Природа боится пустоты - Дмитрий Александрович Фёдоров

объяснялась тем, что олигархи, на которых опирался в своем правлении Гиерон, имели основные финансовые интересы в торговле именно с Италией.

Тем не менее, перед всяким жителем богатых, но маленьких и слабых Сиракуз тогда стояла дилемма — Карфаген или Рим. В городе всегда имелось две противоборствующие партии, причем царский дом, как представляется, испытывал симпатии именно к карфагенянам. Таких же взглядов придерживался и Архимед. Гиерон, безусловно, достаточно рано понял, что, истинная опасность угрожает его городу именно со стороны Рима. Лишь военное поражение и влияние олигархов вынуждали царя вести почти вассальную политику по отношению к грозному итальянскому соседу и всеми силами не допускать обострения отношений. При этом карфагеняне также получали посильную помощь, а крупные дары отправлялись также в Египет и на Родос. Пока вокруг бушевали войны, Гиерон вел тонкую дипломатическую игру, позволяя своему государству богатеть, крепнуть и наслаждаться миром.

В это же самое время вернувшийся из Александрии Архимед возводил в Сиракузах дорогостоящие оборонительные сооружения и оснащал их сложными военными машинами. Стоимость данных работ была колоссальной, но средства выделялись в необходимом объеме. Причем, что важно, Карфаген тогда пребывал в упадке, и едва ли мог казаться соперником, ради борьбы с которым казалось необходимым столь масштабное строительство. А вот Рим уже покорил всю Италию, Корсику, Сардинию и существенную часть Сицилии. Всем было понятно, что произойдет дальше. Симпатии сиракузского демоса, а также интеллектуалов, понимавших, что какое-то сильное государство в любом случае будет контролировать регион, всецело оказывались на стороне Карфагена. И тому имелась важная причина.

Богатейший Карфаген хоть и являясь, по сути, финикийским государством, но был глубоко эллинизирован. Туда стекались товары со всех концов света, и потому до столкновения с Римом карфагеняне контролировали обширные территории африканского побережья, юг Пиренейского полуострова и множество островов западного Средиземноморья. Культуры и традиции тут свободно смешивались и дополняли друг друга, никакой резкой грани между греками и семитами не существовало. Труды карфагенских мыслителей и философов были известны во всем эллинском мире. Финикийцы считали модным носить греческие имена и одеваться на греческий манер. Знаменитый полководец Ганнибал Барка получил блестяще классическое образование, владел иностранными языками, много общался с известными литераторами, а гуманностью ведения войны и верностью слову заслужил восхищение всех греческих (но не римских) историков своего времени. Поэтому легко понять, отчего жители Сиракуз не считали карфагенскую культуру чуждой для себя.

Римляне, напротив, с гордостью называли себя варварами, а к грекам относились с высокомерным презрением. Захваченные Римом эллинские города подвергались жесточайшей эксплуатации вплоть до полного разорения местных жителей. В военном же деле римляне считали нормальным безо всякого повода убить заложников, пообещать противнику безопасную возможность уйти и сразу же вырезать всех поголовно, либо же устроить кровавую бойню во взятом городе. Античная история еще не знала подобной жестокости и вероломства. Информация о зверствах римлян распространялась быстро, так что народ боялся и не любил их.

Вот почему Гиерон в течение длительного времени — от окончания Первой Пунической войны (241 год до нашей эры) до самой своей смерти (215 год до нашей эры) — проявлял чудеса дипломатической мудрости: внешне проводил лояльную и угодническую политику по отношению к Риму, отправлял туда огромные взятки, оказывал разнообразную помощь. Одновременно с этим Архимед по приказу царя исподволь возводил крепкие стены, оснащенные громадными катапультами, подвесными бревнами, крючьями на мощных рычагах и другими хитроумными приспособлениями. В этих удивительных машинах умело использовались все технические достижения эллинистической эпохи: рычаги, блоки, винтовые и зубчатые колеса, торсионы, пружины и водяные двигатели. Опираясь на топографию местности, Архимед в своей работе продумал общий план обороны города и координировал действий его защитников, чтобы у каждой машины всегда находилось достаточное число людей и снарядов.

При этом Архимед не прекращал вести свою научную работу: доказывал теоремы, делал открытия, писал книги. Но ни в коем случае нельзя считать, будто бы защита родного города казалась ему досадным поручением царя, которое лишь мешает отвлеченным размышлениям. Патриот своего отечества, родственник правителя Сиракуз, человек с живым и тонким умом — Архимед не мог не интересоваться политическими вопросами, от которых зависело само существование родной страны. Даже его тексты постепенно приобрели несколько более прикладной, практический характер.

Оборона Сиракуз

После смерти 90-летнего Гиерона на престол вступает его несовершеннолетний внук Гиероним, и поэтому родственники царя сразу же приобретают большое влияние. Так, Архимед из военного инженера становится, по сути, организатором и руководителем всей обороны города. Богачей, экономически заинтересованных в победе Рима, жестко устраняют от власти, а фактическими правителями становятся приглашенные ставленники Ганнибала, который, несмотря на свои победы, не чувствовал себя уверенно без дополнительной помощи. Сиракузы заключают против Рима союз с Карфагеном и македонским царем Филиппом V. Делается попытка привлечь и Египет, но Птолемеи предпочитают остаться в стороне: в Александрии шла точно такая же борьба различных партий, и многим казалось, что самым выгодным будет не вмешиваться в далекий западный конфликт. Эллинистический мир не захотел объединяться в борьбе против нового грозного врага.

Юный Гиероним спешно объявляется совершеннолетним и выступает с войском в сторону римских владений на Сицилии, но заговорщикам удается его убить. Одновременно с этим сторонники Рима в Сиракузах также устраняют братьев царя и некоторых вождей карфагенской партии. Олигархи предпринимают спешную попытку отыграть все назад и заключить мир, однако горожане и сиракузкая армия узнают о том, что римские войска уже успели учинить бесчеловечные погромы в соседних городах. Взрыв народного возмущения приводит к тому, что всех сторонников римлян казнят, а власть в Сиракузах окончательно переходит к военачальникам Ганнибала, которые, впрочем, так и не смогли остановить римские войска. Начался штурм города с суши и с моря.

Римляне подошли к Сиракузам очень хорошо подготовленными: у них имелось достаточное число закаленных в боях воинов и множество кораблей, оснащенных катапультами, перекидными мостами и крючьями, а также гигантской самбукой — громадной осадной лестницей, которая устанавливалась на несколько скрепленных между собой судов и опускалась прямо на стену осаждаемого города. Подобные механизмы уже не раз приносили римской армии победу, поэтому предполагалось, что приступ вместе с приготовлениями займет всего несколько дней. Однако у стен Сиракуз римлян ожидал неприятный сюрприз.

Метательные машины Архимеда оказались столь хороши, что на суше легко забросали неприятельские войска огромными камнями и тяжелыми стрелами, причем с такого расстояния, что римские катапульты, лучники и пращники просто не могли ничем ответить. На подплывающие неприятельские корабли со стен города с помощью длинных рычагов опускались тяжелые бревна и свинцовые гири, ломающие мачты и борта. Огромные