Девушка во льду - Роберт Брындза

– Так, хорошо. Теперь, не закрывая рот, сделайте вдох…

Эрика попыталась, но начала давиться.

– Так, спокойнее… Хрящи гортани целы, отека верхних дыхательных путей я тоже не вижу.

– Это ведь хорошо, да? – спросила Мосс, появившись в дверях. Врач кивнул.

– Тогда, может, выпьете чего-нибудь холодненького? У меня в холодильнике есть приятный напиток из черной смородины, – предложила пожилая дама. На ней был длинный халат, а на голове, под сеточкой – ровные рядочки синих папильоток.

– Дайте немного обычной воды, – посоветовала женщина-врач. – Вы еще что-то повредили? Помимо руки, – добавила она, поворачиваясь к Эрике. Та, морщась, покачала головой.

– Босс, побудьте пока здесь. Я схожу поговорю с ребятами, что работают у вас в квартире. – Мосс ушла.

– Мы подождем внизу, вам на руку надо швы наложить, – сказала женщина-врач, наложив на порез тугую повязку. Эрика кивнула. Врачи «скорой помощи» закрыли свой чемоданчик и ушли. В гостиную со стаканом воды вернулась пожилая соседка. Эрика с благодарностью взяла у нее стакан и осторожно отпила глоток. Поперхнулась, закашлялась. Старушка бросилась к ней с салфеткой.

– Попробуйте еще раз, ма-а-аленькими глоточками, – произнесла она, держа салфетку у Эрики под подбородком. Эрике удалось проглотить немного воды, но в горле ощущалось мучительное жжение.

– Наш район… – продолжала женщина. – Я переехала сюда в 1957 году. Тогда все знали друг друга. Двери можно было не закрывать. Жили как одна большая община. А сегодня что… Недели не проходит, чтобы кого-нибудь не ограбили, к кому-то не залезли… Видите, я даже решетки на окна поставила, и у меня есть личная «тревожная» кнопка.

Она показала на маленькую красную пуговку, висевшую у нее на шее. В дверь постучали. Старушка пошла открывать и через минуту вернулась.

– Здесь высокий чернокожий парень. Говорит, он сотрудник полиции, – доложила она, с опаской входя в гостиную в сопровождении Питерсона.

– Бог мой, босс! – воскликнул тот.

Эрика слабо улыбнулась.

– Вы его босс? – удивилась старушка. Эрика пожала плечами, потом кивнула.

– Вы работаете в полиции?

– В должности старшего инспектора, – ответил за Эрику Питерсон. – Мы задействовали кучу народу на поквартирный обход. Пока ничего… Кто бы это ни был, он смылся.

– Боже мой. Подумать только! Если уж такое случилось со старшим инспектором полиции, что же тогда говорить о нас, простых смертных?! А вы кто? – спросила старушка Питерсона.

– Сотрудник полиции.

– Это понятно, дорогой. По должности вы кто?

– Инспектор, – ответил Питерсон.

– Знаете, кого вы мне напоминаете? – спросила старушка. – Как называется та передача про чернокожего полицейского?

– «Лютер»[16], – ответил Питерсон, силясь скрыть свое раздражение.

– Ах да, «Лютер». Он очень хорош. Вам кто-нибудь говорил, что вы немного похожи на него?

Несмотря на все произошедшее, Эрика улыбнулась.

– Говорили и говорят. Обычно такие, как вы, – сказал Питерсон.

– О, спасибо, – поблагодарила старушка, не поняв его иронии. – Я стараюсь смотреть по телевизору только качественную драму, а не эти так называемые реалити-шоу. А Лютер в какой должности?

– Кажется, старший инспектор. Послушайте…

– Ну, раз он дослужился до старшего инспектора, значит, и вы дослужитесь, – заключила пожилая дама, потрепав его по плечу.

– Прошу прощения, мэм, но не могли бы вы на минутку оставить нас одних? – попросил Питерсон. Женщина кивнула и вышла из комнаты. Питерсон закатил глаза. Эрика попыталась улыбнуться, но всякое движение лицевых мышц отдавалось болью.

– Вот черт. Простите, босс. – Питерсон вытащил свой блокнот, пролистал его до чистой страницы. – Что-нибудь взяли?

Эрика покачала головой, потом пожала плечами. Питерсон задавал ей стандартные вопросы, в ответ на которые она только могла кивать или трясти головой, но в принципе, кроме того, что нападавший был рослым и сильным, никакой другой информацией она не располагала.

– Обидно. – Превозмогая боль, Эрика сдавленно сглотнула слюну. – Надо было… – Она жестами показала, что ей следовало сдернуть с нападавшего балаклаву.

– Босс, не корите себя. Задним числом всегда легко судить, – заметил Питерсон. Вернулась Мосс с коробом от вытяжки в руках.

– Он проник через вентиляционную трубу, – сообщила она.

– Это был… не знаю… мне кажется, это был он, – прохрипела Эрика.

– Босс, эксперты будут здесь работать всю ночь. Вам есть где остановиться? – спросил Питерсон.

– В отеле, – просипела Эрика.

– Нет, босс, вы поедете со мной, – заявила Мосс. – У меня есть свободная комната. Подберу вам кое-что из одежды… В таких нарядах, как у вас, стиляги конца 90-х щеголяли по клубам.

Эрика снова попыталась рассмеяться, но помешала боль. Как это ни парадоксально, но она была довольна. Он пришел, чтобы ее убить. Значит, она на верном пути.

Незнакомец, вопя и беснуясь в машине, мчался по Камберуэлл-Хай-стрит, не заботясь о том, что превышает скорость.

У меня ведь почти получилось. ПОЧТИ!

У него раздувались ноздри, из глаз струились слезы. Слезы ярости и боли. Вспомнить страшно, как он выбирался из квартиры Фостер. Чуть не рухнул вниз с задней стены дома – еле удержался. Потом неудачно спрыгнул на кирпичную стенку, оттуда скатился на тротуар. Не обращая внимания на боль, бежал в темноте на свет уличных фонарей. Бежал и бежал, обливаясь потом, не заботясь о том, что кто-то может его увидеть. Страх и боль придавали сил, выливаясь в последний всплеск безумной энергии.

Он ведь подобрался к ней вплотную. Свет в ее глазах только-только начал меркнуть, и вдруг…

На лобовое стекло неслись красные огни светофоров. Незнакомец нажал на тормоза, машина с визгом остановилась, чуть наехав на перекресток. На углу одной из улиц стоял паб, из которого вывалилась компания студентов. Они облепили машину, смеясь и показывая пальцами.

Черт, я не снял балаклаву.

Несколько студентов, проходя мимо, постучали по задку машины. Девушки, проходя перед машиной, приковались взглядами к лобовому стеклу.

Успокойся, открой лицо, веди себя как они – как обычный безбашенный студент.

Незнакомец церемонным движением стянул с головы балаклаву и стал корчить рожи студентам, смотревшим на него через стекло. Должно быть, в его лице все еще просвечивало безумие, потому что девушки завизжали, отпрянули от машины, а один парень согнулся, и его стошнило прямо у окна.