Ненастоящий герой. Том 2 - N&K@

уже принес клятву верности. Иллит, конечно, хлебушек, но зато преданный. И осознает, что без сильного лидера, скорей всего или сдохнет, или снова угодит в рабство. Ксинс же пойдет за сестрой хоть в Бездну, хоть против четырежды мертвого бога.

Таким образом оставалась только светлая.

Дела, судя по всему, готовились принять серьезный оборот, и все, что было прежде, покажется детской игрой в ракушки. А значит фор Корстед должен быть уверен в своих людях, как в самом себе. Метод он, может, использовал и не лучший, но не Банарву его судить. В конце концов, свой выбор дварф уже сделал. Главное о нем не пожалеть. Снова…

Тем временем градус накала превысил точку кипения. Бешеная, не сводя глаз с Радремона, медленно тянулась руками к оружию. Трактирщик с опаской поглядывал на гостей, готовясь в любой момент крикнуть стражу. Другие посетители бездействовали. Как и маркиз, безмолвно удерживающий зрительный контакт с эльфийкой. Он уже сказал все, что хотел, и добавлять ничего не собирался.

Наконец, Бешеная резким движением опустила руки на пояс, развязала его и бросила к ногам дварфа вместе с ножнами.

— Подбери. — сказал фор Корстед Банарву, и тот повиновался. — Позже переплавишь. Скажу во что. А что на счет тебя… — обратился он к Бешеной. — Ты ведь на самом деле дроу, так? Ну или считаешь себя ею.

Эльфийка промолчала, грозно глядя из-под бровей.

— Тогда это подойдет тебе куда лучше. — Радремон протянул ей добытые накануне длинные ножи. С увеличенным уроном, бонусом к ловкости и усиленным кровотечением при одновременном использовании. — Больше крови, больше мяса, больше резни. Все, как ты любишь. — улыбнулся он.

— Клинки горных эльфов. — сходу определила Ксинс.

— Артефактные. — подтвердил дварф.

— Где ты их взял? — спросил Налланномом.

— Друг подарил. — маркиз ухмыльнулся. — Берешь?

Медленно протянув руку, Бешеная забрала ремень, надела, подтянула, поправила. А затем стремительно выхватила оружие и сделала несколько взмахов, разрезая воздух. Ножи сверкали серыми лентами, рисуя восьмерки и кромсая невидимых врагов. Они будто являлись продолжениями ее рук. Неотъемлемой частью, без которой образ был неполным и лишь теперь обрел целостность.

— Всегда о таких мечтала. — довольно произнесла эльфийка, садясь обратно за стол. — Но больше так не делай.

Они с фор Корстедом кивнули друг другу, заключив безмолвный договор.

Напряжение немного улеглось.

— Господа! — к их столику подошел лютнист, решивший, что сейчас самое время попытать счастье. — Не знаю, что у вас за проблемы, и какая кошка перебежала дорогу. — он поклонился, мет я пол пером на шляпе. — Но мне доподлинно известно, что с хорошей музыкой жить всегда намного легче. Не изволите? Частушки-веселушки! Куплеты за монеты! Сатира, юмор и бурлеск, карикатура, смех, гротеск. Развеселю вас от души, не поскупитесь на гроши.

На его лице плясала настолько натянуто-искусственная улыбка, что Радремону стало тошно.

— Грустную давай. — буркнул Банарв, уловив настроение лидера. Да и его собственное было не лучше.

— Сей момент. — музыкант тут же подтащил табурет, уселся и, боясь спугнуть удачу, провел пальцем по струнам, складывая ноты в полный печали и лирики минорный аккорд. — Песнь ненастоящего героя.

Не устилают, может быть,

Сейчас цветы наш путь.

О как легко героем слыть,

Коль можешь лишь моргнуть

И обратятся в пыль

Крыланы, Львы, Рвачи.

Теперь удел наш — штиль.

И битвы рог молчит.

А раньше, помнишь друг,

Здесь каждый второсортный нуб,

Хоть кривоглаз и косорук,

На «раз» вступал в героев клуб.

Швырял огнем, махал мечом,

Девиц спасал без счету.

Урон от мобов? Нипочем!

И дулся от почета.

Но вот, другие времена.

Непросто быть героем.

Ведь жизнь теперь у нас одна,

Вокруг же — море боли!

Ушел Кумпай, погиб Мане,

Навек закрыл глаза Лерой.

И шепчет голос мне во сне:

«Ненастоящий ты герой!»

Замерли пальцы, застыли струны, тихо упала на пол слезинка, скатившаяся по щеке рабыни, тронутой проникновенной песней. Стоит отдать должное — артист действительно знал свое дело.

— Красиво. Заслужил. — дварф кинул лютнисту пару монет.

— Говорят, ее написал сам знаменитый Рак Макдак. Незадолго до исчезновения. — бард поймал деньги и расплылся теперь уже в настоящей улыбке. — А хотите еще могу сыграть…

— Ну конечно! — Радремон вскочил на ноги, окончательно развеяв опутавшие спату чары музыки. — Не улица Раков, а улица Рака! Рака Макдака! Есть такая?

— Само собой. — подтвердил менестрель. — Аккурат у замка Его Величества начинается и на площади Гильдий заканчивается. Там еще особняк свинтеровский стоит. Все знают.

— Знают, а сказать не могут! — рявкнула Бешеная. — Успеем?

— За мной!

Маркиз рванул к выходу, и через несколько мгновений спата исчезла за дверью, оставив за собой недоеденный завтрак и одинокий теннер, рисующий на столе восьмерки затухающих колебаний. Лютнист прихлопнул его и спрятал.

Приятно иметь дело с благодарной публикой.

— Улица немалая. — протянул Нал, выглядывая из темного проулка, где совсем недавно фор Корстед добыл карту неизвестного чего. — Кого, говоришь, на ней найти нужно?

— Старьевщика. — напомнил Радремон, прикидывая варианты.

— Снова разделимся? — предложил Банарв.

— И что? Будем подходить к каждому и спрашивать не Старьевщик ли он? — Бешеная, скрестив руки на груди, скептически оглядела здания. — Тут живут сплошные богатеи. Обескровленный господь свидетель — твою косматую харю ни один дворецкий даже на порог не пустит.

— Предложишь что получше, ушастая? — ехидно спросил дварф. — Может стоит их всех ножами почикать? Вдруг один сожрал Старьевщика. А ты его спасешь. Ставлю бороду, он будет счастлив тебя облаго… благодеть… Тьфу!

— Говорить научись сначала!

Маркиз переводил взгляд с одного фасада на другой, но не находил никаких подсказок. С одной стороны любопытно, что Мстители решили прятаться под самым носом у Свиты, но с другой маскироваться они должны тогда по высшему разряду. С наскока не взять. Нужно мыслить логически. Старьевщик, Старьевщик…

— Так может он в антикварной лавке работает? — неожиданно предположил Налланномом.

— В какой еще лавке? — нахмурился Банарв.

— Да вон в той.

Фор Корстед проследил за его взглядом и…

— Задави меня валун! — воскликнул дварф. — Ай да каракатица!

Ксинс одобрительно потрепала Нала по плечу. Хотя, скорее, лишь обозначила прикосновение. Но для нее и это было весьма выразительным поступком.

На самом деле, еще в первый визит к Маршалам, Радремон обратил внимание на вывеску здания напротив резиденции. Тогда он решил, что это ювелирная мастерская. Кольцо в коробочке — что еще это может быть? Но если посмотреть с правильного угла, то кольцо превращалось в зеркало, а коробочка в ветхий комод. Поразительное мастерство резчика!

— Стоять! — одернул маркиз дварфа, уже направившегося ко входу. — Туда пойду я один. А вы отправляетесь в Архивы и продолжаете как не в себя впитывать знания. Кроме того, — фор Корстед повысил голос, не дав себя перебить, — Банарв, у меня для тебя отдельное задание.