Солнце в крови - Евгения Михайлова

– Что вы хотите этим сказать?

– Что вы интересовались одним событием, которое произошло в этом доме. И с этой целью приходили к первой жене Демидова Галине. Она рассказала, что показала вам видео. Никита, на видео – Оля Орлова, ваша дочь, ей тогда было двенадцать лет, не исполнилось тринадцати. Вы с женой долго пытались ей помочь после того случая, возили к психотерапевту, но… Она в метро бросилась под поезд. Кто ее увез в тот день из школы, вы точно знали. Вахтер школы записал номер машины. Вы готовились к этому двойному убийству тщательно. Годы изучали обстоятельства, добивались полного доверия хозяев. Мне очень жаль, у вас ведь есть и другие дети…

Никита уже стоял у двери, сняв предохранитель с пистолета.

– Не двигаться! Оставаться здесь! Иначе я стреляю!

Он левой рукой нажал кнопку, раздвинув ворота. Схватил Костю и тащил его в качестве щита до гаража, там оттолкнул.

Сергей и Слава подождали, пока рванет со двора его автомобиль. Вышли. Группа захвата уже мчалась за Орловым. Часть сотрудников села в машину Земцова. Сергей и Слава поехали вместе. Никита долетел до Кольцевой. Уткнулся в глухую пробку. Из машин выскочили люди в бронежилетах, с автоматами…

– Не возьмут, – вдруг сказал Сергей.

Омоновцы подбежали к автомобилю Орлова, рванули дверь, потом повернулись к подъехавшим Славе и Сергею, развели руками.

– Все, – сказал Сергей.

– Черт, – вырвалось у Земцова. – Я сегодня в очередной раз подумал, что Галина дала адвокату убийцы неплохой материал.

– Он завершил свою миссию. Адвоката он бы не нанимал.

Друзья подошли к машине и посмотрели на тело человека с разнесенной головой. Он стрелял себе в рот.

Аня и Елена Васильевна шли к своей избушке, оживленно переговариваясь. Аня строила планы: как им поступить, когда они отобьют квартиру Елены Васильевны на Остоженке.

– Жить будем там, ба. А на мой приз сносим эту халупу, строим коттедж, как у людей.

– Анечка, я недавно прочитала, сколько стоит коттедж на Рублевке. Очень удивилась. Миллионы долларов. Пять, десять. Подумала, у кого ж такая зарплата?

– Да? – деловито спросила Аня. – Такая запара? Ну, могу найти и такую зарплату, конечно. Но лучше вернуться к Марго и отобрать мою корону. Если ее хорошо продать…

– Анечка, ты же не хочешь моей смерти?

– Ба, ну шучу я, нельзя, что ли? Марго уже сама ее продала, наверное, а в музей поставила туфту с бутылочным стеклом. Ой, а кто это? Ничего себе! Приперся!

Елена Васильевна с изумлением посмотрела на полного мужчину с бледным, не очень здоровым лицом, который стоял у их забора с тортом в коробке.

– Ты его знаешь?

– А то!

Они подошли к мужчине, и Аня сказала:

– Привет. Ба, знакомься, я у него комнату снимала, когда в конкурсе участвовала. Это Эдуард. Он вообще-то врач, нарколог.

– Очень приятно, – склонил голову Эдуард. – Вот решил приехать. То есть я приезжал уже не раз, никого дома не было. Торт приходилось выбрасывать. Мне сладкого нельзя: генетическое заболевание, неправильный обмен веществ…

– Проходите, пожалуйста, – сказала Елена Васильевна. – Нас действительно давно не было. Но как вы кстати с этим тортом. Я чай заварю, будет чем пообедать. А вам… сварить картошку?

– Буду очень благодарен, – ответил Эдуард.

Они обедали, веселились, Аня рассказывала о конкурсе и показывала все в лицах. Елена Васильевна и Эдуард вытирали слезы от смеха и смотрели на нее с одинаковым обожанием. Через несколько часов он стал прощаться, пригласил их обеих к себе. Аня в это время лежала на диване, как проглотивший кастрюлю удав. Она съела весь торт.

– Слушай, я не встану, чесслово. Но я обязательно приеду. И ты к нам приезжай. Мы будем ждать!

Провожать гостя до калитки пошла Елена Васильевна.

– Вы знаете, – сказал Эдуард, – у вас такая замечательная внучка. Никогда не встречал такой девушки.

– Я тоже, – вырвалось у Елены Васильевны.

– Я был уверен, что она победит в этом конкурсе. Просто никто не мог с ней сравниться. Я смотрел все репортажи. А потом ее куда-то вызвали… А куда, не знаете? Я подумал, наверное, шейх какой-то. А тут вы пешком идете от электрички…

– Эдуард, это точно был не шейх, – серьезно ответила Елена Васильевна. – Это очень тяжелая история. Но все закончилось благополучно.

– Я так рад, что не шейх, – счастливо сказал Эдуард. – До свидания. Я провел чудесный день.

Елена Васильевна задумчиво вернулась в дом, посмотрела на внучку. Та забросила ноги на спинку дивана.

– Ой, ба. Спасай. Этот торт меня душит, не хочет расползаться, засел, как враг. Ты не посмотрела, он не «Отелло» называется?

– Он именно так называется. Сейчас дам тебе активированный уголь, отвар ромашки… Аня, у тебя ничего не было с Эдуардом?

– Клянусь! Вот чем угодно! Век мне не проср… этим тортом! Но ты тоже заметила? Я в шоке! Я, конечно, королева и еще много чего, Игорек меня любит, но чтоб вот так втрескаться… Такого еще не было.

– Ты с ним поделикатней, – посоветовала Елена Васильевна. – Интеллигентный, ранимый человек, не очень здоровый.

– Не знаю, за кого ты меня держишь, – обиженно сказала Аня. – Я все понимаю про него. Вот только что с ним делать – кто бы сказал…

– Я держу тебя за хорошего человека, – уверенно сказала Елена Васильевна. – И самого родного.

* * *

Новая шикарная «BMW» остановилась у забора Андреаса Илиади. Из нее вышла Вера в дорогом элегантном костюме из фиолетового шелка, велела водителю ждать и открыла калитку. Бурлящая во дворе жизнь ее так заинтересовала, что она, никем не замеченная, села на узкий деревянный порожек и стала наблюдать. Оксана в простом синем сарафане мыла тряпкой террасу и крыльцо. Ее аккуратная головка была похожа на цветок с экзотическими, золотистыми лепестками-кольцами. Во дворе уже висело постиранное белье. Андреас страховал Олега, который крутился на перекладине в центре недавно построенной спортивной площадки, умудряясь при этом учить его английскому языку. Большой шоколадный пес со всем усердием выкопал несколько кустов роз, осмотрелся, пометил их, перешел к кустам черной смородины и взялся за дело.

– Урсус, – окликнул его Андреас. – Ты что творишь?! Нас же убьют. Олежка, слезай, пошли зарывать ямы, пока Оксана не увидела.

А Оксана ничего не замечала, она смотрела на девушку, вышедшую из дома, как на привидение. Вера отметила, что макияж у нее действительно будто из фильма ужасов.

– Катя, вытри это, – кротко сказала Оксана. – Я сама тебя накрашу. Это невозможно. Ты симпатичная девушка, но сейчас ты реально стала уродиной. И вульгарная. А ты едешь в Московский университет. Туда поступают девушки, у которых есть свои стилисты. На тебе платье за две тысячи долларов, а намазалась ты, как девка на обочине. И кстати, это платье я купила для серьезных поводов. Ты едешь всего лишь на консультацию. Я уверена, там все будут в джинсах, майках и без косметики.