Син'Дорай - Сергей Александрович Малышонок

столицы по имени Дат'Ремар», – спустя минуту пришёл ответ. – «Он был хорошим офицером и неплохим магом, но этого прозвища я никогда раньше не слышал».

– «После твоего заточения он собрал вокруг себя оставшихся в Ашенвале выскорожденных и покинул континент, отправившись в долгое путешествие на восток — подальше от Кенариуса и Малфуриона. Во время этого путешествия он и получил имя «Солнечный Скиталец». Я — потомок тех, кто ушёл за Дат'Ремаром».

– «Как ты связался со мной? Эта тюрьма непроницаема», – настороженность эльфа усилилась.

– «Нет безупречной защиты, хотя эффект оказался куда как более скромным, чем я рассчитывал».

– «И чего же ты хотел добиться на самом деле?»

– «Освободить тебя», – и связь звенит, подтверждая истинность моих намерений. Но… я бы удивился, если бы всё прошло так легко и просто.

– «Освободить?! И зачем же? Передать меня твоим хозяевам?» – в голосе слышалась злая ирония, я словно увидел кривую усмешку на лице древнего эльфа, что поигрывал демоническими клинками в своей клетке. – «Теперь я понял, как ты смог пробиться в камеру. Демонический призыв. Но какой-то извращённый…»

– «Ты ошибаешься, Охотник. У меня нет хозяев, тем более из Пылающего Легиона».

– «Откуда же ты получил эти знания? Зная моего брата, я готов поручиться, что он приложил массу усилий, чтобы стереть из памяти нашего народа любые магические знания, кроме друидизма, а уж демонические — тем более. И Ремар подобным не владел», – помимо неприязни, в чувствах эльфа звучало и любопытство, к тому же… пусть он и показывал неприязнь и подозрения, но прекращать общение с первым вменяемым собеседником за десять тысяч лет заключения не торопился.

– «От демонов, разумеется», – я весело хмыкнул, чувствуя, как мой ответ вызвал некоторое замешательство с той стороны. – «Если надёжно зафиксировать эредара и начать ме-е-едленно вытягивать из него магическую энергию и душу, то можно услышать много интересного».

– «Хм-м-м…» – носитель дара Саргараса задумался. Пожалуй, в данной ситуации общение именно через духовную связь можно считать явлением положительным. Ощущение чувств и намерений собеседника так или иначе, но даёт определённый кредит доверия. Разумеется, разумный с достаточно изощрённым разумом, теоретически, может убедить самого себя, что то, что он вещает — истина. И разумный с нужным уровнем паранойи будет подозревать, что его собеседник пытается его обмануть. Уровень паранойи Иллидана явно удовлетворял нужным требованиям, но прерывать разговор эльф всё равно не торопился. – «Где ты мог столкнуться с эредаром? Неужели я пропустил возвращение Легиона?»

– «И да, и нет. Некоторое время назад Саргарас попытался прорваться в мир и открыть проход своим войскам, но драконам удалось сорвать эту попытку. Более или менее», – я бы предпочёл не сообщать эту информацию, как лишнюю на данный момент, но прямо врать на прямой вопрос было нельзя, тем более всё равно пришлось бы посвятить Иллидана в эту историю, пусть и несколько позже. – «Однако это была лишь проверка боем — не пройдёт и сотни лет, как Титан Мрака приведёт в действие второй этап плана и Восточный континент утонет в огне пожарищ».

– «Откуда ты это знаешь? Вряд ли он посвящал в свои планы кого-то, кроме Архимонда с Кил'Джеденом и, быть может, старших натрезимов», – подозрение в духовном голосе моего собеседника преисполнилось сосредоточенным холодом.

– «Вот мы и подходим к моей истории. Устраивайся поудобнее, её повествование займёт определённое время…»

– «Чего у меня здесь в избытке, так это времени», – ответил Иллидан.

– «Тогда я начну издалека. С того момента, как корабли Дат'Ремара причалили к берегам Восточного континента…» – и я рассказал всё.

О становлении Кель'Таласа, о войнах с троллями, о людях и орках, о Первой Войне, Второй и Третьей. О падении Сильвергарда, Жажде Магии и кипящей в крови ненависти. О битве за Хиджал и гибели Архимонда, ставшей возможной только благодаря Иллидану и его победе над Тикондрусом, вынудившей Владыку-эредара лично возглавить войска в последнем штурме. О втором предательстве брата Малфурионом и изгнании накануне решающей битвы. О встрече Охотника с Кил'Джеденом и его предложении. О поисках Ока Саргараса, погоне Майев и сражении в Лордероне. О том, как маршал Гаритос пытался подставить и уничтожить остатки армии Кель'Таласа чужими руками, а после заставил обескровленные непрерывными сражениями с нежитью войска принца Келя сложить оружие, вслед за чем бросил нас в темницы Даларана, желая насладиться показательной казнью ненавидимых им «остроухих». О последующем бегстве в разрушенный Дренор вместе с нагами и союзе с самим Иллиданом, о том, как Охотник научил нас использовать силу демонов, подчинять и «доить» их как источники магической энергии… Об экспедиции в Нортренд, её провале и ударе проклятым клинком. О потере связи отступивших в Кель'Талас с теми, кто сумел открыть порталы в Дренор. О том, как разум моего собеседника начал сдавать под действием шёпота Черепа Гул'Дана и собственной демонизации, да и удар Фростморна, полагаю, имел свои последствия. О союзе Кель'Таласа с новой Ордой и войнах за наследие Лордерона, Стромгарда и Альтерака, прокатившихся по северу восточного континента. О чёрных драконах, спровоцировавших этот конфликт, захватив тайную власть над королевством Штормвинд и устранивших от принятия ключевых решений в Альянсе Джайну Праудмур. О Рагнаросе и дворфах Чёрного Железа, по воле интриг Ониксии с Нефарианом, а также собственной глупости и спеси развязавших ещё один кровавый конфликт, разом против Альянса и Орды. О пробуждении К'Туна, активации силитидов и открытии врат Ан'Киража, с новой бойней уже в Калимдоре. О не прекращавшихся всё это время сражениях с остатками ударного корпуса Архимонда, под командованием Каззака, и Плетью, ведомой Кел'Тузедом, между которыми мотались натрезимы со своим ручным Алым Орденом, в попытках урвать свою толику славы за принесённый Азероту ущерб. О походе в Дренор, о наару, их влиянии на разум и войне с Иллидари… О второй экспедиции в Нортренд и уничтожении Короля Мёртвых, и о том, как я оказался во днях своей юности, зная, что нам предстоит.

Рассказ занял часов десять, но древний Охотник меня не прерывал, я же… ощутил, словно у меня с плеч сняли увесистый мешок. Полностью свою историю я не рассказывал никому, и сейчас, поведав её, выговорившись, мне стало много легче.

– «…» – Иллидан молчал, и я был благодарен ему за это молчание. Он как никто другой понимал, что слова здесь не нужны, да и не помогут…

– «И вот я здесь», – прерываю тишину. – «Пытаюсь