Откат к "заводским настройкам" - Виталий Владимирович Держапольский

начала приемных экзаменов постепенно приближалась, а они так бездарно тратили свое свободное время. Ведь можно было бы и на пляже этим заняться. Но они игнорировали все мои предложения, посылая на три веселых буквы, не желая напрягать мозги. Ну и хрен с вами! Мое дело предложить… Вот только я все больше и больше убеждался в своих догадках, что с таким рвением в подготовке, в институт они точно не поступят.

Наконец, вечером следующего дня, наступил час «ч».

— Ну как, пацаны, мандраж не бьет? — поинтересовался Леня, оглядев свою «команду».

— Я норм! — бравируя показушным равнодушием, отозвался Патлас. Но я-то видел, как начинают подрагивать кончики пальцев на его руках, едва он терял концентрацию.

— Есть немного, — признался Леньчик.

— А ты, Серый, как? — спросил меня Леня, окинув меня внимательным взглядом.

Что касается меня — то я вообще не испытывал никакого страха перед предстоящей противозаконной акцией. Да и чего мне бояться, когда у меня в кармане находится такая страховка? Часики моего внутричерепного чудо-симбионта. Даже если что с нами и приключится, то я всегда смогу открутить время назад и переиграть все к собственной выгоде. Ну, скажите, кто еще в этом мире может провернуть такую хренотень? А! Вот то-то же! Есть, правда, один нюанс — если меня, вдруг, наглухо завалят, и я не смогу крутануть стрелочку. Но я рассматриваю такой вариант чисто теоретически. Вероятность такого исхода в нашем случае ничтожно мала. Так что я был спокоен, однако уподобляться моему кучерявому другу не стал:

— Да, дергаюсь мальца.

— Понятно, — кивнул Леня, — это нормально. Но держишься молодцом! По тебе не скажешь, что подтряхивает!

— Подтряхивает, — произнес я, для вида скорчив кислую физиономию.

— Не сыте, пацаны — прорвемся!

И мы пошли на прорыв. Солнце уже село, когда мы прибыли к проходной морского порта. Там нас уже поджидал Нахапет, скучающий в салоне клевой японской тачки.

— Тойота Чайзер! — прочитал название на багажнике Патлас. — Блин, я такую же хочу!

— Будет… когда-нибудь, — похлопав друга по плечу, произнес я.

— Так я ни когда-нибудь, я сейчас хочу! — вздохнул Патлас, разглядывая тачку, пока Леня о чем-то шушукался с армяшкой, запрыгнув в салон.

— Хотеть не вредно, — развел я руками.

— Пацаны, держите! — Леня принялся всовывать нам руки пропуска на территорию порта, сварганенные, видимо, все тем же Коляном.

— Ти в порту быль? — спросил нашего старшего товарища, выбравшийся из машины Нахапет.

— Был, — кивнул Леня.

— Тогда слюшай: как мимо вахтера просковозите, топаете прямиком на седьмой причал. Там под разгрузкой стоит «Комсомолец Сахалина» с красной рыбой и икрой. Бригада докеров, что на разгрузке была — сменилась. Вы — подключаетесь к новой бригаде. Там будет такой Семеныч — бригадир. У него сегодня грузчиков должно не хватать. Скажете, что вас Лапшин прислал, поденщиками. Включаетесь в процесс, часа через два-три после начала смены подойдет под загрузку грузовик. Номер 48–25. Это — моя машина. Ваша задача набить его икрой под завязку!

— Как набьем, можно сваливать? — задал вопрос Леня.

— Ай, дорогой, зачем контору так палить? Доработаете смену до конца и вместе со всеми бродягами можете топать по домам!

— За территорией я вас встречу, там и рассчитаемся! Все понятно?

— Понятно, — ответил Леня, — погнали, пацаны.

И мы вслед за Леней потянулись к проходной. Ничего страшного и криминального в этот вечер не случилось: спокойно прошли вертушку, так же спокойно влились в ряды славных докеров морского порта. К бумагам, предъявленным Леней, никаких вопросов не возникло. Правда, поработать пришлось, мама не горюй. Мы летали с тяжелыми коробками, нагруженными банками красной икры, под громкие недовольные крики Семеныча — крепкого пятидесятиленего мужика, как прокаженные. И уже через час такой беготни, у меня реально заныли все мышцы, а спина — та и вовсе стала колом!

— И где вас таких задохликов набирают? — погонял нас бригадир. — Вроде здоровые лбы! Морды красные — хоть прикуривай, а едва ноги таскаете!

Я с изумлением наблюдал, как худосочный и древний на вид мужичок из бригады, умудрялся таскать разом по две коробки, обгоняя нас — молодых пацанов.

— Он что, двужильный, что ли? — ныл Патлас, взгромождая на плечо очередной ящик с консервами.

— Эй, кучерявый, не ной! — прикрикнул на него бригадир. — Сожми булки и ножками давай! Ножками! А то вычту долю из зэпэ в Мишкину пользу! — Мишка — это тот самый двужильный мужичок.

— Чтобы вы, сука, все провалились! — Сплюнул под Патлас, скрипнув зубами — ну не был он приспособлен к такой работе, и потащил ящик в машину.

В оговоренное время на погрузку встал нужный автомобиль с номером 48–25, и мы ускорились, стараясь наполнить грузовик икрой как можно быстрее. Наше рвение не укрылось от глаз бригадира, и даже снизошел до скупой похвалы:

— Молодцы, задохлики! Можете, ведь, не хуже нормальных людев въебывать!

— И тебе не хворать, Семеныч! — не остался в долгу Патлас, несмотря на ломоту во всем теле. Вот неймется паразиту!

Я сплюнул тягучую слюну, стер рукавом пот с лица и попер очередной ящик в крытый кузов. Загрузившись, автомобиль спокойно покинул причал. Никто его не останавливал, не пытался что-то предъявить. Все прошло просто и обыденно, как по маслу! Вот как воровать нужно — без шума и пыли!

Наконец наша рабская смена подошла к концу, и мы быстренько поспешили раствориться, смешавшись с толпой, идущей к выходу. А вот тут-то нас как раз и ожидал большой облом — ни с того, ни с сего к Патласу пристал вахтер, заставив моего друга вывернуть карманы. И, твою мать, он обнаружил в его карманах две баночки дефицитной продукции — икры, которую тот решил потихоньку вынести.

— А ну стоять! — рявкнул старичок-вахтер, и из комнатки, с настежь распахнутой дверкой на божий свет выбралось двое ментов. — Принимайте! — довольно осклабился старик. — У меня на этих воришек глаз давно наметан…

То, что должно было последовать за этим, пулей пролетело у меня в голове: Алеху задержат и, проверив его документы, обнаружат голимую липу. Ну, должны обнаружить по закону подлости! А там, глядишь, навешают на него все недостачи, которые есть на любом, «уважающем себя», предприятии. А на таком огромном, как торговый порт — и подавно! И будет