Кровь титанов - Вячеслав Шалыгин

– Лучше я скажу вам нечто другое, – ответил оппонент. – Мы хотели похитить Диктатора потому, что он знает главные секреты титанов, которые из него вполне можно было вытянуть в принудительном по-; рядке. Против наших технологий бессильны даже «спруты» и Воины, что уж говорить о простых смертных? Возможно, «Омега» смогла бы с нами побороться, но рядом с Диктатором в критический момент сыщиков этой группы не оказалось, потому что они были заняты «делом Туркина». Что это, признак непрофессионализма самой секретной спецслужбы государства?

– Слышал я о такой группе, но о квалификации её сотрудников мне ничего не известно, – сказал Туркин. – Продолжайте.

– Отсутствие на боевом посту «Омеги» было нам выгодно, но все-таки у нас ничего не вышло. Кто-то задержал Диктатора в покоях, а затем доложил дворцовой охране о тоннеле, образовавшемся в неположенном месте. В результате ловушка сработала вхолостую. Мы не надеялись, что Совет отправит в поход всю армаду, ведь тактически это был совершенно безграмотный ход, однако ваши ветераны решили вопрос в нашу пользу, и остановить надвигающийся конфликт стало просто невозможно. Вот вы бы упустили такой шанс? Нет. Мы тоже решили, что другого случая не представится, и нанесли вам удар. Я только теперь начинаю понимать, что спровоцированные «Омегой» неприятности, затмение в мозгах членов Совета и предупреждение Диктатора о тоннеле – звенья одной цепи.

– В таком случае устроенный вами мой «побег» следует расценивать как звено номер четыре, – заявил Туркин. – Или здесь тоже замешаны неизвестные злодеи?

– В том-то и дело, что в наши планы входила всего лишь демонстрация возможностей десантной армии, – подтвердил фантом. – Высадить штурмовую группу в центральном секторе и продержаться четверть часа, по возможности нанеся противнику максимальный урон, вот в чем заключалась боевая задача. Почему часть бронемашин и два отряда двинулись во Дворец, мне было непонятно до последнего момента. И даже когда десантники принесли ваше бесчувственное тело, все равно осталось загадкой главное: кто и каким образом' заставил их совершить этот дерзкий рейд? Сопоставьте факты, Алексей Борисович. И без глубокого анализа можно сделать вывод, что третья сторона заинтересована в сохранении напряженности. Она манипулирует и нами, и вами, а заодно устраняет со своего пути всех, кто угрожает раскрытием заговора раньше определенного времени. Игра вышла не только из-под моего контроля, но и распространилась, так сказать, за пределы площадки. Скорее всего, теперь у нас с вами гораздо больше общего, чем раньше. Например, общий враг. Моя наивная война со всеми её ударами из безвременья и прочими техническими премудростями – детская игра в сравнении с тем, что ждет Диктатуру, если на её жизненном пути действительно встали те, кого следует опасаться и титанам, и моим соратникам.

– Да, удружили вы со своей войной, нечего сказать, – Туркин вздохнул. – Однако эти «третьи лица», каковы мерзавцы?! Соображают быстрее компьютера. Хотел бы я поговорить с их главарем…

– А вы свяжитесь с «Омегой», возможно, они это вам организуют, – посоветовал врач.

– На что это вы намекаете?

– Специальная служба Диктатора, наверное, уже догадалась, что тайная война ведется по странным правилам, но вряд ли им под силу бороться с врагом без поддержки Воинов и других титанов, – пояснил доктор. – Окажите им помощь. Пока я не могу поделиться с вами всеми соображениями, но раз уж мы вызволили вас из подвалов Диктатора, то помогите нам установить контакт с орденом Воинов и другими силовыми ведомствами.

– Вы уверены, что «Омега» не является той самой третьей стороной? – с сомнением спросил Алексей.

– Уверен, – ответил фантом. – Будь она спецслужбой противника, ваш силовой генератор до сих пор бы работал, а значит, вы сидели бы в подвале контрразведки в ожидании трибунала. Да и я сидел бы в соседней камере…

Корабли ударной группы ждали очередного приказа, не выходя из безвременья, а потому главным развлечением для их экипажей была игра «Угадай, который час». Хронометраж реального, текущего где-то в нормальном пространстве времени вели бортовые компьютеры. Обычным часам это было не под силу. Чтобы ответить на простейший вопрос, ставший названием игры, машинам приходилось проводить массу вычислений, но, получив результат, они начинали свою тяжелую работу снова, поскольку в безвременье любое возмущение, производимое физическими телами, приводило к сдвигу исходных данных и самые точные расчеты становились непредумышленной фикцией. Каждый вдох, каждое движение век или сокращение сердец сотен людей воспринимались чуждым миром как серьезнейшие колебания физической субстанции, и потому корабельные компьютеры были обречены «катить свой камень», как Сизиф, до самого выхода крейсеров из червоточин в привычный четырехмерный континуум пространства-времени. Наглядно нестабильность внутрикорабельного времени отражали скачущие цифры на дисплеях часов. Судя по их показаниям, оно то убегало на пару часов вперед, то стремительно возвращалось к исходной точке, то замирало на десять-двенадцать ударов человеческого сердца. Систему в этом возвратно-поступательном хаосе улавливали только машины. Люди ничего подобного не замечали, но и качество их мышления, как ни странно, от временной неопределенности не страдало.

Скорее всего, это было обусловлено характером выполняемых людьми задач. Все были сосредоточены на своих узкоспециальных проблемах. Вахтенные замерли у обзорных экранов с единственной мыслью – не пропустить момент старта. Канониры и техники сидели, вцепившись клещами в свои пульты, и лелеяли надежду, что вот-вот все закончится и на смену головокружительному бездействию придет последовательный пыл борьбы. Неважно себя чувствовали только космонавты свободных от вахты смен. Они, скучая, соревновались в прозорливости, пытаясь понять, «который час». То, что никто этого не угадывает, их не смущало. Все равно другие развлечения были запрещены, и все свободные пилоты, десантники и Воины Олимпа были вынуждены лежать в кубриках неподвижно.

– В реальном мире за прошедшие два бортовых часа сменились сутки, а нас отбросило к исходному рубежу, – резюмировал капитан флагманского крейсера. – Теперь мы отстаем от общего времени нашего участка Вселенной на сорок часов, но через пять-шесть минут нас должно снова унести вперед, причем сразу на двое суток…

– Получается, что мы вернулись к моменту предыдущей атаки, – уточнил его старший помощник. – Быть может, следует выйти из укрытия и усилить атакующую группу?

– Зевс запрещает встречаться со своими внутривременными дублерами, – возразил капитан. – Будь все так просто, мы бы давно разгромили титанов. К сожалению, собрать армаду из дубликатов одного и того же корабля, выдернутых из тысячи моментов прошлого, невозможно.

– Но ведь наши ученые сумели добыть все эти крейсеры, – помощник указал на тактическую карту, где были отображены дрейфующие вокруг флагмана корабли эскадры.

– Они вытащили их не из прошлого, а из безвременья, – пояснил капитан. – До того как попасть в зону тройной аномалии, корабли служили Воинам-олимпийцам, а после, в сто семидесятом году, они перестали существовать. Это единственные экземпляры, оригиналы, а не дублеры. Переместив эти корабли в наше время непосредственно из прошлого, мы нарушили бы ход истории. Это, кстати, предопределяет ещё один печальный момент: после победы, когда тоннельные установки исчерпают ресурс, нам придется вернуть олимпийцев в безвременье, а уже оттуда большинство из них уйдет в прошлое навсегда. В момент самоликвидации тройная аномалия отбросит останки кораблей к самому началу времен. Вместе с экипажами, десантом и Воинами Олимпа. Представляешь, что они увидят в момент гибели? Истоки Вселенной!