Концерн - Константин Калбазов

– А вот школу не трогай. Она еще окупится. Потом.

– Ну так и охрана потом. А насчет школы объясни.

– А чего тут объяснять-то, – пожал плечами Звонарев. – Ты откуда собираешься брать квалифицированных рабочих? Вот и будем готовить себе смену, а девочки – это так, писать-считать научим на уровне начальной школы – и до свидания. Захотят учиться дальше – это уже не к нам.

– А мальчики?

– Антон, здесь мальчики начинают работать уже лет с двенадцати – понятное дело, подсобниками: принеси, подай, отойди не мешай. Мы будем принимать только с четырнадцати и не абы кем, а уже учениками, будем прикреплять к мастерам, в идеале – к отцам. Так что пацаны учатся по более серьезной программе, даже классы разделены на мальчиков и девочек. Опять же есть и уроки труда, девочек учат там вышивать, кулинарии, ведению хозяйства, на швейных машинках шить – дорогие, зараза, и мало. Мальчишки на уроках труда в мастерские идут помогать взрослым, пробуют у станков стоять, под присмотром, понятное дело: если выдадут брак, то отвечать мастеру.

– Значит, готовишь квалифицированные кадры. Но у нас вроде и рабочих-то столько нет, сколько я детей видел.

– Во-первых, здесь большие семьи, а во-вторых, в школе не только дети наших рабочих, но и из других семей. Получается что-то вроде ПТУ, после которого мы обязуемся предоставить им рабочие места. Но нерадивых и лодырей исключаем – пусть за государственный счет учатся.

Что тут скажешь. Вопросы безопасности Звонареву, считай, до лампочки, жалко денег на безопасность, а вот озаботиться о рабочих руках – на это ничего не жалко, все же перспектива роста. Да-а, вот кто по-настоящему дельцом становится. Не потерять бы друга, а то однажды уже до грустного едва не дошло.

– Семен-то где?

– На заимке Семен. Здесь всем Варлам заправляет.

– Проблемы?

– Нет. С Варламом проблем нет. Вот только охрана мне подчиняется ровно настолько, чтобы не задевать нежных чувств, а как только что посерьезней – так сразу рогом упираются. Да ты видел.

– А как ты хотел? Им есть что терять. Но по-другому нельзя, Сережа.

– Понимаю. Ладно, хвались.

– Хвалюсь. По твоим спискам привез практически все. Извини, но чего не было, того и нет, – выкладывая перед Звонаревым листы с галочками напротив наименований, похвастал Антон.

– Практически все – это замечательно, а то вообще в загоне. За зиму, считай, только воду в ступе толкли. Ничего, теперь, может, и повеселей пойдет, – наскоро просматривая списки и светлея лицом, произнес Звонарев. – О, четверо из электромеханического, это хорошо. А это что? Инженер-механик, оружейник. Ты ничего не перепутал?

– Нет, Сережа. По образованию и роду деятельности инженер-механик, но по сути – фанат стрелкового оружия с таким задором в глазах, что просто сердце радуется.

– Думаешь, осилит пулемет?

– Порвет, как свинья фуфайку. Мы тут пока добирались, умудрились чертежи клинового затвора подготовить. Держи, потом доведешь до ума. Не смотри на меня так: всеми разработками у нас ты занимаешься. Кстати, а что это Семен на заимке пропадает?

– А ты разве не в курсе, что тут творится на сопредельной территории?

– Ты о восстании?

– О нем, чтоб ему. Семен загорелся отправиться защищать православных. А по сути, утверждает, что это превосходная возможность сбить команду в единый организм, – якобы ничто так не сближает и не вселяет веру в начальника, как совместные лишения и участие в боях. Бла-бла-бла, короче, сдвинуло нашего Гризли на военную тематику. А стоит эта затея – мама не горюй.

– Ты знаешь, а он не так уж и неправ. Завтра же навещу его на заимке.

– Не надо. Скоро сам появится. Сегодня суббота, вот он к концу занятий в вечерней школе и подгребет. По-моему, наша учительница Елена Викторовна охмурила-таки медведя, а сама – ну чистая пигалица, м-маленькая, но красавица.

– Погоди, какая вечерняя школа?

– А, так ты же не знаешь. После работы наши рабочие на пару часов отправляются на обучение в школу – по желанию, разумеется, – но тем, кто ходит и не филонит, прибавка к жалованью три рубля, а тем, кто преуспевает, – пять.

– Это тоже окупится? – с улыбкой поинтересовался Антон.

– Улыбайся, улыбайся. Да, дорого, но кадры-то готовить нужно. Здесь Дальний Восток, а не промышленный центр.

– Да там не так все серьезно поставлено, как здесь.

– А мне не нужно как там, мне нужно лучше.

– Нам.

– Что?

– Говори не «мне», а «нам». Или опять?

– Нет, нет, что ты, – тут же начал отмахиваться Звонарев, меняясь в лице. – Это меня просто занесло. Ну, Гризли на безопасность налегает и считает это своей епархией, ты все больше общими вопросами и финансами, я – производством. Надеюсь, ты не подумал…

– Все нормально, Сережа. И даже хорошо, что ты так близко все к сердцу принимаешь. Ладно, что будем делать со специалистами?

– Все нормально. Жилье уже подготовлено, в смысле домики сняты и оплачены на полгода вперед, а там и наш поселок подоспеет. Мы с Гризли решили, что поселок для наших рабочих нужно будет устроить здесь неподалеку. Опять же безопасникам проще. Место подобрали, разрешение получено, там только рады, что город будет расширяться. Как только пойдут деньги с прииска, приступим к строительству, так что к осени будет целый городок. Вот только не все рабочие горят желанием переезжать, ну да выдвинем условия – никуда не денутся.

– А ты, я гляжу, тоже на безопасности повернулся.

– Повернешься тут. Кстати, как с заказами? Заинтересовали наши молоточки промышленников?

– Не переживай, скоро твоих мощностей не будет хватать.

– Нужно расширяться, а тут расходы со всех сторон, – вздохнул Звонарев. – В общем, прибыли пока как таковой и нет. Хотя и американцы подтянулись, благо с японцами тогда уже разобрались, но вся прибыль ушла как в песок. Ты знаешь, во сколько обошлась станция на пятьдесят номеров с аппаратами? А обучить телефонисток? Лучше тебе не знать.

– А зачем на пятьдесят? Вам тут и десяти за глаза.

– Это сейчас. Нужно думать на перспективу – как бы еще и мало не оказалось.

С ужином было уже покончено, но Гаврилов так и не появился. Аня занялась посудой, а друзья удалились в кабинет. Ужин прошел, как и ожидалось, в теплой семейной обстановке – что ни говори, Антон пользовался всемерной любовью госпожи Звонаревой. Нет, у Сергея не было повода для ревности: это сродни любви к старшему брату, пользующемуся безграничным доверием. В общем, у кого есть братья и сестры, прекрасно поймут, о чем речь.

– Сережа, а ты не думал о прислуге? – явно намекая на округлившийся живот Анны, поинтересовался Антон.

– Аня противится. Но я уже присмотрел одну женщину, пока плачу, чтобы не сманили; как только Ане станет совсем трудно, тогда уже не отвертится. Хорошо хоть токсикоз остался позади, – открывая окно, ответил Звонарев. С пагубной привычкой никто из них расставаться не собирался, но пришлось ограничить себя стенами кабинета, да еще постоянно открывать окно, чтобы табачный дым не досаждал будущей матери. Антон понимающе ухмыльнулся и задымил папиросой.