотелось постоять на ее высоком берегу.

Зоя посмотрела по сторонам, оценила обстановку и пошла к реке. Ветер, забравшись в пакетик с лекарством, смешно раздул его и одновременно распахнул куртку на Зое. Она застегнула ее на молнию и стала смотреть на реку, издали такую синюю, чистую, а по-настоящему серовато-зеленую. Ветер разошелся вовсю: поднял с земли сухую траву, листья, обрывки газет, обертки от конфет и закружил их вместе с Зоей. Она принялась отплевываться от пыли и стряхивать с себя прилипшие травинки.