Антихрист - Питер Джеймс

– Какой прелестный маленький домик.

Сьюзан словно в живот ударили. Градус ее раздражения повысился на несколько делений. Как он может называть ее дом домиком, когда его дом раза в четыре меньше и ничем не отличается от жилищ миллиона лондонцев?

– Хочешь орешек? – спросила она, взяла ближайшую вазу и предложила орехи сначала Каролине – та отказалась, затем гинекологу. Тот зачерпнул полную горсть и отправил в рот сразу все. – Я рада, что вам понравился мой дом.

На его лице возникло удивленное выражение, тут же сменившееся ужасом.

– Ты столько всего сделала с тех пор, как мы были здесь летом, – одобрила Каролина. – Мне нравится цветовое решение – очень необычный оттенок белого. Такой теплый.

– Он называется «почти белый», – сказала Сьюзан. Она снова взглянула на Харви и с удовольствием отметила, что его лоб покрылся испариной. Он стоически дожевал орехи и проглотил их.

– Весьма острые, – сказал он, зажмурил глаза, на которые навернулись слезы, и лихорадочным глотком осушил бокал.

Подошла Кейт с мужем. Сьюзан отвлеклась, чтобы приветствовать и представить их. Прибывали новые гости – в прихожей раздевалась чета Абрахам и незнакомая ей пара. Наверное, этот тот человек из «Майкрософт», которого пригласил Джон. В дверях мелькнул Арчи Уоррен.

– Привет, Кейт! – сказала Сьюзан и согнулась от внезапно скрутившей ее боли. Не в силах двинуться с места, она зажмурилась, стараясь отогнать боль.

«Сейчас у меня будет выкидыш, – подумала она и, открыв глаза, беспомощно посмотрела на Харви Эддисона. – Господи, помоги, я сейчас потеряю ребенка».

Гинеколог наклонился к ней:

– Сьюзан? В чем дело? Что случилось?

Она застонала, затем, не в силах сдерживаться, закричала в голос. Боль усиливалась. Никогда в жизни ей не было так больно. Никогда в жизни.

Лицо Эддисона было всего в десятке сантиметров от ее лица – в его дыхании она различала острый запах только что съеденных им орехов и более мягкий запах вина.

Затем, когда она уже думала, что ее разорвет пополам, боль начала стихать. Через несколько секунд она исчезла.

– Я… в норме, – выдохнула она, еще не разогнувшись. Все смотрели на нее.

Джон был рядом.

– Сьюзан? Как ты?

– Уже лучше, – сдавленным голосом ответила его жена.

Харви взял ее за плечи и с искренним участием заглянул ей в лицо.

– Все прошло, – сказал он. – Все прошло, Сьюзан. Ничего страшного.

– Ребенок, – прошептала она. – Я подумала, что у меня выкидыш.

Глаза Харви расширились.

– Ты беременна?

Она кивнула.

– Какой срок?

– Почти пять месяцев, – ответил за нее Джон.

– Четыре месяца и три недели, – уточнила она.

– Я не знал. Тебе надо лечь, – сказал Харви.

– Ничего. Больше не болит. Все хорошо. Они… приходят и уходят. У меня наверху есть таблетки.

Харви с Джоном довели ее до дивана, и она села. Приступ высосал из нее все силы. Харви не отходил от нее ни на шаг. Его участие заставило ее пожалеть о сыгранной с ним злой шутке. Где-то слышались голоса, спрашивающие, что произошло. Джон приносил извинения, старался насколько возможно сократить неловкую паузу.

– Скажи, Сьюзан, – тихо сказал Харви, присев на корточки, так что его лицо оказалось напротив ее, – где точно болело?

Сьюзан объяснила, затем сказала, что, по мнению Майлза Ванроу, это всего лишь небольшая киста – не о чем беспокоиться.

– Майлз Ванроу лучший гинеколог Великобритании, но, Сьюзан, тогда у тебя не должно быть таких болей. Из-за небольшой кисты такого не бывает, если только… – Он спохватился и замолчал.

Она с беспокойством посмотрела на него:

– Если только – что?

Снова позвонили в дверь.

– Ничего, – сказал Харви. – Мне не стоит вмешиваться. – Затем он нахмурился. – Когда ты в последний раз была у него на приеме?

Она задумалась.

– Во вторник.

– Ты сказала ему о болях?

– Да.

Подошедший Джон вмешался в разговор:

– Ванроу не видел ее во время приступа. Я думаю, он просто не отдает себе отчет, насколько они сильные.

Сьюзан понимала, что ей нужно встать и прекратить портить вечеринку. Харви попытался удержать ее:

– Тебе необходимо лечь, отдохнуть.

Она покачала головой и поднялась.

– Со мной все хорошо. Лучше не бывает.

Кунц в своей аппаратной с беспокойством смотрел в монитор, настроенный на канал 4. Сьюзан встала с дивана и теперь встречала гостей. Он очень хотел бы обнять ее, успокоить. Он мог ясно чувствовать, как ей было больно, и то, что он находился от нее на значительном расстоянии, было сейчас еще более невыносимо, чем всегда. Также он ревновал – к этим прощелыгам, окружившим ее, к Джону, к гинекологу, посмевшему взять ее за плечи. Он чувствовал укол ревности всякий раз, когда она целовала очередного гостя. Для него было пыткой смотреть, как она страдает, но не меньшей пыткой – видеть, что ей хорошо.

Затем он увидел, как Харви Эддисон взял ее за локоть и тихо сказал:

– Сьюзан, завтра мы улетаем на Карибское море и вернемся только в начале января. Я не хочу наступать Майлзу Ванроу на пятки, но если тебе все же понадобится моя консультация, то позвони мне.

Внутри словно пальцем провели. Легко-легко. Это Малыш давал о себе знать.

Было темно. Часы возле постели показывали три сорок пять. Джон лежал на спине и тихо храпел, но это не раздражало Сьюзан – сегодня ей это даже нравилось, в храпе Джона было что-то успокаивающее, уютное.

Малыш снова толкнул ее.

– Привет, Малыш, – прошептала она. – Как ты там? Тебе понравилась вечеринка?

Ответом ей был еще один толчок, а точнее сказать, поглаживание – будто пальцем. С Малышом все было хорошо, и вечеринка ему явно понравилась. И теперь он старался сказать ей что-то, и, скорее всего, это было: «Я люблю тебя, мама».

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она.

За окном шел дождь, мелкий и тихий. Где-то далеко выла сирена. Начавшись так плохо, вечеринка прошла на ура, и Сьюзан, зарядившись ее энергией, не могла заснуть. Все так обрадовались, когда узнали, что она беременна, так поздравляли ее, даже человек из «Майкрософт» с женой, которого она впервые видела. Кейт Фокс шутливо погрозила ей пальцем и сказала:

– Я знала, что ты вешала мне лапшу на уши, когда уверяла, что книга о беременности тебе нужна для подруги.

Никогда в жизни Сьюзан не чувствовала себя такой гордой, такой значимой.