По кому Мендельсон плачет - Дарья Калинина

— Ладно, что старое поминать. Говори, удалось задержать вам противного коротышку?

— Да!

Мурашов кивнул. Вид у него был самоуверенный.

— Хочу на него взглянуть, — потребовала Эдита.

— Пожалуйста. Только чуть позже.

Девушка не возражала. Позже так позже. На нее саму внезапно навалилась такая усталость, что она и пальцем шевельнуть не могла. Казалось, что все пережитое ею за эти безумные дни навалилось на девушку и придавило к земле многотонной глыбой. Она как сидела на скамеечке, так на нее и прилегла. Просто сил не было сидеть. Но вокруг нее все дико захлопотали и засуетились.

— Что с ней?

— Ее надо в больницу!

Но Эдите было это уже все равно. Она чувствовала, что уплывает в какое-то блаженное забытье. Сонная истома охватывает все ее тело, давая столь желанный отдых.

— Пожалуйста, — пролепетала она из последних сил, обращаясь, конечно же, к Мурашову, — отвези меня домой. И пусть кто-нибудь позаботится о маме и бабуле.

Даже сейчас, отправляясь в царство Морфея, она не могла забыть о своих близких. Как-никак на избавление их от опасности ушло столько сил. И если сейчас по какой-нибудь глупой случайности с ними что-нибудь произойдет снова, Эдита этого уже точно не переживет. У нее просто не хватит для этого сил.

— Мама и бабушка, — бормотала она. — Позаботься о них, Лешик.

Очнулась Эдита уже у себя дома, в своей родной кроватке, под любимым пушистым и теплым одеялом. Девушка сладко потянулась со сна и даже рассмеялась от удовольствия. Как, оказывается, приятно просто проснуться у себя дома. Только едва не потеряв все это тихое домашнее благополучие, она научилась его ценить.

Стоило Эдите лишь подать голос, как в ее комнате тут же появилась мама.

— Ну как ты? — с тревогой глядя на дочь, спросила она. — Лучше?

Прислушавшись к своим ощущениям, девушка выдала заключение:

— Все просто прекрасно!

Мама обрадовалась:

— Как хорошо-то! А то уж мы с Лешей думали, не в больницу ли тебя отвезти. Но я сказала, чтобы он вез нас всех троих домой. Хватит с нас чужих коек. Дома-то и стены помогают, верно?

Эдита молча кивнула в знак согласия. А потом спросила:

— Значит, нас привез сюда Мурашов?

— Ну да. Тот милый молодой человек, который явно к тебе неравнодушен.

Помимо воли Эдита покраснела и отмахнулась от маминых слов. Тоже мама нашла что придумать! Неравнодушен! Когда это Мурашов был к ней неравнодушен? Может быть, когда он отправлял Эдиту одну-одинешеньку в этот страшный замок? Или ночью в поместье, когда без всякой жалости оставил ее один на один с толпой людоедов?

Но все же девушка не удержалась и спросила у мамы:

— Так уж и неравнодушен? И с чего ты это взяла, хотелось бы знать?

— Достаточно вспомнить, как он на тебя смотрел! А как бережно нес до дома! На руках! Никому не позволил ему помочь! И когда мы уложили тебя в постель, он еще долго не уходил. Сидел возле тебя и смотрел на тебя.

— Ну, устал, наверное. Вот и присел, чтобы передохнуть.

— Да какое там передохнуть! Ему буквально каждые две минуты кто-нибудь звонил. А он все не уходил. Ты что, совсем ничего не помнишь?

Эдита отрицательно покачала головой. Она совершенно не помнила, как Мурашов транспортировал ее сюда. Не помнила, как они добрались до своего дома. Не помнила, как попали в квартиру. Сколько же времени она проспала? Когда они покидали тот злополучный замок, солнце уже садилось. Сейчас за окном были бледные майские сумерки. Но не понять, утро сейчас или вечер? Оказалось, что еще вечер.

— А бабуля! — спохватилась девушка. — Она где? В больнице?

Тут же раздались шаркающие шаги, и на пороге комнаты возникла бабушка. Ясное дело, она подслушивала. И стоило разговору зайти о ней, как она тут же в него включилась.

— Чего это ты меня все время в больницу хочешь определить? — чуточку ворчливо поинтересовалась она у внучки. — Не хочу я в больницу. Там холодно, сквозняки. И вообще, чего я там не видела? Нет уж, хотите вы этого или нет, а я с вами дома останусь.

— И как только тебя дядя Валера уговорил в больницу лечь?!

Бабушка посмотрела на Эдиту с тревогой.

— Валера? Какой Валера? Брат мой? Да он же помер невесть когда. Ты что, разве этого не помнишь?

— Я-то помню, — буркнула Эдита. — А вот ты сказала, что лечь в больницу тебя уговорил дядя Валера.

— В какую еще больницу? — рассердилась бабушка. — Я же ясно сказала, ни в какую больницу я не поеду! Или ты меня на тот свет спровадить хочешь? Неслучайно про Валеру все время твердишь! Вот спасибо, внученька! Не думала, что доживу до такого, чтобы родная внучка меня на тот свет торопила!

— О-о-о!

— Ладно, мама, перестань. Ничего такого Эдита не имела в виду. Ты же знаешь.

Но девушка уже зарылась поглубже в подушки, для надежности прикрывшись сверху еще и одеялом. Все ясно, бабушка успела благополучно забыть обо всем, что с ней приключилось в эти дни. В том числе и о том, что ей довелось полежать в госпитале. Когда Эдита высунула нос, маме уже удалось спровадить бабушку на кухню, пить сладкий чай с кусочком тортика. Сама мама вернулась к дочери.

— Но она мне говорила про дядю Валеру, — сказала Эдита. — Что он сюда к ней пришел, сказал, что она плохо себя чувствует, вызвал врачей, и они увезли бабушку. Или бабуля все это придумала?

— Думаю, что я знаю, кто стоял за этой мистификацией.

— И кто?

Но мама на вопрос не ответила. Вместо этого она сказала, что Эдите еще нужно отдохнуть и отлежаться. Девушка и не возражала. Но как только мама вышла из комнаты, рука девушки сама собой потянулась к смартфону. Он лежал тут же. Ее собственный смартфончик, со всеми необходимыми Эдите для жизни контактами. Все они в памяти смартфона прекрасно сохранились. И первой, кому позвонила Эдита, была Светка.

— Очухалась? — спросила у нее подружка, что-то с аппетитом жуя.

В трубку неслось такое чавканье, что Эдита ощутила, как у нее во рту собираются слюнки.

— Ты там чего хомячишь?

— Яблоко. И еще виноград немножко. Просто зверский аппетит разыгрался. Наверное, от нервов. Сама-то как?

— Только что проснулась.

— Счастливая! — позавидовала ей Светка. — А я вот уже четвертый час только жру все подряд, прямо не могу остановиться. Пришла, у мамы целый противень пирожков с капустой был. Так ты спроси, остался ли сейчас хотя бы один?

— Ты ведь с капустой не очень любишь.

— Вот! — подтвердила Светка. — Не люблю, а все равно слопала. Это все от стресса, я уверена!

— Ну, ясное дело, от стресса. А как там Саша?