Спутники Волкодава. Путь Эвриха - Павел Молитвин

— За пять месяцев, которые я состою в «страже Врат», — несколько сотен. Из-за такой малости, может, и не стоило тревожить Хозяина Степи, но перед моим отъездом Макураг вступил в сговор с нангом племени хамбасов Фукуканом. Он обещал пропустить к Вратам все племя — больше трех тысяч человек.

— И что же Фукукан посулил ему за это?

— Скот и лошадей. Часть их уже отправлена в Матибу-Тагал, и слова мои легко проверить. Я назову скупщиков, услугами которых пользуется обычно Макураг.

— Забавно! Разве хамбасы такие праведники, что надеются пройти в Верхний мир всем племенем? — поинтересовался Хурманчак.

— О нет, далеко не все, входящие во Врата, попадают в Верхний мир! Ведь Врат-то, как таковых, нет, их заменяет мост через Гремящее ущелье, и те, кто, пройдя по нему, не попадает в Верхний мир, находят прибежище в Самоцветных горах. До меня доходили слухи, что с некоторых пор обитатели их встречают беженцев из Вечной Степи вполне дружелюбно.

— С тех самых пор, как отряды Хозяина Степи выбили горцев со старых рудников, те рады любой возможности досадить нам, — заметил Имаэро.

— И ты утверждаешь, что скупщики скота знают, каким образом он попадает к Макурагу?

— Думаю, что знают. Думаю даже, что к ним поступает изрядная часть того скота, который он, отобрав у схваченных около Врат беженцев, должен отправлять Хозяину Степи.

— Ах вот как… — пробормотал Хурманчак, поджимая губы.

— Думаешь или знаешь?! — сурово вопросил Имаэро.

— Знаю, — спокойно ответил Сюрг. Черные глаза его сверкнули, и советник Хурманчака, припомнивший, за какие заслуги ремесленник-фухэец получил звание сотника, подумал, что человек этот говорит истинную правду. Слишком уж он ненавидит всех и вся на этом свете, чтобы утруждать себя ложью. К тому же он понимает, что проверка его слов не займет много времени — уже к вечеру будет установлено, приводили ли к скупщикам скот от Макурага, и если да, то к середине ночи даже самый упрямый из обвиняемых наиподробнейшим образом расскажет обо всем, что ему известно.

— Если сообщенные тобой сведения подтвердятся, ты получишь под свое начало тысячу «беспощадных». Переловишь хамбасов, схватишь Макурага и его приспешников и доставишь тех и других в Матибу-Тагал. Если же ты солгал… — Хурманчак выразительно повел плечами. Ему жаль было хамбасов, а предприимчивость их нанга внушала уважение. Но, позволив уйти через Врата одному племени, он рискует тем, что завтра, самое позднее послезавтра — слухи в Вечной Степи разносятся быстро — даже кордон из трех тысяч воинов не остановит потока беженцев, которые не станут прибегать к подкупу, а будут прорываться в Верхний мир или к горцам — а это, если вдуматься, еще хуже — уже с оружием в руках.

— Осмелюсь напомнить Хозяину Степи, что у Ма-курага полтыщи воинов, а у хамбасов, которые, конечно, станут сопротивляться…

— Часть «беспощадных» из твоей тысячи будет снабжена новым магическим оружием Зачахара. Ты увидишь его в действии — это страшная сила и… Впрочем, остальное, когда придет время, тебе расскажет Имаэро.

Советник неодобрительно поморщился. «Куколки» Зачахара нужны были ему здесь. Он рассчитывал вооружить ими «бдительных» и кое-кого из особо доверенных стражников Матибу-Тагала. Хотя все еще можно будет переиграть, но прежде надобно получше присмотреться к этому Сюргу, не сгодится ли он на что-нибудь лучшее, чем охранять подходы к Вратам.

— Следуй за мной. Тебе еще предстоит назвать имена скупщиков и ответить на кое-какие вопросы, — приказал он Сюргу и двинулся ко второму выходу из Яшмовых палат, не желая, чтобы кто-нибудь лишний раз видел во дворце бравого сотника.

* * *

Выйдя из дворца, Сюрг впервые за последние несколько дней вздохнул с облегчением. Сунуть по собственной воле голову в пасть тигра и при этом уцелеть — такое удается не каждому, даже если принять во внимание, что тигр был сытым, а совавший ему голову в пасть взамен себя обещал добычу несравнимо более завидную.

Пасмурный день казался будущему тысячнику солнечным, люди, идущие навстречу, — улыбчивыми и дружелюбными. А впереди его ожидало весьма приятное дело. Почтенный Тэтай, имя которого он не назвал Имаэро среди имен прочих скупщиков скота, несомненно захочет отблагодарить сотника за молчание, когда узнает, что, не придержи тот язык, уважаемый купец уже визжал бы в дворцовых подвалах, умоляя, чтобы его признания были. записаны самым разборчивым почерком.

— Я бы на твоем месте не стал торопиться к Тэ-таю, — неожиданно прошептал кто-то на ухо Сюргу.

Сотник резко обернулся и оказался в объятиях длинноусого жилистого воина в сером плаще, из-под которого выглядывал медный нагрудник.

— Рад тебя видеть, дружище! — воскликнул «мед-ногрудый» и чуть слышно шепнул: — Радуйся и ты, за нами наблюдают!

— Вот так встреча! — рявкнул Сюрг, судорожно соображая, откуда этот степняк знает, что он собирался навестить Тэтая.

— По такому случаю не грех промочить глотку! Идем, я угощу тебя излюбленным твоим саккаремским вином. Есть тут неподалеку отличнейшее местечко! — Длинноусый подхватил Сюрга под локоть и потащил в какую-то боковую улочку. — Зови меня Рикиром и не забывай проявлять радость, пока мы не доберемся до места, где нас невозможно будет подслушать.

— Первое знакомое лицо в городе! И как вовремя! Я уж думал, придется пить в одиночку или девок искать!.. — шумно старался подыграть длинноусому Сюрг, размышляя о том, не врезать ли новому знакомцу под дых, — собутыльников он обычно выбирал сам, и очень тщательно, а от «медногрудых» вообще старался держаться в стороне, по старой памяти. И так бы он, верно, и поступил, если бы тот не упомянул Тэтая…

— Все, пришли. На вид местечко не слишком привлекательное и пойлом тут потчуют не первого разлива, но зато подслушать нас даже крыса не сможет. Мургут, понимаешь ли, крыс тутошних отлавливает и на жаркое пускает. — Длиннолицый втолкнул Сюрга в просторный глинобитный дом с земляным полом, внешним видом и внутренним своим убранством сильно смахивающий на хлев. Осмотрелся и поволок к одному из полудюжины пустых столов.

— Мургут! Мургут, где ты, старый хрыч? У тебя гости! Тащи лучшее вино и чего-нибудь пожрать!

Успеешь еще повариху на свой вертел насадить? — взревел Рикир, который, как подозревал Сюрг, на самом-то деле никаким Рикиром не был.

Хозяин безымянного хлева, назвать который трактиром едва ли решился бы самый невзыскательный человек, почесываясь и позевывая, вынырнул из полутьмы пустого зала и грохнул на стол пару тяжеловесных глиняных чаш и кувшин с залитой воском пробкой.

— Деньги вперед! — сипло предупредил он, ловким движением смахнул с жирного стола пару брошенных Рикиром монеток и беззвучно удалился.

— Мозгов у тебя, как у потрошеной курицы, — произнес длиннолицый. Подцепил извлеченным из-за пояса кривым ножом пробку и разлил темно-красное вино по чашам. — Думаешь, скупщики, которых ты Имаэро выдал, не назовут ему Тэтая? Прежде всего на него-то они и укажут. И не успеет он из Матибу-Тагала убраться, как наряжена будет за ним погоня. А может, его еще допрежь того посланные за тобой соглядатаи прихватят — выслужиться-то всем охота!