У всех на виду - София Сильчева

бумайках, дриадах и даже людях. Я знал, что когда-нибудь её найдут те, кто за хочет знать правду.

— Так всё в этой книге правда? — задал вопрос Ньют.

— Да, ваше высочество. От корки до корки всё истинная правда, только надо захотеть её увидеть. — Ответил Огрик и добавил. — О вас Анхем тоже много рассказывал.

— Мистер Тук, я ищу убийцу в нашем городке. Скажите, если в книге всё правда, то может это сделал вампир? — спросила я, а мой собеседник улыбнулся.

— Нет не вампир, их ведь не существует. — Ответил тот.

— Но как же. Вы сами только, что сказали?.. — Окончательно запуталась я.

— Я сказал не существует, совсем не значит, что никогда не существовало. Когда-то они были, но их с трудом уничтожили. Если говорить на чистоту, то история о вампирах тесно связанна с тем, что происходит последнее время в вашем городке.

— Тогда расскажите нам. — Попросила я. — Ведь, кто-то вырвал эти страницы.

— Хорошо, но только не перебивайте. — Сказал он и в этот момент напомнил мне одного старика, который когда-то жил по соседству со мной, но только в другом мире. — Много лет назад, когда Атванта была ещё очень молода, жили в ней очень могущественные существа. — Начал призрак свой рассказ. — В мире людей их почитали за богов, а в Атванте их ненавидели и боялись. Жители магического мира прозвали их хоэльми, что с древнего языка переводиться, как пожиратели душ. Хоэльми, были на много могущественнее любого народа Атванты, потому что с самого детства учились отнимать души невинных. Они были способны одним касанием забрать душу, в следствии чего их жертва тут же умирала, но оставалась такой же молодой и здоровой, как при жизни. Отнятые души хоэльми использовали, чтобы продлить себе жизнь и по сути были бессмертными.

Когда-то, в одном человеческом городе жил хоэльми, которому жители поклонялись подобно богу. У него было всё, что только можно пожелать, но случилось так, что он безответно влюбился в человеческую женщину — Моони. Она была прекрасна лицом и телом, но главное её отличие от остальных было в том, что любая магия в том числе и та, что в крови хоэльми не имела над ней власти. Сколько не бился бог, но он не мог заставить её быть с ним. Тогда он отравился к самой могущественной ведьме в тех краях и привёз от неё любовное зелье. Его избранница испила зелье и осталась с ним, но он и не подозревал, что она так и не полюбила его.

Однажды, поздно ночью, вопреки своим привычкам, он вошёл в покои своей любимой и застал её не одну. Такое предательство он не простил. Бог отнял душу у мужчины и схватил возлюбленную. Он почувствовал, как душа той, которую он любил, медленно, капля за каплей, покидает её тело. Хоэльми не выдержал и отдёрнул руку, но было уже поздно: кожа возлюбленной побелела и стала словно лёд, а сердце на век остановилось. Любовь его жизни была мертва. Бог с разбитым сердцем склонился над женой и прижал её к своей груди. Он плакал, пока что-то, вдруг, больно не впилось в его шею.

Дикая боль пронзила всё его существо, а когда она резко прекратилась, он упал на холодный пол и поднял свой взгляд. Над ним сидела Моони. Она была по-прежнему всё так же бледна, её касание обжигало льдом, а прекрасные некогда карие глаза горели алым пламенем. Бог удивлённо улыбнулся и назвал жену по имени, но она лишь хищно улыбнулась, блеснув в лунном свете клыками. Моони снова впилась в его шею, но на этот раз не отпустила, пока не выпила всю его кровь до последней капли.

Моони была одной из немногих, которые встречаются среди людей, их называют светочами. У них врождённый иммунитет ко всем проявлениям магии. Именно это сделало Моони той, кого боялись многие столетия — вампиром: чудовищем, которое боится солнечного света и постоянно жаждет крови. Благодаря её способности, супруг высосал из неё не всю душу. Маленькая крупица осталась и этого хватило, чтобы она осталась в живых, если можно так сказать. Та маленькая крупица сделала её бессмертной и намного сильнее любого хоэльми, но в ней не было чувств. Любовь, ненависть, печаль, радость, — это и многое другое Моони на век потеряла в месте стой частью души, что у неё отняли. Единственное, что ей осталось, так это страх остаться одной. Спустя какое-то время Моони поняла, что её укус если не убивает, то превращает людей в подобных ей, правда никто из них не мог сравниться по силе с ней. С тех самых пор она стала создавать себе народ.

Вот так-то и разгорелась волна вамперизма, которая вскоре охватила почти весь мир. — Закончил Огрик и автоматически макнул палец в кувшин с белой жижей.

— Выходит, все эти смерти в городе дело рук одного из хоэльми. — Сказала я, нарушив тишину. Огрик утвердительно кивнул.

— Огрик, у меня другой вопрос. — Вдруг подал голос Ньют. — Если эти хоэльми такие могущественные и страшные, то почему я никогда о них не слышал и ни в одной книге про них не написано?

— Правильный вопрос, ваше высочество. — Сказал призрак и улыбнулся. — После того, как вампиров с трудом уничтожили хоэльми боялись, что жители магических и не магических миров объединяться против них, или же кто-то из них снова создаст первородного вампира. Руководствуясь этими страхами, хоэльми прекратили учить своих детей высасывать души, они уничтожили все упоминания о себе и вампирах, а затем взяли себе другое имя и поселились среди других магических народов, здесь в Атванте. Со временем всё кануло в прошлое, и даже хоэльми забыли свою историю, забыли кем были когда-то.

— Но кто они сейчас и где их можно найти? — с надеждой спросила я.

— Их долго искать не надо, они как и раньше прячутся у всех на виду, что даже в толпе ты можешь их не узнать. — Загадочно сказал Огрик, явно наслаждаясь нетерпением слушателей.

— И кто ж они? — задала я столь желанный рассказчику вопрос.

— А вы до сих пор не догадались? Сейчас их все знают, как дайлентов. — Ответил с расстановкой Огрик и довольно улыбнулся.

— Такого не может быть. — Охнула я и обернулась к Ньюту. Принц был, мягко говор, я в шоке от услышанного, что подтверждало, что рассказчик говорит чистую правду. — Но тогда, поймать нашего убийцу не реально. — С отчаяньем в голосе сказала я. — В городе и близлежащих посёлках каждый четвёртый, а то и третий, дайлент.

— Думаю, нам нужно найти