Измена. Простить или отомстить - Дана Блэк

просто пережить и постараться не сломаться. И если получится — наступит белая полоса. У Лили, — Соня хитро улыбнулась мне, — она, кажется, уже наступила.

Я не хотела хвастаться, и просто кивнула, немного смутившись. Но Соня не была бы Соней без своего мягкого позитива.

— В ожидании своей белой полосы я хочу услышать про твою. Расскажи хоть про своего мужчину.

— Макс — он такой… — я мечтательно улыбнулась, и принялась делиться с Соней и Дашей теми подробностями, которые мне не жаль.

Расписывала Макса так, что, кажется, еще сильнее в него влюбилась. Но о личном и интимном умолчала, вспомнив как обожглась с Настей. Некоторые нюансы наших отношений останутся только между мной и Максимом. От греха подальше.

Но Соне и Даше хватило и того, что я им поведала. Девочки такие девочки — мы в любом возрасте любим романтику и мужские поступки.

Домой я вернулась через полтора часа. Спешила как могла, и сразу бросилась в объятия Максима, поняв еще одну важную вещь:

— Я соскучилась, — сказала и звонко поцеловала его в губы.

— Чем докажешь, кнопка?

Я залипла на его мягкой улыбке и повалила на кровать. Забралась к нему на бедра, и принялась доказывать с обоюдным удовольствием для нас обоих.

Все три раза.

Глава 59

МАКСИМ

— Ещё, — двинул бедрами, и она закричала.

Так сладко.

Ее лицо напротив, ее глаза.

Если бы я знал, что это будет вот так, остро и горячо — к черту послал бы сомнения и сразу это сделал.

Беру ее.

Она обнимает, трясется, прижимается ко мне.

Ее обнаженное тело — все, что интересует меня сегодня, завтра, в ближайший месяц, год, в эту жизнь, в эту вечность.

— Тебе хорошо? — наклонился и языком коснулся приоткрытых губ.

— Не останавливайся, Макс, — взмолилась Лиля.

Улыбнулся. Продолжил двигаться. Вздрогнул, когда она в порыве ногтями впилась мне в спину, раздирая кожу.

И в упор уставился на нее — вспотевшая, жаркая, она смущается до сих пор и отводит глаза, но ей хорошо подо мной — вижу.

Слышу, как она кричит от удовольствия и сам на грани.

Прижал к себе и задвигался, быстро, беспощадно, выбивая из нее вслхипы и стоны. И сам зарычал, когда она сжала меня, задергалась, в постели заметалась.

Кайф.

Я на вершине.

Я самый счастливый человек на свете.

Эта девочка наконец-то моя. Подчиняется мне.

Навис над ней, краткий поцелуй, и я выпрямился, чтобы не придавить ее поднялся.

И рухнул рядом в подушки.

— Боже… — она дышит так громко, что точно слышно соседям.

Она так кричала.

Блин.

В этой квартире было столько женщин, я сам не помню, со счета сбился.

Но она…

Она первая, в кого я влюбился и последняя, на кого посмотрю ещё.

Моя.

Закинул руку на нее, притянул к себе. Поцеловал в висок — кожа нежная и влажная, волосы налипли, мягкие, пахнут шампунем и духами.

Она вся сладкая, вся для меня.

— Максим, — Лиля отворачивается.

Опять стесняется.

Попыталась подняться — прижал к кровати и навис лицом к лицу.

— Хватит меня бояться. Ты две минуты назад орала подо мной.

— Марков, — Лиля зажмурилась. — Прекрати, хватит. Мне и так стыдно.

— Чего? — языком коснулся шеи, влажную дорожку прочертил до груди. — Ты богиня.

— Перестань.

— Тебе понравилось?

— Безумно, — выдохнула. И вздрогнула, когда я пальцами спустился по ее животу ниже, толкнулся между ног.

— Мне на работу пора, — к черту работу.

Мысль бьётся, сосредоточиться не даёт. Целую ее грудь, ниже, где сердце, губами ловлю его стук, наслаждаюсь.

— Мне тоже надо… — она всхлипнула, вцепилась в мои волосы и потянула, туда.

Ниже. По животу. К разведённым подрагивающим ногам.

— Гулять с собакой…

Такие у нее планы.

Хмыкнул и придвинулся, по постели спустился, к ее ногам. Сам закинул их себе на плечи.

И прижался языком. К самому сокровенному.

— Макс…

Она выгибается и трясется, вот так, сходу, мне приятно, когда ей приятно — я стараюсь, еще нежнее, еще глубже, я хочу слушать эту истерику, как она кричит и плачет, у нее слезы.

— Тебе хорошо? — оторвался.

— Лучше не было, — выдохнула Лиля и бедрами зажала мою голову, — пожалуйста… ещё…

Подчинился.

Я и сам могу кончить от этого — просто от поцелуев, я с ума схожу, ее плоть горячая, нежная, я языком ввинчиваюсь.

И балдею, когда Лиля дрожит и стонет.

Еще раз.

Она затряслась, заметалась, за шею прижал ее к постели.

И смотрю, смотрю в ее лицо.

Не могу налюбоваться.

Как же она красива.

Отодвинулся и упал в подушки рядом с ней. Улыбнулся, когда она нащупала мою ладонь, наши пальцы сплела.

— Такого никогда не было, — шепнула.

— И с Давидом не было? — усмехнулся.

Нафига я спросил.

Меня жрет идиотская ревность.

— С Давидом — нет, — ответила Лиля то, что я хотел услышать. Поднялась на локте, осторожно положила ладонь на мою вздымающуюся грудь. — Секс это же не только… движения. Это чувства. Таких чувств я еще не испытывала.

— Любишь меня? — хмыкнул.

И замер.

Я хочу услышать положительный ответ.

Мне это важно.

Ведь я эту женщину несколько лет люблю. Не представлял рядом с собой другую, мечтал, надеялся…

Вселенная сжалилась, навстречу пошла — я получил Лилю.

Но чувства слепят. Боюсь оказаться обычным влюбленным дураком.

— Люблю? — переспросила Лиля и поднялась. Ногу перекинула через мои ноги, сместилась к моим бедрам. Уставилась на эрекцию.

Я в полной боевой готовности, жду ее.

— Я не знаю, что такое любовь, — шепнула она. Подняла голову, встретила мой взгляд. — Раньше была уверена, что мужа люблю. Но с тобой…

— Иначе?

— По-другому.

— Не любишь?

— Думаю, что и не любила раньше. Меня… трясет, — она подняла мою руку, положила на свою грудь.

Под ладонью ее сердце тревожно бьется.

— Страшно, что я столько лет ошибалась, любовь для меня была — привычка, удобство, восхищение Давидом, которое мне внушали все подряд. Он же такой молодец. Самый крутой пластический хирург в городе. Обаятельный, обходительный…

— Хватит, — пресек хвалу другому мужику. Хотел отодвинуться, но Лиля руки положила мне на бедра и сжала, удерживая.

— Я давно уже не думаю о нем, — сказала, глядя в глаза. — Макс. Я с тобой заново себя открываю.

Так любит или нет?

Она не сказала.

Она наклонилась.

Пальцами обхватила плоть, сжала. Губами коснулась, языком.

К черту…

Вздохнул и откинулся на подушки.

Пусть делает.

Блин, как приятно.

Это лучшее утро в моей жизни.

Запустил пальцы в ее волосы, головой ее управляю, направляю…

Лиля послушная, старательная, вздрагивает от глубоких толчков, но не отстраняется.

Моя девочка.

Мир к ногам положу.