Невозможное неумолимо - Василий Головачев

Решение созрело.

– Делаем ноги! Ты влево, я вправо! Попробуем обойти их с двух сторон.

Что-то загремело сзади.

Назар оглянулся, холодея. Но это был сержант Рудый, бегущий на полусогнутых ногах с карабином в руках. За его спиной болтался на ремне тубус ПЗРК.

– Какого хре… – выдохнул Домани.

Сержант заметил их, присел.

– Сюда! – призывно махнул рукой Назар.

Сверху раздалась длинная очередь: пок-пок-пок-пок!

На камнях вспухли облачка пыли, выбитые пулями, но одна из них задела сержанта, и он неловко упал на бок.

Назар кинулся к нему на помощь.

Домани выстрелил по верху каменного карниза из карабина.

Стрелок скрылся. Но было слышно, как кто-то отдаёт приказы. Назар, тащивший сержанта, расслышал слово на английском: whizband, – и понял, что их сейчас накроют из гранатомёта.

– Дом, небо!

Николай понял его безошибочно. Перестал контролировать стволом пистолета верх скалы, метнулся к ним. Сдёрнул с плеча раненого трубу зенитно-ракетного комплекса, вскинул к облакам, и, когда там, на высоте двух десятков метров, зашевелились чёрные головы и показался ствол гранатомёта, нажал на спуск.

Из трубы ПЗРК вылетела огненная стрела ракеты, вонзилась в край карниза, раздался взрыв. Струи осколков и пыли ударили в небо. Часть карниза откололась, полетела вниз вместе с гранатомётом и стрелком, успевшим издать короткий пронзительный вопль.

– Наверх! – скомандовал Назар, отпуская сержанта, сунул ему карабин: – Лежи, не суетись, стреляй, если что!

Рудый кивнул, морщась, зажимая плечо окровавленной ладонью.

Назар и лейтенант метнулись по расселине к выходу на обрыв. Интуиция заставила Назара повернуть голову налево, и он выстрелил из винтовки по верху скалы, не целясь, продолжая бежать.

Раздался ещё один сдавленный вскрик. Высунувшийся стрелок скрылся за каменным гребнем.

Выбежали на площадку, но вынуждены были отступить обратно, под защиту стен расселины: по ним ударили из двух пистолетов-пулемётов сразу.

Назар успел заметить, что мотодельтаплан уже готов к полёту и стоит носом к обрыву, а его пилот цепляет на себя разгрузку в форме двух рюкзаков: передний – плоский, наспинный – весьма внушительных размеров. Вполне возможно, наспинный рюкзак представлял собой парашют.

– Я ныряю! – крикнул он. – Ты стреляешь!

– Снимут! – крикнул в ответ Николай.

– Иначе этот гадёныш улетит!

– Давай я прыгну.

– Выполнять!

Николай сделал несколько неприцельных очередей из АМБ-17 по скалам площадки, чтобы пули с визгом ушли в рикошет, заставляя врага вжиматься в камни.

Назар переждал ответный шквал огня, набрал в грудь воздуха и вынесся мячиком из расселины на площадку обрыва, не обращая внимания на впивающиеся в лицо и ладони камни.

Их осталось двое – членов группы, прокравшейся к Динло, не считая пилота дельтаплана. Оба прятались за скалами в центре, держа под прицелом выход из расселины. Они были профессионалами: пока один вёл стрельбу, второй перезаряжал оружие; у обоих были «семнадцатые», и они умело ими пользовались.

Фурсенко тоже лежал в укрытии у дальнего края площадки, но о сопротивлении не помышлял. Лежал, вжимаясь в рытвину, закрыв затылок руками.

Телохранителя членкора по-прежнему нигде не было видно, и Назар решил, что тот убит во время недавней перестрелки.

Майора, естественно, заметили, и один из диверсантов перенёс огонь на «гимнаста», продолжавшего катиться колесом. Цепочка пуль легла впритирку, выбивая клубочки пыли в камнях, заставляя его перекатываться с боку на бок.

Неизвестно, чем бы это закончилось. Стрелки находились совсем близко, и шансов не попасть под пули у Назара было немного. Однако в этот момент площадка над обрывом, и не только она, но и весь горный массив, сотряслись. Откуда-то прилетели гулкие отголоски лопающихся скал, с грохотом обрушился карниз стены над краем площадки, где лежал Фурсенко, увлекая его в реку.

Стрельба прекратилась. Стрелки замерли, ворочая головами, вслушиваясь в наступившую пугливую тишину.

Застыл на мгновение и Назар, прокачивая через сознание волну эмоций и намерений. Но это было его ошибкой. Если бы он продолжил движение к дельтаплану, то успел бы перехватить пилота перед прыжком с обрыва в бездну. Секундная задержка решила исход события.

Он тут же взметнулся вверх, подхватываясь на ноги, метнулся к лёгкому летательному аппарату, но пилот уже бежал к обрыву, проявив хорошую реакцию, и прыгнул вниз. Моторчик аппарата взревел, унося пилота прочь от обрыва. Нырнув к реке, дельтаплан вышел из пике и понёсся к Динло.

Назар вскинул было винтовку к плечу – и опустил. Он не был хорошим стрелком, крылатая машина качалась из стороны в сторону, и даже опытный снайпер вряд ли попал бы в неё, удаляющуюся с каждой секундой.

– Командир! – прилетел крик лейтенанта.

Не раздумывая, он нырнул за груду пустых контейнеров у обрыва.

Очередь из «семнадцатого» прошлась над ним.

Начал стрелять Домани, появившийся из расселины как чёртик из табакерки.

Оба стрелка вынуждены были отвлечься, давая возможность Назару оценить обстановку. К тому же помогло новое сотрясение почвы под ногами, длившееся несколько секунд. Назар вскочил и призраком понёсся налево, к ближней скале, за которой прятался один из бойцов десантной группы, самый крупный и мощный. Это был командир группы Луиджи Капелло, хотя Назар знать этого не мог.

Здоровяк успел повернуть в его сторону оружие, однако Назар выстрелил первым, целясь в центр масс противника. В момент выстрела их разделяло всего три метра, и защитная пластина «косяка» не выдержала удара пули калибра девять миллиметров. Пуля вошла в грудь диверсанта с чавкающим треском, отбрасывая его к скале. Руки здоровяка вздёрнули ствол автомата, и очередь ушла в небо. Но уже падая, он снова направил ствол в сторону противника, и Назар выстрелил ещё раз – в голову.

Пуля снесла гиганту полчерепа вместе с бейсболкой, брызнул фонтан крови. Упал на камни командир группы уже мёртвым.

Назар на всякий случай тоже нырнул на землю, помня о втором стрелке, однако его маневр оказался лишним. Домани добрался-таки до противника и превратил его в «двухсотый», как на военном сленге называли убитого солдата.

Почва под ногами завибрировала снова.

Не сговариваясь, они подбежали к обрыву.

Над гольцом курилась дымка, но самой «прозрачно-непрозрачной» горы Динло не было видно. Она исчезла. Да и самого гольца не было. На его месте развёрзся кратер диаметром больше километра, над которым кружила стрелочка мотодельтаплана.

– Укуси меня комар! – пробормотал Николай. – Что происходит?!