Глобалия - Жан-Кристоф Руфин

Кейт окинула взглядом шикарную гостиную. Секрет этой роскоши был прост и сводился к двум словам: пустота и простор. Свободное пространство, которого здесь было так много, отныне считалось редкостным сокровищем. Подавляющее большинство глобалийцев ютилось в крохотных, непомерно дорогих квартирках. Все больше людей, особенно из необеспеченных слоев общества, а значит, прежде всего, из молодежной среды, были вынуждены селиться в коммунальных квартирах. Кейт посчитала про себя, сколько человек могло бы одновременно жить в этой гостиной, и решила, что как минимум двадцать пять.

— Брат мужа много о вас рассказывал, — усаживаясь, сказала хозяйка.

— Мне очень приятно об этом слышать, мадам.

— Что вы! Называйте меня просто Мод.

И Мод улыбнулась, очаровательно наморщив носик, так что стали особенно заметны крохотные рыжеватые веснушки у нее на скулах. Эти искусственные украшения были расположены с большим вкусом. Глядя на них, Кейт со своими черными родинками, разбросанными без всякого порядка, чувствовала себя сорняком на фоне садовой розы.

— Значит, — снова заговорила Мод, всем своим видом выражая живейшую заинтересованность, — вы воспитывались в Анкоридже?

— Да, ма... Да, Мод.

— Грег как-то раз ездил туда, навещал брата. Я сама там никогда не была. Кажется, там очень суровый климат. Наверное, когда ломаются кондиционеры, это не жизнь, а сущий ад.

— На моей памяти такое случилось всего один раз.

— Что ж! Тем лучше, милочка. Тем лучше.

Мод встала, чтобы разлить напитки, и изящным жестом протянула Кейт бокал апельсинового сока.

— Знаете, когда брат моего мужа решил туда уехать, мы все были в ужасе. Такой живой, умный мальчик, с таким блестящим будущим. Вот так все бросить... И ради чего? Чтобы возиться с молодежью...

Сколько бы Мод ни улыбалась и как бы ни следила за выражением своего лица, на нем явственно читалось отвращение, которое вызывало у нее это слово.

— К счастью, он наконец вернулся и живет теперь нормальной жизнью. Вы виделись с ним с тех пор?

— Нет. Я позвонила ему только для того, чтобы попросить устроить мне встречу с вашим мужем.

— Он в тот же день перезвонил нам. Видите, какой он внимательный... Грег всегда прислушивается к брату, несмотря на всю свою занятость. Он не смог сразу вас принять, потому что, как вы наверняка знаете, в это время как раз шли выборы.

— Нет, я не знала. Они так часто проводятся...

Возмущение, отразившееся было на лице Мод, в одно мгновение скрыла изящная гримаска, виртуозно разученная как раз для таких случаев. Мод захлопала красивыми ресницами.

— Как бы часто ни проводились выборы, от этого они не становятся менее важными, — назидательно проговорила она, давая понять, что только по своей доброте снисходит до подобных объяснений. — Те 98% избирателей, которые обычно воздерживаются от голосования, забывают об этом, но они допускают большую ошибку.

Кейт не знала, что ответить. На ее счастье как раз в это время в дверях появился Грег. Лицо Мод совершенно преобразилось. Придав своему взгляду приличествующую случаю нежность, она впилась глазами в мужа. Тот, не замечая больше ничего вокруг, потянулся к ней, как утка, услышавшая манок, подошел и поцеловал жену. Мод, крепко вцепившись в него, повернулась к Кейт, чтобы представить гостью.

— Это юная ученица твоего брата Тима. Помнишь, он звонил насчет нее?

Грег посмотрел на Кейт отсутствующим взглядом. Девушка готова была побиться об заклад, что депутат явился не с совещания, а просто несколько часов кряду просидел перед экраном, не отрываясь от чемпионата по крикету.

— Ах да! — воскликнул он с некоторым опозданием. — Вы хотели срочно поговорить со мной...

Кейт почувствовала, что Грег не так предубежден против молодежи, как его жена. Но не скрылась от нее и причина такого расположения: теперь ей казалось, что депутат слишком уж сверлит ее глазами.

— Давайте присядем, — предложила Мод и уселась первой, ожидая, что все последуют ее примеру.

Но Кейт осталась стоять.

— Да,— выпалила она. — Мне очень срочно надо с вами поговорить. Это дело политической важности.

— Политической важности? — переспросил депутат, не скрывая, как сильно его это забавляет.

Она ответила, стараясь говорить как можно более серьезным и холодным тоном:

— Да, политической. Точнее говоря, речь идет о борьбе с терроризмом.

Грег быстро переглянулся с женой. Казалось, Мод безмолвно спрашивала, не лучше ли будет поскорее выгнать непрошеную гостью. Но не прочла во взгляде мужа ничего, кроме страха, а потому не сдвинулась с места. Это все было вполне в духе Тима, вечно он подсылал к ним каких-то подозрительных личностей, которые могли навлечь на них серьезные неприятности.

Воспользовавшись замешательством хозяев, Кейт рискнула пойти ва-банк.

— Могу я поговорить с вами с глазу на глаз?

— Что ж... — промямлил Грег, — тогда пройдемте... в мой кабинет...

Мод никогда не позволяла мужу секретничать у нее за спиной, а потому попыталась возразить. Но Грег с выражением, которое означало, что здесь бояться нечего и все равно уже ничего не поделаешь, простонал, обращаясь к жене:

— Ну, раз это дело политической важности...

Депутат пропустил Кейт вперед и провел ее на второй этаж. Большой экран, висевший в кабинете, действительно оказался настроен на спортивный канал. Хотя это было и глупо, Кейт все равно порадовалась про себя, что не ошиблась насчет совещания. Грег выключил телевизор и уселся за свой рабочий стол. Депутат, высокий и грузный мужчина, выглядел представительно, только когда стоял, выпрямившись во весь рост. Но стоило ему сесть, как из него словно выпускали воздух. Его шея расплывалась и покрывалась складками, а сам он больше всего напоминал кучу белья, которое только что сняли с веревки и в беспорядке вывалили на стол.

— Я вас слушаю, — сказал Грег, скрестив пальцы.

— Дело в том, что один мой приятель... — начала Кейт и откашлялась. — Вернее, это мой друг...

Пора было решаться.

— Он пропал без вести, — продолжала девушка, — а теперь его повсюду выставляют главным террористом.

— Как? Тот самый... Байкал?

— Да.

Грег позеленел и выкатил глаза от ужаса. Ни дать ни взять олень, услышавший ружейный выстрел.

— Почему вы пришли именно ко мне? — произнес он дрожащим голосом.

— Потому что я хочу, чтобы вы мне помогли.

— Но почему именно я?

Она могла бы сказать: «Потому что я знаю вашего брата». Но это было бы не совсем верно.

— Потому что я слышала ваши выступления по телевизору, и мне показалось, что вы искренний, честный человек.