Рыжий ангел - Джудит Айвори

Старик поднялся подбросить дров в огонь. Он помешивал угли, словно воспоминания.

И вдруг они услышали звук. Слабый, будто кто-то намеренно тихо подкрадывался к дому по снегу.

Кристина посмотрела на своего единственного союзника, худенького восьмидесятипятилетнего француза. Потом выбралась из кресла и взяла кочергу.

Перевалив через гребень холма, Адриан увидел свет. Когда он подходил к дому, огонек казался не столько теплым и успокаивающим, сколько… нереальным, невозможным. Он так долго шел в темноте, в снегу, так замерз. Огонек, светившийся в маленьком домике, больше походил на лучи чужого солнца, освещавшего другую планету. Адриан подошел к двери. Она распахнулась. Он вошел и… замер.

Его приветствовала размахивающая кочергой Кристина. Он рассмеялся. По сравнению с огромным животом ее ноги казались совсем тоненькими. Но она с такой решимостью сжимала в руке кочергу, что вздулись вены на тонком запястье. Это была реальная опасность. Кристина угрожала ему с удивительной подвижностью, несмотря на мешавший живот.

Она посмотрела ему в глаза. Было мало возможностей узнать Адриана, поскольку он с головы до ног был замотан в лохмотья. Кристина шагнула ближе, пристально посмотрела на него и нахмурилась. Потом подошла еще ближе. Неуверенное узнавание мелькнуло на ее лице. Кочерга немного опустилась.

А его вдруг захлестнули пустые, тщеславные мысли. Оцепеневший от холода, едва избежавший удара по голове кочергой, он мог думать только о том, как ужасно выглядит и как отвратительно от него пахнет. Он был весь в грязи и благоухал помойкой. До глаз замотанный в лохмотья, он походил на запеленатую мумию, пахнущую задворками Парижа.

– Осторожнее, Кристина. – Адриан поднял руки, чтобы она ненароком не ударила его. – Это будет скверная шутка после такого тяжелого дня.

Кочерга со звоном упала на пол.

– Адриан!

Она обняла его, срывая с лица лохмотья.

– Не надо, ты вся перемажешься.

Ему хотелось прижать Кристину к себе, но зная, какое зловоние распространит грязь в теплой комнате, он понимал, что нужно отстранить ее от себя.

Не обращая внимания на его усилия, она, захлебываясь, тараторила:

– …они отправились за тобой… все думали… где ты был? – У нее тряслись руки. – Ах ты, глупый! – плакала она. – Что ты наделал?! Мы тут все до смерти перепугались!

Ему нравились ее суета, ее забота. Кристина сорвала с его лица последние лоскуты и радостно застонала, окончательно уверившись, что это он. Она трогала его небритые щеки, обеими ладонями лаская его.

Взяв Кристину за локти, Адриан отстранил ее.

– Я же сказал, ты испачкаешься. – Он вдруг понял, что не может смотреть на нее, настолько острые чувства это вызывало. И Адриан укрылся за обыденным разговором. – У меня есть какая-нибудь одежда?

– Да, в спальне.

– Ты принесешь? Я хочу вымыться. – Он указал на кухню, но не смог удержаться и взглянул на Кристину. – Как ты?

Она рассмеялась.

– Все в порядке. Только чуть сознание не потеряла от радости. Я принесу тебе одежду.

Тут Адриан заметил маленькую неподвижную фигуру в кресле-качалке. Дед смотрел на него с нескрываемым интересом.

– Tu es vivant, Grand-perе?[13]

– Мне следовало бы спросить об этом тебя, молодой человек.

– Просто я думал, что увижу тебя таким тихим только в могиле.

Дед поднял бровь.

– Это еще вопрос, mon petit,[14]кто кого в могиле увидит.

Адриан, вздохнув, отвел глаза. Он не был готов к этому. Двоих, старика и женщину, ему не одолеть.

Но прежде всего нужно сжечь эти лохмотья. Потом вымыться… поесть… тут где-то была бутылка вина…

Он стал срывать с себя тряпье. Огонь затрещал, распространяя отвратительный запах. Адриану казалось, что он целую вечность будет распутывать лохмотья. Он весь день накручивал на себя любую тряпку, которую удавалось найти, лишь бы хоть немного защититься от холода. Потом с трудом стал разматывать обмотки, заменявшие теплую обувь.

– Она очень милая. Мне она нравится.

– Кто?

– Эта женщина. Кристина. Или Кристин?

Адриан пожал плечами и сделал вид, что очень занят.

– Я зову ее и так и так.

– Она не похожа на твоих прежних пассий.

– Нет.

– Почему?

Адриан разорвал промороженную веревку. Когда он рискнул поднять взгляд, то увидел в глазах деда ожидание.

– Откуда я знаю, почему она не похожа на моих прежних пассий? – с раздражением ответил Адриан.

Казалось, это не сбило старика с толку. Он начал клацать зубным протезом.

– Тебе же говорили, что нельзя так делать. Десны натрешь, – сердито сказал Адриан.

Старик стал напевать себе под нос. Его хорошее настроение раздражало Адриана.

Пришла Кристина с тазом воды.

– В кухне огня нет. Ле Сент ушел спать. Тут тебе будет теплее. – Она сложила чистую одежду.

Адриан вдруг застеснялся раздеваться перед ними. Но Кристина, конечно, права. От огня идет такое чудесное тепло. Адриан присел на край стола, чтобы снять рубашку. Потом намылил грудь. Кристина намылила ему спину.

– Где все?

– Ты разминулся с ними на пару часов. Они пошли искать тебя.

– И когда вернутся? – нахмурился Адриан.

– Через день или два.

Ему это явно не понравилось.

– Прекрасно. Опять отсрочка. Вот болваны!

– Это ты слишком задержался…

– Все дороги блокировали национальная гвардия и жандармы. – Поймав ее встревоженный взгляд, Адриан попытался перевести все в шутку. – Очень мило с их стороны, я почувствовал себя такой важной персоной.

Кристина лила воду ему на голову, на лицо. Он на ощупь искал полотенце.

– Пойду принесу еще воды. – Кристина вышла.

Адриан поверх полотенца взглянул прямо в лицо деду.

– Что ты так самодовольно улыбаешься? Я ожидал от тебя целую лавину оскорблений.

– Я подожду своего часа, – пожал плечами старик. – И понаблюдаю. Думаю, что смогу кое-чему научиться у этой женщины.

Сидя в кресле-качалке, Адриан держал на коленях уснувшую Кристину и тихо разговаривал с дедом. Время от времени он касался губами ее волос, щеки, виска. Он ласкал ее рассеянно, почти не замечая этого. Тема разговора была старой и избитой. Его дед не хотел покидать Францию.