Повенчанные страстью - Николь Джордан

Кэтлин уловила скрытое страдание в голосе Джейка и поняла, что все эти годы он был наедине со своим горем. Рядом с ним не было человека, с которым он мог бы поделиться им…

— Должно быть, это очень тяжело — быть разлученным с теми, кого любишь, — откликнулась она. — Наверное, ты о многом сожалел.

— Хуже всего было то, что на меня охотились, как на зверя. — Его голос прозвучал отчужденно и горько. — Помню, однажды… за мной гнался один охотник за вознаграждением. Мне так и не удалось сбить его со следа. Он шел за мной по пятам через всю территорию Нью-Мексико. Он уже хотел выстрелить мне в спину, когда… Олдерсон остановил его.

Кэтлин поняла краткое замешательство Джейка. Он не хотел напоминать ей о своем приятеле-преступнике и о ссоре, вспыхнувшей после его неожиданного появления. Но теперь Кэтлин уже не могла забыть о случившемся. Прошло несколько минут, прежде чем она набралась смелости и, повернувшись к нему, тихо проговорила:

— Можно задать тебе один вопрос?

— Пожалуйста.

— Зачем ты связался с бандитами?

Слегка отстранившись, Джейк окинул ее пристальным взглядом, желая понять, действительно ли она хочет узнать правду и знает ли эту правду он сам. Он не представлял, сумеет ли объяснить все так, чтобы Кэтлин поняла его. Стену горечи, которую он воздвигал в душе годами, было трудно преодолеть — даже вместе с Кэт.

Наконец Джейк вздохнул.

— Пожалуй, причин было несколько. Прежде всего потому, что я оказался глупцом. — Он горько рассмеялся. — Можно сказать, я взбунтовался против судьбы. Меня уже заклеймили как убийцу и назначили цену за мою голову. Никого не волновало, что случилось на самом деле. Вскоре я понял, что численный перевес — это спасение. К тому времени за мной уже начали охотиться как за диким зверем. Безопаснее было присоединиться к другим беглецам. — Его голос понизился, превратившись в шепот. — Теперь я знаю: это была величайшая ошибка в моей жизни.

— Что заставило тебя порвать с бандой? Джейк смотрел вдаль, на высокий горный пик, посеребренный луной.

— Однажды у меня словно открылись глаза. Я не был преступником, я не хотел жить как люди, окружавшие меня. А потом… у меня была ты. — Джейк повернул голову и взглянул в глаза Кэтлин. — Я знал, что не смогу встретиться с тобой, если буду вести прежнюю жизнь. Я не оправдываюсь, Кэт. Я действительно совершил ошибку. Но это все в прошлом. И я не желаю оглядываться.

Кэтлин, у которой от слез перехватило горло, сидела молча, размышляя над его словами. Ей хотелось расплакаться.

— А как же… объявление о розыске, которое я видела? Там сказано, что во время ограбления ты убил кассира банка.

Этот вопрос был подобен ножу, вонзившемуся в его сердце.

— Ты считаешь меня убийцей?

— Нет, но… возможно, тебе пришлось пристрелить его… чтобы сбежать… как того мальчика…

Джейк стиснул челюсти, из упрямства храня молчание. Пусть он глупец, но он не станет оправдываться перед Кэт. Она должна любить его так, чтобы верить ему на слово.

Взяв Кэтлин за подбородок, Джейк заставил ее посмотреть ему в глаза, желая, чтобы она поверила ему.

— Я не убийца, Кэт.

— Да… я знаю.

— Я никогда не причиню тебе вреда. Ни тебе, ни твоему сыну.

Она не отстранилась, но промолчала.

— Ты мне не доверяешь?

— Дело не в доверии, Джейк…

— А в чем же? — потребовал он ответа, с трудом сдерживая гнев.

— Пожалуйста, давай не будем ссориться.

На этот раз первым отвести глаза пришлось Джейку. Кэтлин слышала, как он глубоко вздохнул, словно силясь взять себя в руки.

— Я тоже не хочу ссориться, — наконец пробормотал он, привлекая ее к себе.

Она вздохнула, почувствовав, как он зарылся лицом в ее волосы. Дело было вовсе не в доверии к нему. Она доверяла Джейку. Но стоило ли рисковать ради одного того, чтобы быть с ним?

Вероятно, есть другой путь…

— Джейк, а если бы тебе… пришлось поехать со мной в Сент-Луис?

— Ты имеешь в виду — жить там с тобой?

— Да. Ты мог бы начать там новую жизнь.

— Я же говорил тебе, Кэт: мне надоело убегать и прятаться.

— Но это вовсе не бегство. Он отозвался мрачным тоном:

— Ты считаешь справедливым просить меня снова покинуть дом? — Кэтлин не ответила, и он добавил: — После стольких лет, проведенных в бегах, мне хочется постоянства, Кэт. Мне нужен дом, который я мог бы назвать своим.

— Понимаю, — кивнула она, стараясь скрыть раздражение, — но у тебя мог бы появиться дом в Сент-Луисе.

— Но не такой, как здесь. Я родился и вырос в этих местах, как и ты, и наши корни здесь, пусть ты и не желаешь в этом признаться. И потом, я ничего не смыслю в городской жизни. Я не сумею поддержать тебя в Сент-Луисе.

— Я по-прежнему буду работать учительницей. Зарабатываю я не много, но после продажи ранчо мы могли бы вложить деньги и открыть дело для тебя. Или же купить другое ранчо где-нибудь еще…

Она ощутила, как напрягся Джейк.

— Будь я проклят, — сказал он тихо, но угрожающе, — если соглашусь жить на деньги Адама Кингсли.

— Прости, я сказала глупость. Ну хорошо, может, тогда ты сумеешь продать свою долю ранчо твоего отца?

— Тогда Слоуну придется влезть в долги. Ему негде взять наличных, чтобы выкупить мою долю, — разве что продать большую часть нашего стада.

— Почему ты во всем видишь трудности? Почему не хочешь хотя бы подумать о том, чтобы отправиться со мной на Восток?

Джейк вздохнул.

— Если бы все было так просто, Кэт, я согласился бы жить с тобой, где ты пожелаешь. Но с моим прошлым мне не видеть покоя нигде, даже в Сент-Луисе. Ты подумала об этом?

Кэтлин замолчала, понимая, что он прав. Переезд в другой штат не решит проблемы, и прошлое Джейка всегда будет угрозой для ее сына.

Она боролась с одними и теми же мучительными вопросами до конца недели. В субботу, в последнее утро перед расставанием, она проснулась от прикосновения сильных рук Джейка и острой боли в сердце. Завтра им предстоит вернуться к цивилизации, а ей — сделать выбор между Джейком и сыном.

Кэтлин содрогнулась.

Почти сразу же руки Джейка сжались, а гибкие, поросшие волосами бедра прильнули к ней сзади.

— Замерзла? — пробормотал он сонно. — Сейчас я тебя согрею.

Выросшая за ночь щетина оцарапала нежную шею Кэтлин, когда Джейк прижался крепче, потираясь своим бархатистым, уже восставшим орудием о гладкие ягодицы.

— Джейк, не надо… — Кэтлин глубоко вздохнула и выпалила то, что следовало сказать давно: — Джейк, отвези меня обратно.