ДНИЩЕ: Отрывая лица - Пол Фейн

время. Но вот, что я понял для себя — этот человек принадлежал другому миру. Он вёл себя иначе. Его слова были другими. Он был не одним из нас. Было в нём что-то такое, о чём мы все уже давно позабыли. И я видел в нём эту нетронутость. Силу идеи, великолепие простоты. Именно такие люди должны были строить мир. И, как и было в моем воспоминании, в этом мире не будет места для таких, как я.

Сирена перестала завывать. Всем и так было ясно, что надвигается грандиозная заварушка. С собой у меня был нож… Но пока мне было достаточно и этого. Кубик, правда, был непредсказуем. Да, до этого момента он работал так, как было выгодно мне. Не всегда, конечно, но в те моменты, когда он стрелял, а я оставался в живых — определённо было к моей выгоде. Непонятно, как можно было его использовать теперь. Впрочем… Да как обычно! Вселенная же не играет в кости. А вот я сыграю.

Разве не я самый везучий человек Днища?

К тому же теперь от меня отскакивали пули! Это однозначно улучшало настроение. Что могло быть прекраснее!

— Спускаемся, — сказал я и сделал первый шаг.

В этот миг я услышал чуть ниже по лестнице едва заметный звук, который начал спускаться вместе с нами. Я понятия не имел, как, но факты говорили за себя. Невидимка выбрался из метро и всё это время следил за мной. При этом у него был миллион возможностей лишить меня жизни. И он не использовал ни одну. Для меня это было странно. Но я не мог понять логику монстра. Как антрополог, я мог проводить аналогии с животными. Конечно, в невидимке было многое и от животного в том числе. Но всё же это были не те животные, к которым привык человек. В них было что-то ещё. Именно то, что сделало их монстрами. И потому монстры думали по-своему, и с этим следовало смириться.

Просто стоило иметь в виду, что с нами есть третий. Но Варе знать об этом пока не обязательно. По крайней мере до момента, пока у него не начала отрываться голова — ну тут рассказать точно уже придётся!

Варя шёл следом. Мы спускались, стараясь создавать как меньше шума, поэтому я спросил очень тихо.

— Ты любишь её?

Этот вопрос поставил в тупик не только его, но и меня самого. Мы даже остановились. Я некоторое время анализировал себя, зачем я спросил это. Я даже не знал, что означает сегодня этот термин. Да я и человека-то этого не знал!

— Она сказала, что это от меня не зависит, — немного подавленно ответил Варя, — просто сказала, что теперь я её. И теперь я её.

Я начал похихикивать, а потом не выдержал, нарушил тишину и расхохотался так сильно, что стало плевать, заметят нас или нет. Конечно заметят. Все знают, что мы здесь!

— Держись к ней поближе, — посоветовал я, улыбаясь, — дольше проживёшь!

— Конечно, — сказал Варя, — её навыки будут очень полезны, чтобы добраться до места, которое показал тебе артефакт.

И замолчал. Он намеренно это сделал, стервец, потому что знал, что я не пропущу такое мимо ушей. Моим вниманием он завладел полностью.

— Я знаю, как туда попасть, — сказал Варя.

— О чём ты? — Медленно спросил я.

Варя смотрел на меня своими честными глазами. Я знал, как смотрят люди, которые врут. И я знал, как уличить человека во лжи. Но мне было незнакомо видеть, как человек говорит правду.

— Если ты позволишь… Я заберу туда Мирту с собой.

Для меня эти слова звучали одновременно и ударом, и спасением. Разве мог я вот так взять и отпустить свою ненаглядную дочурку чёрт знает куда? Нет, она могла быть в безопасности только со мной. Это какой-то бред. Смешно! На что он рассчитывает? Ах да, знаю на что. На то, что я наконец размажу его рожу прямо по вот этой стене!

Хотя… Давно она вообще была со мной? Где была её безопасность? А что ждало её после всего? После моей смерти.

Она давно выросла, придётся это признать. Да, она молода. Но она умеет жить в этом мире даже получше меня. А я стар, и старею душой с каждой секундой. Как долго я смогу ещё продержаться? Ведь я измеряю жизнь мгновениями. Я не загадываю далеко. Я могу подохнуть каждую секунду. Даже сегодня. Даже сейчас.

Этот мир я ненавидел больше, чем самого себя. Эту девочку я любил больше всего на свете. И я был ничем иным, как порождением Днища. Я был его частью, я был его лицом. Моя дочь не должна была жить в этом мире. Ей пришлось… Но она не должна была.

Сердце кольнуло.

Оказывается, оно у меня было. Функционировало равномерно. Но отчего-то кольнуло…

— Где это место? — Спросил я, торгуясь с собой.

— Я не могу тебе этого сказать, иначе нас могут найти.

Тут он был прав. Нет, не потому что я мог выдать информацию под пытками, хотя и такого я тоже не исключал. Искусных садистов вокруг было как грязи, и не стоило думать, что невозможно разговорить человека. Всегда найдётся что-то, чем можно манипулировать. Однако, у людей, которые владели такими технологиями, могло оказаться что-то ещё, о чём мне пока не было известно. И здесь мне пришлось выбирать между тем, чтобы взять всё под свой контроль и укокошить всех нас, и между тем, чтобы спасти самое драгоценное моё сокровище.

— И как ты это сделаешь? — Уже с печалью спросил я.

Варя принял невозмутимый вид, будто ждал этого момента всю жизнь. Такое выражение лица я видел на вручении дипломов, по телеку во время премии Оскара и ещё перед тем, как это выражение разлеталось на мелкие ошмётки.

— С твоей помощью, конечно, — ответил он.

Глава 24 — Худший день, чтобы умереть

Глава 24

Худший день, чтобы умереть

Хаос: 80 %

Безумие: 100 %

Ярость: 100 %

Я постучал в дверь и тут же отбежал от неё. Как я и думал, тут же последовало два выстрела с другой стороны, но эти тупицы не учли того, что дверь была металлическая, и потому на её поверхности появились только несколько выпуклостей. По их форме я понял, что стреляли из дробовика.

— Ты чё, тупой? — Вполне закономерно спросил кто-то кого-то там.

Я находился внизу винтовой лестницы. Варю я попросил держаться от меня