World of Warcraft: Вол’джин. Тени Орды - Майкл Стэкпол

Вилнак’дор пнул тролля в живот, затем посмотрел на Кхал’ак.

– Это твоя вина, Кхал’ак. Всё твоя вина. Ты позволила ему тебя одурачить.

Она задрала подбородок.

– Ничего подобного, господин. Вол’джин принадлежал нам, сердцем и душой, пока генерал Као не поставил под сомнение мой авторитет.

Генерал могу, молча стоявший во время всей речи задыхающегося тролля, лениво изучал свой коготь.

– Он был в сговоре с Шадо-паном. Ему нельзя было доверять.

Она подавила рык.

– С ним разделаются.

– Как он разделался с твоими офицерами и твоим кораблем?

«На острове, где твой хозяин может строить здания во снах, он не заметил побега Вол’джина? – Кхал’ак заколебалась, задумавшись, мог ли Король Грома его заметить и просто решить ничего не делать. – Возможно. Глупо. Возможно, достаточно глупо, чтобы быть гениальным».

Она быстро убрала эту мысль в долгий ящик и обратилась к начальнику:

– Нанесенный ущерб незначителен как в количественном значении, так и в эффекте. Войска уже начеку, что отразится на высадке в Пандарии. Потеря корабля прискорбна, но пожар остановлен. Загорись склад, это могло бы отложить вторжение на сезон. А так мы потеряем пару недель на починку причала и очистку порта от обломков.

Вилнак’дор улыбнулся.

– Как видите, генерал Као, мы отплываем через две недели. Ваш господин будет доволен.

Могу покачал головой:

– Вы отплываете через две недели. Я – через одну. Шадо-пан должен быть уничтожен. Я за этим прослежу, вместе со своими телохранителями.

Кхал’ак нахмурилась. Телохранители? Единственными могу, с которыми за это время общался Као, были те двое, что принесли в гробницу жезл и плащ.

– Сколько их у вас?

– Двое, – он поднял голову. – Больше мне не понадобится.

– Вы не знаете, сколько там монахов, генерал.

– Это неважно. Мы победим.

Генерал троллей поднял бровь.

– Не сочтите за дерзость, но в прошлом вы не победили.

– Это не прошлое, генерал Вилнак’дор.

«Нет, это настоящее. Настоящее, в котором мы вытащили вас из могилы, куда вас упрятал возлюбленный господин».

Лицо Вилнак’дора посуровело.

– Я надеялся, друг мой, сам удивить вас добрыми вестями – вестями об уничтожении Шадо-пана.

– Каким способом?

Тролль кивнул на Кхал’ак:

– Я отправлю на расправу с ними свою помощницу. Она возьмет пять сотен элитных зандаларских воинов – больше половины моих собственных войск. Когда ваш господин прибудет в Пандарию, они даруют ему голову каждого из обитателей Шадо-пана – плюс головы Черного Копья и его союзников.

Глаза могу расширились, пока он переводил их с генерала на Кхал’ак и обратно.

– Она? Та, кто дала Черному Копью сбежать и допустила хаос? Зандалары за эти века впали в маразм?

– Вы не задаетесь вопросом, друг мой, почему я вообще доверил ей привезти сюда Вол’джина? Продемонстрируй, будь добра.

Кхал’ак кивнула и пнула гурубаши: «Вставай». Второй пинок и резкий приказ заставил его подняться на нетвердые ноги. Зандаларка отвесила ему затрещину, попав над ухом.

– Беги к дверям. Если успеешь, то выживешь. Живо!

Ощупывая ухо, тролль развернулся и бросился бежать. Кхал’ак подняла правую руку, в которой уже лежал кинжал, прятавшийся в рукаве. Она замахнулась, измеряя расстояние. Тролль набрал скорость, спешка сделала его шаги быстрее. Он даже добрался до двери.

Она взмахнула рукой.

Тролль пошатнулся и схватился за грудь, громко охнув. Рухнул на колени, потом тяжело повалился на бок. Тело сотряслось от спазмов, ладони с пронзительным скрипом елозили по полированному каменному полу. Спина изогнулась, и он вскрикнул последний раз. Глаза почти мгновенно остекленели.

Могу подошел ближе, его шаги тяжело отдавались в полу. Он вперился взглядом в труп, но не наклонился для тщательного изучения. Не было сомнений, что тролль мертв, но из груди его не торчал клинок, а под телом не виднелось растекающейся лужи крови.

Као обернулся, затем кивнул.

– Я все равно пошлю своих телохранителей. Вы разберетесь с Шадо-паном, но есть одно предупреждение.

Кхал’ак покорно улыбнулась:

– Да?

– Моему господину угодно, чтобы их кончина была намного более кровавой.

Как только могу удалился, Кхал’ак поклонилась Вилнак’дору.

– Меня греет ваша уверенность во мне, господин.

– Скорее, это уловка. Као стал тебе врагом, и он отравит мысли Короля Грома, настроив против тебя. Либо ты принесешь их головы, как обещано, либо я принесу твою.

– Понимаю, господин, – Кхал’ак склонила голову. – Почему вы выбрали пять сотен?

– Когда избранных пять сотен, они сочтут это честью. Больше – и они подумают, что это самоубийственное задание или гиблое дело. Это впечатление лишит боевого духа весь отряд. Но серьезно – Черное Копье, человек и какие-то пандарены, засевшие на горе? В монастыре не может проживать больше десятка десятков. Разве тебе понадобится больше?

– Вы совершенно правы, господин. Этого должно быть более чем достаточно, – Кхал’ак улыбнулась. – Я приложу все усилия.

– Разумеется, – генерал показал на мертвого гурубаши. – Хвалю за работу.

– Благодарю, господин. Я пошлю, чтобы его вытащили, – Зандаларка поклонилась, затем направилась в дверь. Переступила через тело, не сбиваясь с шага, как будто это был такой же фантом, как брошенный ею нож.

Смерть гурубаши была представлением для могу. Нож, который она достала и сделала вид, что бросила, скользнул обратно в ножны на запястье, когда Као отвлекся на его полет. Гурубаши умер не из-за невидимого ножа, а из-за ядовитой иголки в перстне, которым она его ударила. После того, как кольцо коснулось тролля, он успел бы лишь сосчитать до десяти перед смертью, а она – до восьми перед броском. Без использования всякой магии показалось, что Кхал’ак убила гурубаши именно с ее помощью, подарив могу причины задуматься – что, если зандалары раскрыли какие-то новые силы, которые проспал его народ?

Этот обман был устроен не только для могу. Кхал’ак казалось, что для уничтожения Шадо-пана понадобится все это и намного больше. В конце концов, Вол’джин предал ее и зандаларов, чтобы перейти на сторону пандаренов. Она предполагала, что ему известно то, что не известно ей, и что это знание ей придется оплатить кровью.

Под руководством Чэня Вол’джин и остальные поставили на мачтах кораблика столько парусов, сколько те могли выдержать. Хоть и не лучший мореход в мире, пандарен держал их по ветру и вел лодку на юг, к Пандарии. Хотя управление кораблем и высматривание погони требовали внимания, время от времени кто-нибудь из них разражался вслух нервным смехом, вспоминая их побег.