Мы - из Русской Америки! - Сергей Лысак

— Цель уничтожить. Ко мне не приближаться, ждите команды…

И тут грянул залп со стороны англичан. Синяя и Белая эскадры были все же далеко, а вот Красная эскадра разрядила свои орудия левого борта по "Дмитрию Донскому". Попаданий не было, на часть ядер упала довольно близко. Очевидно, пушки стреляли навесом с большим возвышением, чтобы если не попасть, так хотя бы отпугнуть наглого соглядатая.

Флинту это не понравилось. Того и гляди, сдуру попадут. Если по тебе палят из нескольких сотен стволов, то тут уже работает закон больших чисел. Хоть никаких повреждений при попадании в бронированный корпус "ядерное" оружие и не нанесет, но все равно неприятно, когда в тебя ядра попадают. А могут ведь и по мачте попасть, а на ней брони нет…

— Вот вы значит как, ваша светлость? Ну-ну… А мы ведь вас не трогали… пока. Полный вперед, лево на борт!

"Дмитрий Донской" дал ход и быстро вышел из-под обстрела. Все, кто был в рубке, вопросительно поглядывали на командира, не решаясь задать вопрос, но Флинт сам озвучил план дальнейших действий.

— Обгоняем англичан, и занимаем позицию между их авангардом и теми, кто сейчас в проливе воюет. То есть, выигрываем ветер. В данной ситуации наглы следовать прямо к месту боя не могут — ветер противный, поэтому им придется уклониться к зюйду, идя в бейдевинд. Мы можем атаковать головного, оставаясь в мертвой зоне для всех остальных. И поскольку наглы уже выстроили линию баталии, то либо они будут сбиваться в кучу, спасаясь от нашего огня, либо повернут все вдруг на обратный курс. Либо просто повернут и бросятся удирать, не соблюдая строй. В любом случае, попасть теперь в Па-де-Кале, на помощь своим, у них не выйдет. Мы не дадим.

— Поможем голландосам, Вячеслав Михайлович?

— Да. После неспровоцированного нападения на нас мы подошли к английскому флоту с мирными намерениями, не сделав ни одного выстрела, и показали наш флаг. В результате чего англичане открыли огонь первыми. Значит, считают нас противником. Из этого и будем исходить…

"Дмитрий Донской" мчался полным ходом, быстро обгоняя английский флот. Больше по нему не стреляли, так как дистанция была запредельно большой для дульнозарядных пушек. Вот уже осталась позади Красная эскадра с флагманом, скоро за кормой останется и Белая — авангард. За маневрами большого корабля под Андреевским флагом внимательно следили все, пока еще не понимая его намерений. Но было ясно одно — если бы этот корабль хотел уйти, то уже бы давно ушел. А он вместо этого на большой скорости шел в пролив, чтобы вклиниться между входящим туда английским флотом, и кучей-малой, в какую уже давно превратилось сражение в Па-де-Кале.

Наконец, головной корабль английского авангарда остался позади траверза. "Дмитрий Донской" изменил курс и вышел вперед, заняв позицию прямо по носу у англичан, и тут же стал разворачиваться им навстречу. Можно было только представить ужас тех, кто наблюдал с палубы головного английского линейного корабля за дымящим чудовищем, которое обладало огромной скоростью, великолепной маневренностью, и невероятной огневой мощью. И вот теперь это чудовище неторопливо двигалось навстречу, прямо нос в нос. Не требовалось большого ума понять, кто первым попадет под его огонь.

Флинт довольно наблюдал за окружающей обстановкой. Ситуация складывается, как нельзя лучше. До ближайших кораблей в Па-де-Кале более двух миль, и они на ветре. Линия баталии англичан вынуждена ползти в бейдевинд, чтобы приблизиться к месту боя, а на пути у нее — "Дмитрий Донской", находящийся для всех английских кораблей в мертвой зоне для их артиллерии, за исключением головного, который может вести огонь только из носовых пушек. И изменить свою позицию англичане быстро не могут. Корабль, находящийся в линии баталии, не имеет права ее покинуть, пока у него есть возможность управляться и держать строй. Для связи с флагманом тоже требуется время, так как он находится в самом центре, и с него могут просто не разобрать сигнал головного, пока его не отрепетуют другие. Плюс время на принятие решения лорд-адмиралом. Итого несколько минут, в течение которых головной английский корабль будет идти навстречу своему противнику. А остальные следом за головным, выстроившись в кильватерную колонну. Что предпримет лорд-адмирал? Продолжать идти тем же курсом? Противник будет спокойно расстреливать ближайшие английские корабли, будучи недоступным для обстрела остальными. Приказать головному развернуться и дать бортовой залп? Хорошо, развернулся и дал. Вернуться в строй быстро уже не получится, так как корабль уйдет под ветер. Давать тот же приказ следующему? Так ведь проклятые тринидадцы не будут спокойно смотреть на это безобразие. В итоге, как минимум, будут потеряны несколько передовых кораблей Синей эскадры, а линия баталии сломана, что сразу исключит многих из боя, поскольку противника будут загораживать свои же. Чем могут воспользоваться находящиеся в Па-де-Кале голландцы. Что так, что этак ничего хорошего. Правда, есть еще один вариант — разворачиваться на обратный курс и уносить ноги, пока целы. Но… В Лондоне не поймут. Целый флот убежал от одного единственного корабля, даже не попытавшись дать бой? Что это может быть, кроме предательства? Иными словами, лорд-адмирал герцог Йоркский собственными стараниями вляпался в дерьмо, из которого просто так не выбраться. Доклад дальномерщика отвлек Флинта от размышлений.

— Дистанция до головного — восемь кабельтовых!

— Огонь!

Громыхнула правая шестидюймовка, и на английском корабле сверкнула вспышка взрыва. Полетели деревянные обломки, рухнула фок-мачта, и корабль стал разворачиваться, поскольку упавшая мачта создавала очень сильное сопротивление в воде. В бинокль было хорошо видно, как на палубе суетятся люди. Грянул ответный залп, но расстояние слишком велико для дульнозарядных пушек — недолет. Зато снаряд левой шестидюймовки тоже достиг цели, угодив прямо в центр борта, после чего двухдечный линейный корабль стал потихоньку крениться и оседать. Взрыв разворотил пробоину до самой ватерлинии, что вызвало сильную течь. Все, этот уже не жилец. За накренившимися мачтами виден следующий мателот, который, чтобы избежать столкновения, взял под ветер. "Дмитрий Донской" отворачивает туда же, продолжая сближаться самым малым ходом. Погода хорошая, ветер слабый, волна отсутствует, и наводчики шестидюймовок работают почти что в полигонных условиях. Поэтому следующий выстрел с шести кабельтовых попадает исключительно удачно — в носовую часть близко к ватерлинии. Корабль сразу же зарывается носом в воду, и начинает медленно заваливаться на борт. Это стало последней каплей. Строй английского флота начал разваливаться. Передние корабли Белой эскадры отворачивали под ветер, стараясь развернуться на обратный курс. Сзади на них напирала Красная эскадра, где пока еще толком не поняли, что случилось. В результате такой неразберихи линия баталии распалась, начав сбиваться в кучу, и превращаясь в удобную групповую цель. Что сразу же дало результат. "Дмитрий Донской" не торопясь следовал в направлении образовавшейся кучи-малы, и вел обстрел ближайших целей, не приближаясь к ним ближе, чем на полмили, и стараясь держаться за кормой. Делать это было нетрудно, поскольку о продолжении боя никто из англичан уже не думал, и все старались удрать. Дабы упорядочить процесс бегства, Флинт вызвал по радио "Гермес" и "Меркурий", которые уже утопили "Лондон", и теперь ждали возвращения "старшего брата" в указанном месте.