Осколки межпланетных катастроф. Книга проклятых - Чарльз Форт

Он затемняет звезды. Он сбивает с пути кометы. Я думаю, это громадный, черный, мрачный вампир.

«Science», 31 июля 1896 года:

По газетным сообщениям, мистер У. Р. Брукс, директор обсерватории Смита, наблюдал круглый темный объект, довольно медленно проходивший на фоне Луны в горизонтальном направлении. По мнению мистера Брукса, это был темный метеор. В «Science» 14 сентября 1896 года корреспондент пишет, что, по его мнению, это могла быть птица. Мы не станем заниматься вопросом о том, с чем сливаются птица и метеор, если у нас есть данные о длительности наблюдения и размерах наблюдаемого тела, по оценке, до сотен миль. Что касается тела, виденного мистером Бруксом, имеется сообщение голландского астронома Маллера в «Scientific American» (75-251), что 4 апреля 1892 года он наблюдал сходный феномен. В «Science Gossip» (3-135) объект Брукса прописан более подробно: видимый диаметр около одной тридцатой лунного — пересек лунный диск за три или четыре секунды. Автор статьи в «Science Gossip» говорит, что 27 июня 1896 года в час ночи он смотрел на Луну в двухдюймовый ахроматический телескоп с 44-кратным увеличением, когда черный длинный предмет проплыл в направлении с востока на запад. Его прохождение через поле зрение заняло три или четыре секунды. Он принял объект за птицу — хотя не заметил движения крыльев.

В «Astronomische Nachrichten» (№ 3477), доктор Брендель из Грифсвальда, Померания, пишет, что почтмейстер Цигель и другие наблюдатели видели тело около 6 футов в диаметре, пересекающее солнечный диск Продолжительность наблюдения указывает, что предмет находился далеко от Земли, а также и от Солнца. Этот предмет был виден пятнадцать минут, прежде, чем достиг Солнца. Солнце он пересекал около часа. После этого был виден еще час.

Я думаю, это огромный черный вампир, который порой ширяет над Землей и другими небесными телами.

Сообщение от доктора Ф. Б. Харриса («Popular Astronomy», 20-398):

Что 27 января 1912 доктор Харрис видел на Луне «яркий черный объект». Он оценил его в 250 миль длины и 50 ширины. Объект больше всего напоминал «парящую ворону». Дальнейшему наблюдению помешали облака.

Доктор Харрис пишет:

«Я не могу не думать, что наблюдал очень интересный и странный феномен».

Это будет короткая глава, зато она хуже всех.

Я считаю ее умозрительной. Это отступление от наших обычных псевдостандартов. По-моему, это указывает, что предыдущие главы были весьма эффективны, и по ритмичности всех квазисущностей они не могут быть реальными, коль скоро периодически обращаются в собственную противоположность — ну что ж, приходится расплачиваться, становясь тем, чем мы не являемся. Короткая главка, и, на мой взгляд, она заполнит несколько моментов промежуточности.

Загадка.

Если мы принимаем, что Позитивный Абсолют порождает себя из Негативного Абсолюта через третье состояние, то есть наше квазисуществование, кажется, что мы пытаемся допустить Универсальность, порождающую новую Универсальность из Ничего. Разберитесь в этом сами, если не боитесь исчезнуть с такой скоростью, что за вами останется светящийся след, и не бойтесь обрести вечное блаженство, хотя вам, может быть, вовсе не хочется блаженствовать — я же предпочту отступить и попробую осмыслить Позитивный Абсолют не в аспекте Универсальности, а в аспекте реальности, вспомнив, что под Реальностью и Универсальностью мы понимаем одно состояние: то есть нечто, не сливающееся ни с чем другим, поскольку ничего другого не существует. Тогда мы считаем, что не из Ничего, а из Нереальности, Реальность, а не Универсальность, через наше квазисостояние, порождает новую Реальность. Именно так, хотя, конечно, в относительных терминах, все воображаемое, что материализуется в машины, или статуи, здания, доллары, картины или книги из бумаги и чернил суть ступени от Нереальности к Реальности — в относительном понимании. Тогда, кажется, промежуточность есть отношение между Позитивным и Негативным Абсолютами. Но Абсолют не может быть относительным — разумеется, мы вообще не можем мыслить его, если пытаемся определить границы безграничного. Хорошенько постаравшись и ободряя себя мыслью, что наша метафизика наверняка не хуже любой предшествовавшей, допускаем, что абсолют ни с чем не связан. Тогда наше квазисостояние не есть настоящая связь, поскольку в нем нет ничего настоящего. С другой стороны, он не есть и нереальная связь, поскольку в нем нет ничего нереального. Кажется мыслимым, что позитивный Абсолют может посредством Промежуточности иметь квазиотношение или быть квазиотносительным, или быть безотносительным в окончательных терминах, или по крайней мере не быть относительным в окончательных терминах.

Что касается свободы воли и Промежуточности — ответ такой же, как во всех других случаях. Под свободой воли мы понимаем Независимость — или то, что не сливается ни чем другим — так что в Промежуточности не существует ни свободы воли, ни рабства воли, но различные приближения каждой так называемой личности к той или другой крайности. Мне кажется достаточно приемлемым банальное определение, если в промежуточности существует только парадоксальное: что мы вольны делать все, что нам приходится делать.

Я не убежден, что мы создаем фетиш из предвзятого. Я думаю, скорее, что в первом, ощупью, движении мы еще не знаем, что впоследствии окажется приемлемым. Я думаю, если бы первый биолог услышал рассказ о птицах, которые растут на деревьях, он бы записал, что слышал о птицах, растущих на деревьях: отбор данных приходит позднее. Мы стараемся заглушить, но не можем избежать того, что наши данные так же спутаны, как Лонг-Айленд и Флорида в умах первооткрывателей. Мне самому эта книга представляется похожей на первые карты Северной Америки, на которых Гудзонов залив изображается как пролив, ведущий к Сибири. Мы представляем Монстратор, и Меланик, и другие миры, общающиеся в настоящее время с этой Землей: хотя тайно, с отдельными посвященными на этой Земле.

Может, мы принимаем Меланик за Монстратор или наоборот — это определят будущие исследователи. Было бы жестоко решить все вопросы самому и ничего не оставить ученикам.

Меня поразили феномены «чашевидных знаков».

Мне они кажутся символами общения.

Но они не кажутся мне средствами сообщения между обитателями Земли и другими ее обитателями.

Мне представляется, что некая внешняя сила издалека оставила отметки на наших скалах.

Я не считаю чашевидные знаки средством общения между обитателями Земли, потому что мне трудно допустить, что население Китая, Шотландии и Америки использовало бы одну и ту же систему.

Чашевидные знаки — это цепочки углублений в скалах, в форме чаши. Иногда они окружены кругами, иногда только полукружиями. Великобритания, Америка, Франция, Алжир, Черкесия, Палестина: их находят почти повсеместно — кроме только, может быть, дальнего Севера. В Китае скалы испещрены ими. На скале у озера Комо они образуют лабиринт. В Италии, Испании и Индии их находят в великом множестве.

Допустим, некая сила, скажем, электричество, может издалека оставлять отметины на скалах, как селениум с расстояния сотен миль может отмечаться телефотографией — но у меня две версии…