Кукловод. Капер - Константин Калбазов

– Ну что же. Должен признать, это хорошее решение. Вы не обрекаете их на смерть и даете серьезный шанс выжить.

После этого разговора Патрик, как, впрочем, и обещал, наведался в капитанскую каюту, где посмотрел за работой молодого хирурга. И надо сказать, остался доволен тем, как тот управлялся. Не пришлось вмешиваться даже в сложную операцию брюшной полости. Жаль, конечно, что ему не удастся вести больного до полного выздоровления. Но, с другой стороны, минимум три дня у него будут, и если все сделано так, как надо, то он увидит положительную динамику.

А потом появился юнга и, будучи весьма настойчивым, увел своего капитана на борт «Охотника». Вот-вот должна была начаться экзекуция над капитаном-работорговцем и двумя матросами, отличившимися недобрым отношением к пленникам. Патрику надлежало присутствовать при этом и выглядеть подобающим образом. Ведь, помимо членов команды, там будут присутствовать и посторонние, как пленные, так и освобожденные рабы.

А после порки еще предстояло отправить в трудное и опасное плавание четырех каторжников. И это должен был сделать лично капитан, потому что подобные решения на борту может принимать только он и никто иной. О предстоящей судьбе преступников все уже были наслышаны. Как выяснилось, капеллан не посчитал нужным держать язык за зубами. И это еще один повод для беседы один на один.

Дом, милый дом. Правда, с домом пока как-то не очень. Камышовую хижину, обмазанную глиной и выбеленную известью, таковым назвать не поворачивается язык. Впрочем, он это не о хижине, а о самом месте. Здесь ему рады и постоянно ждут возвращения, искренне переживая и моля Бога, чтобы тот хранил его от всех напастей.

А что касается домов, так у остальных жителей они мало чем отличаются от этого. Разве только занятые семьями выглядят более уютными и обжитыми. Отец Даниил не приветствовал блуд в любом проявлении, так что первое, чем занялся, это переженил все образовавшиеся пары.

Кстати, при этом он попросту наплевал на то простое обстоятельство, что брачующиеся уже состояли в браке. Правда, о судьбе своих жен и мужей они ничего не знали. Англичане прилагали всяческие усилия к тому, чтобы разлучить семьи и даже матерей с детьми. Взяв этот грех перед Господом на себя, священник объявил их всех находящимися в статусе вдовца и начал создавать новые ячейки общества.

Оно и правильно. Были случаи, когда чуть пришедшие в себя женщины и мужчины подходили к Патрику с бредовыми просьбами разыскать их семьи. Мол, коли уж начал творить добро, то не след останавливаться на полдороге. А уж они-то до гробовой доски обязаны будут, но только пусть уж он расстарается. В первый раз Патрик даже опешил от подобного обращения. Ну да ничего. В себя пришел очень быстро. А потом с чувством, с толком, с расстановкой пояснил, кому куда идти и что именно делать. Он, конечно, понимает, горе у людей, но всему есть предел.

А с появлением отца Даниила все стало намного проще. У этого священника всегда находилось время для того, чтобы уделить внимание каждому без исключения из его прихожан. Да и капеллан отец Альберт всячески помогал своему старшему товарищу, когда бывал на суше. Только бы эти святоши из инквизиции не вмешались. А то кто их, кровожадных фанатиков, знает, до чего они додумаются…

Только миновали бутылочное горлышко входа в бухту, как справа сразу же стал виден поселок. Назвать иначе это скопление хижин, пусть и поставленных в строгой планировке, язык не поворачивался. Во всем поселке только две каменные постройки: кузница, поставленная с размахом и перспективой на будущее, и литейня. Кстати, ни то ни другое здание пока полностью не закончены. Только и того, что пустили первую очередь, чтобы можно было уже получать хоть какую-то продукцию.

Конечно, они сейчас предпочитают прятаться, и даже дымоходы устроены так, чтобы дым как можно быстрее рассеивался. Поэтому с моря ничего не разглядеть, пройди хоть в трехстах ярдах от берега. Тут уж скорее услышишь звуки человеческого поселения, чем что-нибудь рассмотришь. Даже на местах строительства будущих батарей растительность со стороны моря остается нетронутой, а кое-где так еще и пересаживают деревца, чтобы зелень была погуще.

Не готовы они пока к встрече незваных гостей. И еще долго не будут готовы. На случай, если здесь появится-таки серьезный противник, план прост, как мычание. Бежать вверх по склону холма, подальше от моря. Там уже готов Верхний форт, где можно пересидеть опасность. По сути, это простые земляные укрепления на вершине, опоясанные несколькими рядами рогаток. Имеются землянки, для укрытия людей от обстрела. В землянках же устроены склады с продовольствием и с товарами первой необходимости.

И тем не менее, несмотря на эту предосторожность, колония сейчас живет по принципу – все для фронта, все для победы. Люди выкладываются по полной, чтобы подготовить оборонительные сооружения. Выполняют военные заказы в литейной и кузнице, овладевая новыми специальностями. Проходят боевую подготовку в отряде ополчения. Обратно в рабство никому не хочется.

И дело тут даже не в том, что приходится опасаться мести за Моргана, весть о пленении которого уже распространилась по всем Карибам. А в том, что молодая колония на стадии становления – лакомая добыча для пиратов. Далеко не все подобны Дрейку и Моргану, тот же казненный ле Пикар ничуть не гнушался грабежом даже небольших полунищих рыбачьих поселков.

Об открытом противостоянии пока не может быть и речи. Поэтому сейчас колонисты и прячутся. И вместе с тем делают все для того, чтобы в скором времени могли дать по зубам любому, кто пожелает разжиться за их счет. К тяжелой работе им не привыкать, их спины еще прекрасно помнят, как по ним гуляли плети надсмотрщиков. К тому же здесь за их труд им платят честную плату, и это кроме того, что кормят в общественной столовой, за счет колонии.

И есть на что тратить деньги. В центре поселка поставили лавку, где можно прикупить различные товары. Есть и паб, где после трудового дня можно посидеть с кружечкой пива и душевно поговорить. Правда, желающих найти что-нибудь покрепче ожидает разочарование. Ром тут пока под запретом. Вино же у ирландцев как-то не в чести, потому и не водится, хотя привезти его из Пуэрто-Рико никаких проблем.

Есть на острове и четыре плантации, по тридцать акров каждая. На них осели четыре семьи, которые пока пользуются материальной поддержкой своего лидера. Но в скором времени начнется сбор урожая, и тогда уж они будут сами себя обеспечивать. Правда, поначалу придется возить урожай на продажу в Пуэрто-Рико. Налаживать сахарное производство при столь незначительных объемах просто не имело смысла.

Вообще, к удивлению Патрика, выращивать сахарный тростник у бывших рабов особого желания не наблюдалось. И это при том, что большинство из них в прошлом были крестьянами. Вероятно, сказывалась стойкая неприязнь, выработавшаяся за время рабства. Ну да ничего, пройдет время, плантации начнут приносить прибыль, и тогда взгляды у людей изменятся.

Ведь по натуре эти люди как были крестьянами, так ими и остались. Просто натерпелись с этим сахарным тростником, вот и сторонятся. Впрочем, в настоящий момент Патрику это даже на руку. Плантации – это хорошо, но сейчас работники больше нужны на возведении земляных укреплений будущих батарей. Ведь не смогут же они прятаться вечно.