Зеленая угроза - Роберт Ладлэм

Подавив желание брякнуть трубкой по аппарату, Кастилья положил ее подчеркнуто осторожно и потер большой ладонью лицо. Он чувствовал себя очень усталым.

– Они мне рассказывают о том, как Эндрю Джексон однажды, угрожая хлыстом, прогнал человека с территории Белого дома. Я привык считать, что в этом случае знаменитая вспыльчивость старины Гикори затуманила ему мозги и взяла верх над здравым смыслом. Но теперь меня со всех сторон уговаривают последовать именно этому его примеру.

– А как насчет Конгресса? Разве вы не получили оттуда какие-нибудь более полезные советы? – сухо спросил Оури, кивнув в сторону телефона.

Президент недовольно скривил рот.

– Это был спикер Палаты представителей, – сказал он. – Любезно предлагавший мне немедленно подписать правительственное распоряжение, провозглашающее Движение Лазаря террористической организацией.

– В противном случае?

– В противном случае Палата и Сенат сами выдвинут такой законопроект, – ответил Кастилья.

Оури поднял брови.

– Конституционным большинством?

Президент пожал плечами.

– Может быть. Может быть, и нет. Как бы там ни было, мы оказываемся в проигрыше. Политическом. Дипломатическом. Можете называть все, что угодно.

Его начальник штаба кивнул.

– Я полагаю, при нынешнем положении не так уж важно, станет антилазаревский законопроект законом или нет. Если он пройдет Конгресс, наши и без того слабеющие международные союзы получат серьезнейший удар.

– Вы совершенно правы, Чарли, – вздохнул Кастилья. – Большинство людей во всем мире увидят в появлении подобного закона дополнительное доказательство того, что мы излишне остро реагируем, ударяемся в панику и в общем ведем себя как самые настоящие параноики. О, я думаю, что кое-кто из наших друзей, встревоженных взрывами в Чикаго и Токио, может от чистого сердца поддержать нас, но большинство решит, что мы только портим дело. Что мы подталкиваем мирную группу к насилию – или же что мы покрываем таким образом наши собственные преступления.

– Ужасная ситуация, – согласился Оури.

– Да, – снова вздохнул Кастилья. – И, похоже, собирается стать намного хуже. – Почувствовав себя словно взаперти за письменным столом, президент встал и подошел к окну. Некоторое время он бездумно разглядывал Южную лужайку, которую открыто патрулировали группы тяжеловооруженных охранников в касках и бронежилетах. После теракта, устроенного Движением Лазаря в Токио, Секретная служба потребовала усилить охрану Белого дома.

Он оглянулся через плечо на стоявшего в глубине кабинета Оури.

– Прямо перед тем, как спикер выдвинул мне этот законодательный ультиматум, у меня был еще один разговор: с Николсом, нашим послом в ООН.

Начальник штаба Белого дома нахмурился.

– Какие-нибудь неприятности в Совете Безопасности?

Кастилья кивнул.

– До Николса дошли слухи – только слухи – о решении, которое собираются предложить на ближайшем заседании Совета некоторые из неприсоединившихся стран. В основном их требования сводятся к тому, чтобы мы открыли все наши нанотехнологические исследования, проводимые как в открытых, так и в секретных лабораториях, для тотальной международной инспекции, включающей экспертизу всех их ноу-хау. Они говорят, что это единственный путь, позволяющий убедиться в том, что мы не ведем тайной программы разработки нанотехнологического оружия. Николс говорит, что, по его мнению, у блока неприсоединившихся стран достаточно много голосов в Совете, чтобы такое решение можно было бы провести.

Оури досадливо поморщился.

– Мы не можем допустить такого решения.

– Да, не можем, – с нажимом произнес Кастилья. – Это будет не что иное, как лицензия на право свободно воровать все наши достижения в области нанотехнологии. Наши компании и университеты затратили на эти исследования многие миллиарды. Я не могу позволить расхищать результаты этой работы.

– Мы сможем убедить кого-нибудь из постоянных членов Совета наложить вето на это решение за нас? – спросил Оури.

Кастилья пожал плечами.

– Николс говорит, что Россия и Китай готовы поддержать это решение. Они хотят выяснить, насколько далеко мы продвинулись в нанотехнологии. Мы можем считать, что нам повезет, если французы решат воздержаться. Поэтому остаются только британцы. И я не уверен, что премьер-министр при теперешней обстановке осмелится зайти настолько далеко, чтобы обеспечить нам политическое прикрытие. Его контроль над Парламентом очень слаб – это в лучшем случае.

– Тогда нам придется накладывать вето самим, – понял Оури. Он задумался, выпятил подбородок, потер его ладонью. – А это произведет плохое впечатление. Очень плохое.

Кастилья мрачно кивнул.

– Я не могу представить себе ничего, что могло бы более убедительно подтвердить существующие в мире наихудшие опасения по поводу того, что мы делаем. Если мы наложим вето на решение Совета Безопасности по нанотехнологии, то тем самым придадим полноценный вес самым абсурдным и возмутительным заявлениям Движения Лазаря.

Смит, сидевший в своем арендованном «Мустанге», миновал КПП Трумен-гейт, свернул в южном направлении и покатил через просторно раскинувшуюся авиабазу мимо бейсбольных полей Малой лиги, заполненных играющими командами и восторженно кричавшими родителями игроков. Приближался конец сезона, и страсти в местных чемпионатах накалились до предела.

Следуя указаниям, которые дал ему дежурный, носивший форму военной полиции, Смит пробрался через лабиринт улиц и зданий и достиг небольшой автостоянки, расположенной у начала взлетно-посадочной полосы. Рядом плавно затормозил белый «Бьюик Ле-сабр» Питера Хауэлла.

Смит выбрался из машины, неся на одном плече ноутбук и небольшую дорожную сумку. Ключи он бросил на переднее сиденье и оставил дверь незапертой. Питер, как он успел заметить, последовал его примеру. Они улетят, и после этого кто-нибудь из занятых на подсобных работах курьеров Фреда Клейна позаботится о том, чтобы прокатные автомобили благополучно вернулись к своим владельцам.

Прямо над головой пророкотал ярко раскрашенный коммерческий пассажирский самолет. Взлеты и посадки проходили через короткие, точно отмеренные интервалы. База Кёртленд пользовалась тем же летным полем, что и международный аэропорт Альбукерке. Над нагретым бетоном играло знойное марево, горячий воздух был пропитан резким запахом авиационного керосина.

Большой транспортный самолет C-17 «Глобмастер», выкрашенный в бледно-серый камуфляжный цвет ВВС США, стоял на залитой асфальтом площадке; его моторы уже гудели. Джон и Питер направились к самолету, ожидавшему именно их.

Борттехник, старший НКО[18]ВВС с квадратным грубым лицом и постоянно нахмуренными мохнатыми бровями, вышел им навстречу.