Замужем за Буддой - Вэй Хой

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Перейти на страницу:

— Не говори ерунды! Мне неловко. Все, что мне нужно, — это чашка хорошего чая!

Тем вечером мы обошли еще несколько увеселительных заведений. Мудзу ни на минуту не выключал видеокамеру. Любые события и впечатления служили для него источником энергии и мудрости. Если проходил день, а Мудзу не становился духовно богаче, значит, он считал, что день прожит зря. Он с удовольствием присоединялся к танцующим. Приветливо махал мне рукой, извивался и раскачивался всем телом, и широко улыбался, как подросток.

Сиэр стояла рядом со мной, пила текилу и курила.

— А он славный! — громко воскликнула она, стараясь перекричать музыку.

— Знаю! — прокричала я в ответ.

— И кого ты выберешь? Ника или его? — все так же громогласно поинтересовалась Сиэр.

Я удивленно посмотрела на нее и пожала плечами, а затем наклонилась к самому ее уху и сказала:

— Разве я вправе выбирать? Провидение решит, дорогуша! Мне остается лишь улыбаться и молиться!

— Знаешь что? Если бы выбирала я, то оставила бы обоих! — Сиэр от души расхохоталась, высоко задрав подбородок и откинув голову назад. В отличие от Чжуши, Сиэр никогда не прикрывала рот рукой во время смеха.

— За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь, — тихо произнесла я, но этого она, конечно, уже не, услышала.

На следующий день — последний день пребывания Мудзу в Шанхае — мы прошлись по хорошим ресторанам, зашли в несколько самых дорогих магазинов и даже посетили музей. К вечеру, изрядно уставшие от ходьбы, мы заглянули в массажный салон на улице Фусин, туда, где мы когда-то побывали вместе с Сиэр сразу после моего возвращения в Шанхай. По словам Сиэр, тот пятнадцатилетний массажист уволился, и никто не знал, что с ним стало.

— Это лучший в Шанхае салон, где делают массаж стоп, — объяснила я Мудзу.

— Отлично, — весьма довольный, Мудзу уселся на обитую плюшем софу. В то же мгновение появились две девушки, подали нам чаю. Затем они принесли тазы с китайским травяным, отваром, и мы погрузили натруженные стопы в горячую воду.

— Как приятно! — расслабленно вздохнул Мудзу. — Наверное, стоит перебраться в Шанхай.

Я закрыла глаза и попыталась представить нашу совместную жизнь в Шанхае: собака, пара золотых рыбок, четыре-пять комнатных растений. Его кабинет внизу, мой — наверху; из уютно урчащей стиральной машины доносится слабый запах свежего белья; у нас служанка, которая отлично готовит, и добродушный шофер с колючей бородой, который по утрам отвозит Мудзу на работу, а во второй половине дня меня — в кафе, салон красоты или книжный магазин. Вечерами мы бы смотрели видеофильмы или играли в маджонг с Сиэр и Чжушей. И однажды утром проснулись бы и поняли, что наступила старость, что наши отношения превратились в легенду, которую люди передают из уст в уста…

…Я очнулась от грез, услышав негромкий храп. Открыла глаза и увидела, что Мудзу задремал на софе, а молодая массажистка все еще старательно растирает ему стопы.

Вечером он упаковал чемоданы, которые разобрал всего два дня назад. Я помогала ему собираться, принесла сухое белье и носки из стиральной машины. Мы деловито перемещались из комнаты в комнату, стараясь не забыть ни одной мелочи и при этом не думать о неминуемой разлуке.

По телевизору в гостиной показывали «Касабланку». Проходя мимо, я мельком взглянула на экран. Сцена прощания в аэропорту. Хамфри Богарт как раз говорит Ингрид Бергман: «Мы оба знаем, что твое место рядом с Виктором. Ты часть его дела, которое помогает ему жить. Если самолет взлетит, а тебя не будет на борту, ты пожалеешь об этом. Может, не сегодня, не завтра, но очень скоро. И будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь». А Бергман спрашивает у него: «Но как же мы?» И Богарт отвечает: «У нас навсегда останутся воспоминания о Париже».

Мы лежали рядом на кровати и молчали. Даже оглянуться не успели, как эти два коротких дня промелькнули, словно сон.

Я беспокойно ворочалась с боку на бок, так что скрипели пружины.

— Ты в порядке? — наконец поинтересовался Мудзу.

— Что ты обо всем этом думаешь? — спросила я.

— Ты о чем!

— Что ты думаешь об этих днях, проведенных в Шанхае? — пояснила я несколько раздраженно, ведь он наверняка отлично понимает вопрос и знает на него ответ.

— Все было восхитительно. Дивная женщина, вкусная еда. Это были лучшие два дня за все время с тех пор, как я проводил тебя в аэропорт, — сказал Мудзу.

— Дивная женщина, вкусная еда… — пробормотала я, в глубине души сомневаясь, что я хочу, а главное, могу соответствовать тому, что он называет «дивной женщиной».

Мудзу обнял меня и поцеловал сначала в ухо, потом — в шею.

— Чем теперь займемся? — спросила я, стараясь сохранить самообладание.

Он ничего не ответил, продолжая целовать меня. В его поцелуях была нежность и забота, а не только физическое влечение. Мне стало тепло и спокойно. И я поцеловала его в ответ.

Все мое тело пылало от страсти. Секс с Мудзу всегда избавлял меня от душевных тревог, дарил наслаждение и покой. Он обнажал любовь, все еще соединявшую нас, единственное существующее между небом и землей чувство, дарующее свет и силу.

Неожиданно Мудзу кончил прямо в меня — впервые за все время нашего знакомства у него произошла эякуляция. Это так меня ошеломило, что я чуть не потеряла сознание.

33 Плод любви
Не стану лучшего искать. Оно найдет меня само.
Рабиндранат Тагор. «Залетные птицы»

В городе похолодало, лица людей помрачнели. Все зябко кутались в теплую одежду, торопливо семенили по улицам, понуро опустив голову. С деревьев облетела листва, свет уличных фонарей пронизывал их обнаженные ветки, творя причудливые узоры. Хаотичное переплетение линий создавало загадочные образы, напоминавшие сюрреалистические полотна.

Мне нравится наблюдать за сменой времен года, за перевоплощениями многоликой природы. Это помогает лучше понять и оценить жизнь.

После прощания с Мудзу мне, как ни странно, не было ни одиноко, ни больно. Внутри меня что-то неуловимо изменилось.

Мне вспомнились слова Созерцателя первозданной природы: «Внутри каждого из нас — собственный гармоничный мир. Жаль, что многие не погружаются в гармонию этого совершенного мира, а поддаются смятению чувств. Мучаются сами и изводят окружающих своими тревогами».

Я не знала, когда смогу узреть этот стройный внутренний мир, но уже научилась улыбаться в полном одиночестве и со вкусом проживать каждый день.

Через день после отъезда Мудзу у меня появились симптомы простуды: слегка кружилась голова, мерзли руки и ноги, я чихала. Я все время пила горячую воду, включила обогреватель и надела четыре шерстяных свитера. Но как ни странно, болезнь не испортила мое настроение: я, как обычно, читала, медитировала и гуляла.

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?