Один из леса - Андрей Левицкий

– Он не очень хороший, но он единственно возможный сейчас, с учетом нехватки времени и всех других обстоятельства. Что те двое делают возле конструкции, стоящей на шахте, непонятно, но меня это сильно тревожит. Ты все понял?

– Все понял.

– Морально готов?

– Гребаные мутанты, нет, не готов! Как к такому можно быть готовым?! Но я буду делать то, что должен делать.

– Тогда поползли.

Снова тот же путь – теперь я проделал его совсем быстро. Обогнув башню, высунулся с другой стороны и сразу отпрянул. Эти трое могли запросто увидеть меня, а вот я их почти не видел, потому что они находились ниже моего уровня, в яме на краю провала, хотя я все же разглядел торчащую голову. Без бороды – то ли Шутер, то ли Серый. Я уселся позади башни, согнув ноги и постукивая по колену рукоятью ПМ. Погладил гранату в кармане. Сколько Калуге ползти? Только бы этот жирдяй зад сильно не отклячивал, а то засекут. Да нет, он же опытный… если не боец, то хотя бы охотник. И неважно, что бывший программист, все мы, кто родился до Пандемии, – бывшие, я вот бывший школьник, но в новом мире, Мире Выживших, научился такому, о чем раньше и подумать не мог. Если выжил Калуга на болотах – значит, кое-что умеет.

Стукнул выстрел. Я выждал еще немного. Посмотрел в небо, на несущиеся по нему такие далекие и равнодушные к людским делам облака, вдохнул холодный утренний воздух, перевернулся и пополз.

Над краем торчащего куска асфальта снова показалась голова, потом вторая. Они смотрели в сторону одинокой бочки, лежащей в стороне от других. Я вовсю работал локтями, стараясь не пыхтеть. Лишь бы не глянули в мою сторону… Бах! – опять сработал «узи». Одна голова исчезла, вторая, с бородой, нет. Первая вновь появилась, блеснул ствол, часто застучали выстрелы. Пули ударялись в бочку, она закачалась – и покатилась. Там же Калуга за ней! Я пополз еще быстрее, локти уже ныли. Слишком далеко, не добросить пока!

Бочка почти сразу перестала катиться – натолкнулась на распластавшегося за ней охотника. А у него остался последний патрон…

Появились сразу три головы. Если прочертить прямые линии наших взглядов, то они будут перпендикулярными: трое смотрят на Калугу, я смотрю на них сбоку. Приближаюсь к ним, и они меня не видят. Пока.

Голова Кузьмы повернулась затылком ко мне, донеслись голоса, слишком далекие, чтобы понять хоть что-то. Кузьма там самый опытный, и я бы на его месте… Ну вот. Он тоже сообразил и отдал правильный приказ.

Из ямы, где сидела троица, выбрался Шутер. Все правильно: двое прикрывают, третий движется к противнику. Он пополз, медленнее, чем я, но вполне резво. За бочкой ничего не двигалось, но Серый все равно дал короткую очередь над маленьким дезертиром, чтобы противник не вздумал высовываться. Плохо! Сейчас Шутер доползет до бочки и расстреляет Калугу в упор. И еще плохо, что они разделились, весь расчет был на то, что все трое будут в одной точке.

Надо действовать прямо сейчас, понял я, буквально через несколько секунд будет поздно.

Вскочил на колени, выхватил гранату, сорвал чеку. Две головы повернулись в мою сторону. Размахнулся – и метнул. Ко мне обратились стволы «калаша» и М-16, я упал лицом вниз, накрыв голову руками. «Калаш» заговорил первым, пули прошли над самым затылком.

Взрыв. Тугой хлопок по ушам, асфальт дрогнул. Гулкий звон в голове. Стук упавших обломков. Меня бьет по плечу, вздрагиваю, но не шевелюсь. Выждав еще несколько секунд, поднимаю голову. Сбрасываю с плеча упавший на него камень и, сжав пистолет обеими руками, целюсь туда, где рванула граната. Там в воздухе оседает пыль, но ничто не двигается. Двоих за асфальтовым обломком не видно, а Шутер лежит в той же позе, что и я совсем недавно, только голову руками не прикрыл. Лежит и стонет.

Я вскочил, выставив вперед пистолет, бросился вперед. Крикнул:

– Калуга!

Бочка сдвинулась, из-за нее выбрался охотник, вскочил и тоже побежал.

Я прыгнул на край крошащегося обломка, готовый открыть огонь, но увидел, что стало с телами, и не выстрелил. Бросок был точен: граната, судя по открывшейся картине, взорвалась прямо между Кузьмой и Серым. И то, что от них осталось…

Громкий стон донесся сбоку, потом раздался стук. Я двумя длинными прыжками подскочил к Шутеру, ногой отбросил в сторону его винтовку, шагнул назад, не опуская ПМ. Маленький дезертир перевернулся на бок, лицо его стало серым, но крови не видно. Мимо пронесся Калуга, бросив на нас взгляд, подскочил к яме, заглянул.

– Тринадцать… гребаных… мутантов… – раздельно произнес он, увидев, что стало с теми двумя.

Все же он заставил себя вытащить из ямы измазанный кровью «калашников», после чего вернулся к нам. Поднял винтовку Шутера.

– Вы… не… – застонал тот, пытаясь сесть, но снова повалился на асфальт.

Я прицелился ему в голову. Палец придавил спусковой крючок – надо его добить и бежать дальше! Калуга остановился рядом, переводя взгляд с меня на дезертира и обратно.

– Стас… – прохрипел Шутер.

Я опустил пистолет. Подойдя к нему, быстро обыскал, вытащил из подсумка два запасных магазина и спросил:

– Сколько вас еще?

Он затряс головой, потрогал уши. Я повысил голос:

– Сколько вас осталось?!

– Еще Фара… – забормотал Шутер едва слышно. – И ваш… главный…

– Ты контужен, – сказал я, распрямляясь. – Отлежись, потом двигайся назад.

Когда повернулся к Калуге, он одобрительно кивнул мне. Я выхватил у него винтовку Серого и сказал уж на бегу:

– У шахты взрыв должны были услышать. Ноги в руки, охотник!

Мы пересекли площадь, потом выложенную большими бетонными плитами кольцевую дорогу, и, когда миновали три ангара, взгляду открылся зев ракетной шахты. Дальше, метрах в тридцати, виднелось приземистое бетонное сооружение, вроде большой трансформаторной будки.

А на краю железной заслонки, до половины закрывавшей шахту, стояла тренога с торчащей вбок короткой стрелой. На тросе висела клеть размером с кабину небольшого лифта.

– Это подъемник! – понял я. – Ну конечно!

У основания треноги поблескивал кожух двигателя, а на конце стрелы было колесо. Трос перехлестывал через него, проходил внутри решетчатой балки, через другое колесо, смонтированное на верхушке треноги, и дальше – вниз, к основному механизму и лебедке, стоящей меж толстых лап.

Мы приостановились, разглядывая все это. Ветер посвистывал над стальной плоскостью, полукругом накрывающей шахту.

– Никого не вижу… – начал Калуга.

– Вон Фара! Как снует… выстрелы и взрыв наверняка услышал. Хотя в нашу сторону сейчас не глядит, сильно занят чем-то. Так, расклад: движемся к подъемнику по очереди, я первый. Прикрываем друг друга. Отойди правее, чтобы не стояли на одной линии. Готов?

– Не готов, но могу работать.