Кривое зеркало - Маша Ловыгина

— Подожди, — Колюня нахмурился, — при живом отце? Его же не лишили родительских прав.

— В связи со смертью Смелова Ф.А. в местах лишения свободы.

— Значит, умер.

— Официальная справка, — Муратов подчеркнул несколько раз одну из записей. — Нелли вернула себе отчество, когда получила паспорт. Собственно, поэтому Борис не может быть её братом…

— Ну, хорошо, — Коля выжидающе смотрел на Муратова, — а как это всё относится к нашему делу? За что тут можно зацепиться?

— Пфф… — Казбек потёр воспалённые глаза и устало посмотрел на Колю, — ты понимаешь, вот чувствую я, что где-то здесь собака порылась…

— Ты как та собака всё понимаешь, а сказать не можешь, — заржал Колюня и подскочил на стуле, отбиваясь от папки в руках Муратова.

— Веселитесь?! — Анатолий Анатольевич Карепин, раскачиваясь с пятки на носок, стоял в дверях и грозно супил брови. За его спиной стоял заместитель по личному составу и делал «страшные» глаза, призывая к порядку.

— Никак нет! Работаем.

— Отрабатываем версии, — Колюня потряс исписанными листами.

— По Лисневским что?

— В связи с невозможностью допроса Лисневского-старшего собираем информацию на местах и ведём допросы свидетелей и лиц, возможно, причастных к конкретному делу.

По дочери его есть хоть какие-то намётки? — голос Карепина чуть дрогнул.

— Есть у меня мысли на этот счёт. Пытаюсь следственно — розыскной план составить, — Казбек нетерпеливо сжал кулак, — сейчас, как раз, разрабатываю.

— Вот это хорошо, это правильно. Я здесь часов до девяти вечера буду, ты со своим планом ко мне зайди, — Карепин погрозил пальцем и прикрыл дверь кабинета.

— Я вот что тебе скажу, Бек. Мне сегодня сорока на хвосте принесла новость — завтра в районе обеда, точнее сказать пока не могу, на Малой Даниловской открытие супермаркета. Владелец — Бероев Руслан Тимурович. Ожидается небольшое сытное мероприятие для будущих клиентов и, я так понимаю, официальная часть с телевидением. Вполне вероятно, что и Байрам почтит своим присутствием сие собрание.

— О как, — Казбек потёр руки, — приглашение моё где-то затерялось, но я там буду.

— Для того, чтобы постоять в толпе бабулек с авоськами, тебе приглашение не нужно. А в кабак тебя и с постановлением не сразу пустят.

— Буду действовать по ситуации, не в первый раз. Не на приём же мне к нему записываться, — Муратов задумался, а затем взял трубку, — Борис Шамильевич, Муратов беспокоит. Нет, порадовать пока вас нечем. Работаем. Несколько вопросов к вам есть, подъеду? Да, удобно. — Казбек начал складывать бумаги обратно в папку, не забыв и фотографию Леры.

— Я так понимаю, к начальству ты не идёшь?

— Ты меня лучше всех понимаешь, Колюня! Я даже иногда тебя боюсь.

— Боишься, значит, уважаешь, а это приятно.

— Ты мне на завтра всё пробей по Бероеву. Если Анатольич спросит, я у Лисневской и её э…брата. Собственно, на связи. Отчёт предоставлю завтра.

— Понял. По аэропортам и жд информация нулевая, не вылетала, не выезжала. Если только автомобилем, но тут, сам понимаешь, хрен отследишь.

— Я думаю, что не покидала она пределов Москвы и Московской области. Сам знаешь, какое количество людей пропадает. Их ищут, листовки печатают, близкие с ума сходят, а они как наши недавние пацанята в большую жизнь за приключениями уходят…

— Эти да, — Ряшенцев грустно усмехнулся, — им на улице в грязи слаще, чем дома. Понаслушался я у Танюши таких рассказов. Девчонки из отдела по детской преступности к ней на чай заходят. Ведь вот какие нервы надо иметь, чтобы общаться с мальцом лет десяти, когда он на тебя как взрослый мужик смотрит? И форы тебе даст по знанию всякой дряни, наркоты и беспределу. А девчата с ними по-доброму пытаются, объясняют.

— Через пару лет обрастут бронёй, и ничего смущать не будет.

— Да не хотелось бы, по-человечески оно как-то лучше. Есть там одна беленькая такая, фигуристая, — Колюня мечтательно поднял глаза к потолку.

— Товарищ лейтенант, побойтесь бога! И Татьяну! — Муратов направился к двери, — ты же понимаешь, не наш это случай. Благополучная девочка. Такая за приключениями не пойдёт вот так вдруг. Ну, хоть кто-то бы да намекнул, хоть где-то да она бы себя выдала. Нет, Колюня, носом чую, жива она.

— Дык хорошо бы, кто же будет против.

Муратов взглянул на часы и быстро ретировался.

Борис ждал Муратова в своей машине недалеко от клиники и увидел того, когда Казбек выходил из метро. Посигналив, он вышел.

— Хотите, зайдём в кафе? Или просто пройдёмся?

— Как пожелаете, — Казбек пожал протянутую руку.

— Тогда пройдёмся. Мало бываю на воздухе. — Мужчина приподнял воротник пальто и запер автомобиль.

— Как чувствует себя Нелли Фёдоровна?

— Как? — Борис достал сигарету и помял её в руке, — нам всем сейчас очень тяжело. Неизвестность хуже смерти.

— Да, абсолютно с вами согласен. Поэтому хочу задать несколько вопросов. Они, может быть, покажутся вам, несколько, — Муратов помедлил, подыскивая правильное слово, — бестактными?

Алимов удивлённо поднял брови.

Они шли по тротуару вдоль больничной стены, направляясь к небольшому парку с часовенкой из белого кирпича.

— Задавайте ваши вопросы, — голос Бориса был уставшим, и весь вид его напоминал лишь тень того импозантного мужчины, которого Казбек увидел первый раз всего лишь несколько дней назад.

— Это касается вашей семьи.

— Моя семья невелика, как вы знаете. Кроме Нелли и её семьи у меня никого нет.

— Я хочу спросить про вашего отца, Шамиля Алимова.

Рука Бориса дрогнула, и пепел неловко упал ему на лацкан. — Мой отец давно умер.

— Вы выросли без матери?

— Да. Насколько я знаю, она отказалась от меня после моего рождения.

— Вы не пытались её найти?

— Зачем? — сипло произнёс Борис и выбросил сигарету. — Видите ли, я не сентиментален. Мой отец был достаточно известным человеком. И обеспеченным. Уверен, что, если бы эта женщина хотела меня найти, она могла бы это сделать. Тогда я был достаточно молод, чтобы как-то понять и… — он поморщился, — принять её. Мне всегда не хватало матери, но потом появилась Нелли. Моя сестра.

— Ваша сестра, — эхом отозвался Казбек. — Но она не была вашей сестрой. У неё другие родители. То, что она с детства жила с вами, не значит, что…

— Послушайте, — Алимов резко остановился. — Она самый близкий мне человек, я отношусь к ней как к родной сестре!

— Вот как? Тогда помогите мне прояснить ещё один момент. Валерия ваша дочь? — скорее утвердительно спросил Муратов, не глядя на Бориса.