Круиз в один конец - Марина Серова

направила в его сторону. В ответ на это Тимошин громко заржал.

– Ты серьезно? – продолжал он смеяться. – У меня пуля в боку, без врачей я не жилец. Если ты всадишь в меня еще одну, то только поможешь мне этим. Уже порядком надоело истекать кровью. К тому же в рюкзаке у меня нет того, что тебе нужно. Оно давно в надежном месте. Поэтому в твоих интересах сейчас сделать все, чтобы я не сдох тут, как собака в подворотне, а спасти меня. Иначе ты никогда не узнаешь, где колье.

– Можно подумать, что вы мне скажете, где оно находится, – я опустила пистолет и приготовилась слушать, что он придумал.

– Может, и скажу, а может, и нет. Слушай внимательно. У меня в рюкзаке есть медицинский набор и бутылка водки. Достань все это и извлеки мне пулю.

– Вы серьезно? Не сейчас, так совсем скоро сюда нагрянет полиция. Даже при всем желании вы не успеете убежать.

– Делай, говорю, что я тебе сказал, – будто не слышал меня он. – Доставай инструмент, обрабатывай и приступай. Не тяни время. А дальше – война план покажет.

– Но я же не врач, могу задеть что-то, и тогда вы умрете.

– Я и так умру, если ты мне не поможешь, – перебил меня он. – Режь уже.

Я видела, как его лицо бледнеет. Похоже, действительно придется выступить в роли хирурга. Ведь если он не выживет, то колье уже точно не видать.

Заглянув в рюкзак, я на самом деле не нашла в нем ничего, кроме хирургического набора, бутылки, пары футболок и билета на завтра в один конец на поезд до Москвы.

Футболка Тимошина была насквозь пропитана кровью.

– Лей больше спирта и не бойся, я потерплю. Дай мне палку и вставь в рот. Пусть будет кляпом.

Я сделала все, как он сказал, и приступила к самой процедуре. Однажды мне приходилось извлекать пулю. Во время одного из заданий моего товарища ранили в ногу. Времени ждать помощи не было. Поэтому мне пришлось экстренно спасать его, не имея под рукой такой роскоши, как сейчас. Набор, который я достала из его рюкзака, вполне смахивал на настоящий. Было видно, что им даже не пользовались.

– Потерпите, будет больно. Кажется, пуля засела глубже, чем я думала.

Повезло, что я ошиблась. Из-за сильной кровопотери я не сразу смогла ее нащупать. Подцепить ее пинцетом с первой попытки не удалось. От этого Тимошин напрягся сильнее и покраснел, превозмогая боль. Вторая попытка оказалась удачнее. Осторожно достав ее, я принялась зашивать. Еще минут двадцать, и Тимошин был как новенький. Сделав пару глотков водки, он присел и облокотился о дерево.

– Ну, я сделала все, что вы хотели. Теперь ваш черед.

– Ты действительно такая наивная? Да я ни за что тебе не скажу. Сейчас я испарюсь, а ты останешься здесь.

– В таком состоянии вы и шагу не ступите. К чему это упрямство? Предпочитаете умереть сейчас в лесу или увидеть своего новорожденного сына? Не жалко, что мальчишка останется без отца?

– А ты мне на жалость не дави. Давай, помогай мне встать, и пошли. Иначе не скажу, где спрятал золото.

Мне порядком поднадоел этот заносчивый и гнусный тип. Больше идти у него на поводу я не собиралась. Пока мы шли, я незаметно нащупала в кармане его толстовки телефон. Это был не смартфон, а обычный кнопочный. Но с него можно было написать сообщение. Номер Худякова я запомнила еще с первого раза.

– Куда мы идем? – уточнила я.

– Увидишь, не задавай лишних вопросов, – ответил слабеющий с каждой минутой Тимошин.

– И все же. Иначе я просто брошу вас здесь. Без меня вы и шагу не ступите.

– Ладно, скажу, на станцию. Здесь недалеко есть железнодорожная станция. Поедем на электричке.

– А название какое?

– Это неважно.

– И сколько до нее идти?

– Недолго. Мы в минутах пятнадцати ходьбы, я думаю.

Я написала сообщение Роме, в котором сообщила, куда мы направляемся и когда там будем.

Передвигался Тимошин с трудом, но останавливаться не разрешал. Так же как и не намерен был разговаривать. Когда на горизонте замаячила станция, я скинула повторное сообщение. Я очень надеялась, что Худяков прочтет его и приедет туда. Но ответа снова не получила. Поэтому не знала, дошло ли оно вообще до него.

В противном случае придется импровизировать. Тимошин не должен сесть в поезд.

– Вот мне интересно, – не сдержалась я. – Оно того стоит?

– Что именно?

– Вот эти ваши жертвы. Ради чего вы сейчас рискуете жизнью? Ради золотых побрякушек? Объясните. Мне просто интересно.

– Кто ты такая, чтобы тебе это объяснять? – обозлился он.

– Сейчас я тот, кто помогает вам и ведет туда, куда сами просите. Я могу в любой момент бросить вас под каким-нибудь деревом, и прощайте.

– А ты дерзкая. Такая молодая и наглая.

– Беру пример с вас.

– Вот поживешь с мое и, может быть, тогда поймешь, что к чему.

– Сомневаюсь, что вообще смогу понять человека, который предпочел сверток украденных драгоценностей своей семье.

– Моя жизнь уже не будет прежней. Я лучше сгнию на свободе, чем за решеткой. Я там был и знаю, что к чему. Поверь мне, ты бы выбрала то же самое.

– Не думаю.

Мы наконец-то дошли до станции. Тимошин сел на лавочку и закрыл глаза. Худякова не было. Либо он не прочитал сообщение, либо оно не дошло. Тогда я достала телефон, чтобы позвонить, но он был полностью разряжен.

Надо было действовать и не дать ему уехать. Конечно, сейчас я могу его легко обезвредить, ведь он не способен даже передвигаться сам. И что дальше? Вокруг ни души, телефон разряжен, я даже не могу вызвать полицию.

Вдруг вдалеке показался знакомый автомобиль. Это был Рома. Значит, все-таки сообщение дошло. Он и еще один незнакомый мне парень направлялись в нашу сторону.

Я махнула им рукой. Тимошин сидел, не шевелясь. Сначала я подумала, что он спит. Но пульса не