Верховный жрец - Денис Старый

племен, где конугом будет Норей, лекс племени Рысей, — определил я нашу позицию.

Есть такое мнение, что товарищ Кржак может нас кинуть, обмануть. Ну и что ему стоит, после того, как он меня, победителя лекса Тверда, одолеет, не пойти на Союз, а и вовсе, объявить войну нашему Союзу? Есть же большая вероятность, что Медведи способны отобрать у нас ряд селений, прежде всего, земли рода Армита, ближе остальных располагающиеся рядом с территорией соседнего племени.

Но проверить так это, или же все договоренности будут исполнены, можно только эмпирическим путем, то есть по факту. Вместе с тем, полностью покоряться воле Кржака я не собираюсь. Уже знаю правила. Так что могу и драться пока не упаду, хоть со всеми мужчинами племени Медведей, благо, в порядке очереди, а не с толпой.

— У меня есть брат. Он силен, но уступал мне в бою. Он и вызовет тебя, воин-жрец на поединок, когда ты одолеешь Тверда. Пусть он победит и я клянусь, как только Држак станет лексом, а я его дексом, то все племя Медведей войдет в Союз, и признает верховную власть конуга Норея, каким бы воином тот не был, — торжественно заявил старейшина.

Држак, Кржак… Дрожжи и Коржик. Интересно, а дрожжи кладут в тесто для коржика? Глупость, но такие глупости, порой спасают психику.

— Когда отправляемся? — спросил Рыкей.

— Он, — Кржак показал на меня рукой. — Поедет один. Так нужно. Не могут чужие воины прибыть в главное селение нашего племени. Тогда и меня могут казнить, что пропустил, ну и воинов-чужаков. Иное дело — вызов. Тут любой может приплыть в наши земли в одиночку и заявить о вызове. Если пришло время, и никто раньше не вызвал лекса, то чужаку дается такой шанс.

Мы с Рыкеем синхронно посмотрели друг на друга. Ох и авантюра же получается! Если соглашаться, то мало того, что останусь даже без элементарной поддержки воинов своего племени, так и вообще один среди врагов…

— А время настало? Не получится так, что еще месяц, или два? — спросил я, уже решив, что отправлюсь.

— Да, время было еще месяц назад, но вызова нет. Будь такой, то уже во все селения отправились бы гонцы. Все старейшины и главы родов со своими наследниками обязаны присутствовать на бое, — отвечал Кржак.

Да, заморочился Тверд. Создали систему, при которой можно править, хоть и самодержавно. Не нравится — так через полгода перевыборы, то есть поединок. Ну а то, что правящая династия и ростом всегда повыше и с самого раннего возраста только и делает, что тренируется и готовится к схваткам, делает положение лексов устойчивым. Подданным, наиболее строптивым их представителям, периодически раздают тумаки и все уверены, что иначе жить и не нужно. Примитивная система, но, как оказывается, жизнеспособна.

— Если ты согласен, то уже сегодня в главное селение нашего племени отправится посыльный и вызов будет принят. Ну а мы завтра, к вечеру, чтобы дать время всем родам узнать о вызове, отправимся в главное селение. Лишь заберем по дороге брата моего, он с семьей живет дальше. Я должен тебе сказать, что ты или победишь, или умрешь. Никто из чужаков не может находится в главном селении племени Медведей, — закончил свой спич Кржак, но я уже не пугался смерти.

Есть ли у меня выбор? Альтернативе безумству храбрых, которым споют песню, есть — это позор трусливых, которых захотят забыть. Так что два варианта: бежать, чтобы пятки сверкали, ну или драться. Откажись я и авторитет рухнет настолько, что все равно мне в мире и сытости не жить. Железо уже без меня делают, гончарные круги крутятся, как и что высаживать на полях, плохо знают, но некоторые понятия уже имеют. Так что только биться, чтобы быть мужчиной и перед собой и перед племенем и перед самой красивой женщиной этого времени. Ну а победа сделает мой авторитет недосягаемым.

— Оставайтесь на ночь в моей хижине, я пришлю к вам женщин и еды, — сказал, как само собой разумеющееся и не терпящее отказа, Кржак.

Я посмотрел на Рыкея.

— Ты это… если что, то Севии не говори! — попросил я главного воина нашего Союза племен.

— Что происходит в походе и на чужбине, то не касается никого дома. Так что не бойся за это, — улыбнулся Рыкей. — И выучи воинские правила, которые познают все воины-охотники во время инициации!

— Хорошо, — сказал я и как в воду глядел, когда просил молчать Рыкея.

Действительно, было хорошо. И девушка мне досталась симпатичная и еда сносная. Своего рода, шашлык ели. На палочках жарили мясо, вымоченное в ключевой воде для мягкости и сдобренное солью, чуть хрустящей на зубах, потому как была плохо очищенной.

Ну а девушка… Она молодец, старалась. Я же сперва даже сопротивлялся, но после… Да чего себе-то врать? Не сопротивлялся я, сам на нее накинулся скидывать напряжение. Вот и «скидывал», закончив глубоко за полночь.

Да, стыдно, да, неправильно. Ну, вот такой я, неидеальный. А вот девушку я бы и забрал с собой, тем более, что она даже не самая простая. Не рабыню мне дали для согрева, а племянницу старейшины. Он бы и дочку свою отдал, но мала еще слишком, кровь не пустила. Да и какой бы я не был неидеальный, но с откровенно малолетками не хочу иметь близких отношений даже в Бронзовом веке. Правда, тут понятие «малолетки» чуть сдвинулось в сторону омоложения.

Крайя, так звали девушку, сама вызвалась быть со мной, когда в среде женщин определяли тех, которые возлягут с пришлыми. Тут такая практика вполне приемлемая. Девушка призналась, что главным критерием при выборе меня была победа в честном бою над дядей, в которого… она влюблена. Вот такие шекспировские страсти на грани, или за гранью, уголовного кодекса любой адекватной страны в будущем.

И все-таки нужно будет поговорить с Севией насчет второй жены. Рыжая, ладно, она бесстыжая, как и все рыжие, и уже отдана Стасику. Но вот Крайя… Интересная девушка.

Провожать нас вышли все родичи Кржака, да и рабы тоже. Они помнили, что их глава уже дважды был рядом с тем, чтобы стать лексом и определенные идеи сепаратизма в головах этих людей присутствовали. Потому, прознав, что я сделал вызов Тверду, так, на всякий случай, вдруг одержу победу, старались задобрить меня и пожелать удачи, а по возвращению еще много еды.

— Я буду