Змееныш - Андрей Дашков

– В багаже советника было еще кое-что, – добавил Гедалл, доставая из кармана плоскую металлическую коробочку. Двумя пальцами он подтолкнул ее к Стервятнику, и она легко скользнула по столу.

Осторожно открыв плотно прилегающую крышку, Слот увидел внутри свиток очень старого на вид пергамента, от которого исходил едва уловимый неприятный запах.

– Подлинник манускрипта Амируса. – Гедалл давал понять, что нет смысла и дальше хранить реликвии Ордена, если Стервятник предпочтет мстить и, значит, выберет смерть.

Воцарилось молчание. На некоторое время Люгер, казалось, был заворожен мистическим влиянием манускрипта – как будто ощутил духовную силу Амируса и через разделявшую их пропасть столетий.

– Ты пытал его? – внезапно спросил он, догадываясь, каким будет ответ.

– Не я. Сидвалл был настоящим мастером по этой части. Гагиус не продержался и десяти минут. Как ты понимаешь, о тебе он тоже кое-что рассказал…

– Почему ты решил, что продержишься дольше?

Теперь засмеялся Гедалл.

– Ты не умеешь пытать, – ответил он с оттенком презрения. – К тому же, в отличие от советника, меня не ждут дома юная жена и младенец.

Тут Гедалл перегнул палку. Человек, который допрашивал его (это был все-таки допрос, хотя и завуалированный), без малейших угрызений совести подверг бы любой пытке старика, женщину или ребенка, если бы счел это необходимым. Как и двадцать лет назад, Стервятником, подобным раненому зверю, руководили ярость, боль, злоба и жажда мести. Правда, ярость его уже не была слепой. Гедалл сам открыл ему глаза на многое…

И кстати, внешне Люгер поразительно хорошо сохранился. Этим он весьма напоминал… госпожу Ганглети. Какое-то смутное подозрение зашевелилось в мозгу Гедалла, но он не успел осознать, что грозит ему в худшем случае и откуда исходит опасность.

Стервятник не проявил снисхождения. Он уже поднял руку, отдавая приказ глонгам, когда Ганглети неожиданно избавила старика от мучений. Она вскочила, обвила шею Гедалла одной рукой, а в другой у нее оказался кинжал, который она вонзила ему под сердце.

Черная жемчужина выпала из ладони Гедалла и покатилась по столу. Госпожа Ганглети и здесь опередила всех – ее узкая кисть накрыла Ключ. Глонг схватил ее сзади за горло, но с хранителем было покончено.

Гедалл выпрямился, издал глухой горловой звук, а его взгляд, выражавший безмерное удивление, напоследок остановился на Стервятнике. Спустя несколько мгновений бывший министр короля Атессы умер. От такой смерти его не предостерегал ни один оракул.

Люгер жестом приказал глонгу отпустить Геллу. Особой досады он не испытывал, хотя можно было догадаться, что она вооружена, и обыскать ее раньше. Теперь же оставалось узнать, какую выгоду собирается извлечь мокши из совершенного им убийства.

Ганглети спокойно уселась на свое место. Хватка глонга была безжалостной, и на нежной женской шейке остались лиловые пятна, однако это, по-видимому, совершенно не беспокоило существо, вселившееся в человеческое тело.

Люгер вспомнил старую примету контрабандистов: если увидел во сне сидящего за столом мертвеца, значит, жди беды. А если такое случается наяву, ешь и пей как в последний раз.

Он велел подать еще вина. Мокши был куда более опасным противником, чем Гедалл. Во всяком случае, Люгер вряд ли сумел бы изобрести для него подходящую пытку.

– Выпьем за нашу смерть. Пусть она будет легкой, но не слишком торопится. – Произнося эти слова, он наткнулся на безжизненный взгляд Ганглети. Искать в ее глазах какое-либо человеческое чувство было все равно что пытаться прочесть идеограммы пепла.

Выпив, он добавил:

– Если Гедалл хотя бы раз в жизни сказал то, что думал, все мы скоро станем покойниками.

– Конечно, он верил в Амируса и его пророчества, – равнодушно произнесла Ганглети. – А кто бы не поверил, зная о том, что произошло три тысячи лет назад? Гедалл был прав: некоторые истины могут стоить жизни. И последний хранитель Ключа доказал это своей смертью. Если ритуал не будет проведен в положенный срок, последует новая Катастрофа, столь же губительная, как и предыдущая. Но есть одна возможность уцелеть – для этого нужно вернуть Ключ хозяевам Звездного Дома.

– У меня нет времени на поиски Дома, – сказал Люгер так, будто мысль о неведомых «хозяевах» уже сделалась для него привычной. Однако было нечто, лежавшее по ту сторону всякого здравомыслия и убеждавшее сильнее, чем сама очевидность. Старый пергамент оказался фрагментом, которого прежде недоставало, чтобы наконец сложить мозаику.

– Дом искать не придется. – Ганглети упорно стояла на своем. – Я знаю, где он находится, – теперь только я и больше никто в целом мире. Не позже чем через три недели ты должен доставить меня в то место, которое я укажу.

Стервятник покачал головой. Мокши вполне оправдал его ожидания. И все же Люгер не хотел отступать, когда цель была так близка.

– Сначала я должен найти королеву и принца.

– Тогда сделай это побыстрее, – сказала Гелла и жестом поманила к себе Венгу. Та покорно прильнула к ней. – Иначе умрут даже невинные овечки…

Немногочисленный конный отряд передвигался быстро и преимущественно ночью, стараясь оставаться незамеченным. Два дня назад всадники пересекли границу королевства Круах-Ан-Сиур; до огромного человеческого муравейника – столичного города, где можно было затеряться надолго, если не навсегда, – оставалось не более суток пути. Барон Чвара рассчитывал разыскать в Вормарге агентов Серой Стаи и при помощи магической машины переправить щенка в Земмур.

Во избежание неприятных неожиданностей Морт обычно высылал вперед своих телохранителей; сам он, Чвара и королева Тенес держались в середине отряда; двое офицеров Стаи следовали позади всех.

Теперь, когда враг мог атаковать в любую минуту, принц не спускал глаз с королевы. Ей дали самую слабую лошадь, вдобавок Морт и Чвара постоянно находились поблизости. Во время дневных стоянок за королевой присматривали сменявшие друг друга люди Морта.

Принца нисколько не волновало то, что он по сути сделал заложницей собственную мать. Он также не утруждал себя ложью – королева, стойко переносившая все тяготы пути, отлично понимала, что Морт взял ее с собой не ради ее спасения. Благодаря небескорыстным стараниям барона принц уже был ознакомлен с обстоятельствами своего зачатия и появления на свет. Душой и телом он принадлежал Стае, но в то же время у него появилось смутное предчувствие, что он создан для чего-то большего. Не случайно его сопровождал земмурский рыцарь, который пока не поделился с ним и десятой частью сверхъестественной силы оборотоня.

Все чаще Морту снились сны, навеянные присутствием Чвары, – жутковатые, вязкие, завораживающие. В нездешних пейзажах была мрачная красота; существа из сновидений обладали нечеловеческой способностью проникать в его плоть, соединяться с ним – и тогда он становился то странной птицей, парившей в чужих небесах, то обитателем океанских глубин, то слепой тварью, заточенной в подземелье. А голоса, доносившиеся из-за красной пелены, обещали ему бессмертие…