Колдовские страсти - Мария Жукова-Гладкова

– Это профессиональная тайна, – вставила Зойка, закидывая ногу на ногу.

– Я тебе сейчас такую профессиональную тайну устрою! Лет на пятнадцать строгой изоляции! – рявкнул майор и снова глянул на наших новых знакомых: – Вы в самом деле не знаете?

Айчил залепетал что-то про фотографии, которые требовалось предоставить Зойке, волосы с макушки и вещь с тела, потом, хватаясь за голову, поведал, с каким трудом все это раздобыл и сколько денег заплатил. Константин Иванович слушал, кивая.

– Сами ничего не хотите сказать друзьям-товарищам, Зоя Леонидовна? – обратился к Зойке, когда Айчил замолчал. – Или мне рассказать одну интересную историю?

Я не представляла, к чему клонит мент, встретилась взглядом с бабушкой, она легко пожала плечами. Людка Боярова слушала раскрыв рот. Зойка со мной взглядом не встречалась, глядя в стену.

А Константин Иванович поведал собравшимся про некую колдунью, у которой в услужении состоит, можно считать, целая армия сотрудников всяких-разных специальностей, которая и помогает ей выполнять заказы по порче и сглазу, а также другим делам, включая возврат сбежавших мужей, которым крепкие парни, прошедшие школу спецназа, объясняют, что с ними случится, если они не вернутся домой и хоть словом кому-то обмолвятся, как именно с ними проводили воспитательный процесс. В команду входят сотрудники МВД и ФСБ – бывшие и действующие, ребята, вернувшиеся из горячих точек и не нашедшие себя в мирной жизни, но умеющие драться и убивать, просто бывшие и нынешние военнослужащие.

– Так это ж не у Зои, – хором сказали мы с бабушкой.

Я точно помнила, как Зойка рассказывала нам про какую-то колдунью, как раз имеющую у себя такой или подобный отряд. Но наша-то соседка занималась совсем другими делами. Она прекрасно гадает на картах – в чем мы с бабушкой могли неоднократно убедиться, она помогает людям добрым словом и советом, разбираясь в их проблемах. Она делает нужное дело. Но она не ищет пропавших людей и никого не возвращает силой.

В общем, мы с бабушкой защищали Зойку в два голоса, потом к нам еще подключилась и Людка Боярова, которая не имела ничего против Зойки и тоже, случалось, пользовалась ее услугами, например, в период, когда отношения в их весьма специфической семье еще не устоялись. Да и в ближайшем будущем ей Зойка понадобится: кто ей еще скажет, куда подевался Бояров? Или, по крайней мере, жив он или нет.

Константин Иванович внимательнейшим образом выслушал наши дифирамбы в Зойкин адрес, затем попросил высказаться о ней Николая Николаевича и Айчила. Те переглянулись, немного помолчали, опять переглянулись, затем Николай поведал представителям органов, как узнал о талантах моей соседки.

– Послюшай, дарагой! – воскликнул Айчил, вскакивая с места и начиная кружить по комнате. – Я ей вчэра привез, чего ана сказала. И вот сэгодня… Слюшай, дарагой… Я сейчас адвакату пазваню…

– Не звони, Айчил, не нужно, – вздохнул Константин Иванович. – Да если я следаку какому-нибудь принесу материал о том, что ты порчу к гадалке ходил наводить… – майор усмехнулся. – Не только тебя, меня на смех поднимут. Тут не то что опытный адвокат, а мальчишка с юрфака дело в суде развалит – если оно туда вообще попадет, во что я не верю. Нет, Айчил, тебе, дорогой, я тут пришить ничего не могу. И даже заказчиком тебя назвать не могу. Ты порчу заказывал. Она ведь по-разному может проявиться, порча-то эта, правда, Зоя Леонидовна? Главное, чтобы клиент был доволен.

Константин Иванович опять усмехнулся и покачал головой, а потом продолжил говорить:

– Все дело в том, что у нас – два очередных «глухаря». Две заказухи, которые, как вам хорошо известно, господа, не раскрываются в девяносто девяти случаях из ста – в смысле исполненные на таком уровне. Тут работали профессионалы. Да что я вам рассказываю? Вы же сами в курсе, что да как… Улик у меня нет. Но чья работа – знаю.

Майор глянул в сторону Зойки, сидевшей с невозмутимым видом. Она покачивала ножкой, то и дело на лице соседки мелькала ехидная улыбочка.

«Неужели правда? – тем временем думала я. – Но не может быть! Такого просто не может быть! Моя соседка Зойка, которую я знаю… двадцать с лишним лет – с тех пор, как мы переехали в этот дом, не могла организовать такую банду, о которой рассказал Константин Иванович, да еще стоять во главе ее!»

– Вижу большое удивление на вашем лице, Татьяна Александровна, – обратился ко мне майор. – Не верите?

Я покачала головой.

– А вы подумайте, Татьяна Александровна, что умный человек никогда не станет гадить там, где живет, простите на грубом слове. Зачем Зое Леонидовне портить отношения с соседями? Кому нужны лишние неприятности? В особенности если у нее тут такой проходной двор и вам постоянные визитеры в соседнюю квартиру могут просто мешать. Конечно, она старалась вас всячески умаслить. Она создала для вас самый благоприятный образ. Наверное, всякие подарочки носила, зная, что вы… ну, скажем, живете далеко не на широкую ногу? В подруги напрашивалась? Вы же не пойдете жаловаться на подругу?

Я молчала. Я не хотела верить менту, однако червь сомнения меня все-таки начинал грызть. Но Зойка – глава банды?

А с другой стороны – ну и что? Да, мне обидно, что меня обвели вокруг пальца, что мне дурили голову (если, конечно, дурили), но если есть спрос – должно быть предложение. Тетки, идущие к Зойке толпами, хотят, чтобы им вернули мужей – и им их возвращают. Да какая разница этим женщинам, каким способом?! Хотят мужа назад – вот вам муж. Мужик недоволен? Нечего кобелиться. Есть жена – вот и живи с ней, а не носись по молодухам. Порчу Айчил заказал на какого-то бандита навести – пожалуйста. Да на этих двух сегодняшних Рубенсах, наверное, клейма ставить было некуда. Органы радоваться должны и Зойке орден давать!

– Молчите, Татьяна Александровна? Советую вам хорошенько подумать на досуге. И вам, Анна Ивановна. В вашем-то возрасте пора бы научиться разбираться в людях. А то вы вон только на старости лет поняли, какая золотая невестка вам досталась, а доченьку свою проглядели.

– Оставьте бабушку в покое! – рявкнула я, вскочила с кресла, вперла руки в боки и пошла на майора, колыхая кустодиевским бюстом. – Да как вы смеете говорить ей об этом!

Я прекрасно понимала, что любое напоминание о дочери для Анны Ивановны – незаживающая рана. Пусть этот гад поет мне дифирамбы, если хочет, но я и без них проживу – бабушка меня и без него ценит. Но зачем наносить старушке удар ниже пояса?

Коля вскочил со своего места, приобнял меня за талию, обхватить ее всю не смог из-за необъятности, и заворковал, убеждая успокоиться. Сам метнул молнию в сторону Константина Ивановича, с которым явно был знаком много лет и, пожалуй, чаще встречался не в домашней обстановке, а, как сказала бы Зойка, в казенном доме.

Майор же тем временем встал с Зойкиного дивана, за ним поднялся его племянник Леша.

– А вам, господа хорошие, – посмотрел Константин Иванович вначале на обнимавшего меня Николая, потом на Айчила, – я настоятельно рекомендую поинтересоваться деятельностью Зои Леонидовны. Не исключаю, что выясните много интересных для себя вещей. Честь имею.