Долгое прощание с близким незнакомцем - Алексей Николаевич Уманский

— И ты хочешь знать, хочу ли я полететь вместе с вами?

— Да.

— На неделю я, возможно, и согласился бы. А на больше нет.

— Неделю не гарантирую.

— Понимаю. Иной раз из Важелки неделю в Киров не улететь, а здесь у нас все-таки не северо-восток Сибири. Ребята, поймите, больше недели никак не могу. Мы и так с Наташкой мало времени вместе живем, пока она учится. Жизнь врозь, сами знаете, всегда чревата. И ей всякое может прийти в голову, и мне. Тем более что кое-кто на Важелке насчет этого очень старается. Видели у меня операционную сестру? Так вот, она распространяется насчет того, что я взял ее силой, а перед этим даже трусики на ней разрезал. Хорошо, Наташка не поверила. На кой-мне на ней трусики разрезать, если она их сама заранее снять готова?

— Видимо, ее устраивает сценарий с насилием, — заметил я.

— Я тоже так думаю, — подтвердил Саня. — Но ведь какую славу обо мне распускает! А я ведь все-таки — как это называется? — сельский интеллигент! Да и мало ли чего она еще выдумает!

— Ох, и плохо быть таким видным парнем, как ты! — посочувствовал я.

— Плохо ли, не знаю. Но тяжело. Ты тут на виду, как и все остальные, и даже больше. Нинке, этой операционной сестре, в общем-то, в поселке не поверили. Никто и мысли не допустил, что я мог сделать такое. Ну, а не пользуйся я известным уважением — все-таки вытянул кое-кого с того света, — могли бы и поверить, то есть не то чтобы поверить, но дать делу ход. Вам в Москве, небось, так рисковать не приходится. Хотя тебе, Коля, пока ты летал по всяким отдаленным местам, небось, тоже случалось?

Саня был не прав. Трусиков я, правда, не резал. А вот преподносить такие предметы случалось, равно как и заставлять немедленно произвести примерку. Тонкие трусики были там в большой цене. Бог мой, какая бывала радость и у них, и у меня! И с какой радостью они после этого отдавались! Не из-за подарка, конечно, но все-таки и в связи с ним! И ни одна из девиц, которых я старался завлечь в постель, никогда никому не жаловалась на меня. И рискнуть обвинить меня в сексуальном принуждении не решилась ни одна. Да и те из них, кто интересовались мной без взаимности, не устраивали скандалов. Впрочем, мы с Саней оба владели весьма ценными профессиями, отчасти оберегавшими нас от облыжных обвинений. Он спасал жизнь и здоровье одним способом, я другим. Поэтому оба мы, каждый в своих условиях, были необходимы. Репутация работала на нас, симпатии и благодарность вырученных и спасенных тоже. Без этого пришлось бы нам с ним много солоней…

Я не уловил, в какой миг своих рассуждений заснул и оказался в каком-то дачном поселке. Навстречу мне шла Инка. Похоже, она здесь обитала. Инка была одета по-летнему, в белое платье и белые туфли. Мы молча шли по тенистой лесной дороге, и я понимал, что она неспроста ведет меня в лес из поселка, но это не беспокоило. Я вообще не чувствовал ни возбуждения, ни настороженности. Сама же Инка казалась напрягшейся и замкнутой. Наконец, она свернула с торной дороги на узкую тропу, которую плотно укрывали кусты. Временами здесь приходилось перешагивать через упавшие стволы деревьев. Это подтверждало, что гуляли здесь не часто. Тропа вывела нас на поляну. Она была залита светом. В середине ее росло несколько низких кустов. Инка не оборачиваясь зашагала прямо к ним. Я догнал ее и притянул к себе. Только тогда я ощутил возбуждение. В Инкином лице проступило исступление, глаза горели страстью. На мои поцелуи она отвечала куда горячее и инициативнее! Инкин напор передался мне. Теперь я уже очень хотел ее. Я опрокинул ее на спину, и мы оказались на кровати в каком-то помещении. Раздался звонок. Я остановился и посмотрел Инке в лицо. Она открыла глаза, но продолжала молчать. Я понял, что она соображает, стоит ли отвлекаться, даже если в дверь звонит ее муж. Ну, будет скандал, ну, будет развод, зато она сможет поехать со мной в Москву. Продолжая неотрывно следить за ее взглядом, я отрицательно покачал головой. Инка мгновенно впорхнула в халат, метнулась в ванную и чуть погодя вылетела оттуда с головой, обмотанной махровым полотенцем. Я продолжал лежать в чужой супружеской постели голым. Раздался щелчок замка, и до меня донесся Инкин голос:

— Я положила на голову простоквашу. Пойди, купи еще пару бутылок шампанского. Видишь я не могу.

— А где Николай?

— Он сказал, что встретил пилота, который стажировался у него на севере и тот пригласил его зайти. Коля сказал, что ненадолго.

Затем снова щелкнул замок. Послышались шаги. Только Иннины.

«Высший класс»! — произнес я про себя. Инка появилась в дверях и на ходу сбросила с себя халат.

— У нас еще есть время? — не скрывая удивления, спросил я.

— Есть, — ответила Инка.

Она снова заняла свое место в постели и я довел дело до конца.

Немного погодя, я спросил:

— Так к какому стажеру мне надо идти?

Инка ответила лукавой улыбкой.

— Подумай, может, сам все же вспомнишь.

И тут я проснулся, пытаясь понять, кого или что мне надо найти в своем прошлом. В палатке было темно. Саня Березин тихонько похрапывал. Андрей спал беззвучно.

«Черт-те что! — подумал я. — Зачем мне все это померещилось? Неужто именно так будет выглядеть мой «дружеский визит» к бывшей любовнице и бывшему однокашнику?».

К большому моему облегчению, моя постель оказалась чистой и сухой, хотя само по себе это казалось странным. Пережитое во сне было вполне способно вызвать реальные физиологические реакции. Неужели меня настолько ничего не трогало, что я, представляя себе «всю любовь», на самом деле не испытывал ни возбуждения, ни разрядки? Тогда как надо было понимать весь этот сон? Как прогноз? Или как предупреждение? Ну и сюжет!

Интересно, для чего же, в конце концов, я оказался в этих краях: чтобы «выследить» НЛО или чтобы попасть в сферу жизненно важных интересов Инки, которые, в этом можно было не сомневаться, она непременно будет отстаивать изо всех сил? И какие выводы я должен был сделать? Ставши, хотя бы условно, уфологом, я не перестал быть тем, кого для краткости можно было бы именовать «женихом». На всякого мудреца довольно простоты. На уфолога, конечно, тоже. Вывод: не думай, что, водясь с очень умными людьми, ты настолько поумнел, что обычные в быту ловушки тебе не угрожают. Еще как угрожают! Чуть только позволишь представить себе, что у тебя все в порядке, и все под контролем, как тут же появятся зримые доказательства противоположного. Смирения и сдержанности — вот чего мне