Одинокий мужчина желает познакомиться - Ярослав Маратович Васильев

что смотреть на физическое состояние организма блок не мешает. Полю я уже прощупал и выяснил – мозги спеклись в кашу. Ментальный блок бывшей жертвы Алиса пробила явно в том самом отчаянном состоянии, когда даже хрупкая девушка иногда ворочает пудовые бетонные плиты. Нечего Алисе вешать ещё один камень на душу. – Сейчас у нас вынужденно будет ещё одно практическое занятие в стрессовых условиях. Надо понять, есть ли какие-то тайники в доме или где-то ещё. Возможно, Яна была не первой жертвой, и где-то в качестве страховки уже спрятан компромат на тех, кто им мог угрожать или вынужден будет потом прикрывать бегство. Выяснить же это можно, лишь выпотрошив память вон того парня. Поля вне игры и больше не влияет, так что всё должно сработать. Справишься?

– Смогу.

Эпилог

Обратную дорогу все молчали. Недалеко от гаража я остановил машину и принялся давать последние указания:

– Первое. Мы никуда не ездили. И дело не только в том, что Яна у нас чуть не стала звездой фильмов для взрослых с несовершеннолетними. Режиссёры не рассчитывали на одни слова, в доме был запас амфетаминов, – я криво усмехнулся. Если честно, подозреваю, наркотики были нужны всё-таки охраннику, но сейчас это уже не имеет значения. – Для стимуляции творческого вдохновения актёров. Поняла, чего тебя ждало?

Яна побледнела, мелко и часто закивала, прикусив нижнюю губу. Лёша промолчал, разве что правую руку стиснул в кулак, а рот сжался чёрточкой.

– Сейчас наших следов там нет. Машина стояла далеко, как мы заходили и уходили, никто не видел. Я сделал хозяевам инъекцию наркотиков, после чего видели, дымило, когда мы уезжали? Для всех два наркомана в состоянии кайфа спалили дом, ни одна экспертиза не разберёт, что там делали, и чего случилось на самом деле. Это я гарантирую.

Тут я не врал. Из биографии некоторые тёмные моменты не сотрёшь, хотя можно аккуратно замазать белилами. Когда мы с Яшей-цыганом работали в девяностых, были в наших делах и мрачные эпизоды, после которых я учился заметать следы. Конечно, Аполлинарии дорога только в сумасшедший дом, а её напарнику после удара Алисы, а затем нашего допроса, потребуется серьёзная медицинская помощь, но лучше перестраховаться. И небольшой запас наркотиков тут пришёлся очень кстати. Когда красавчик обязательно начнёт рассказывать, как к ним явились два демона, всё примут это за обычные глюки. Наширялся, увидел демонов и порезал двух своих приятелей.

– Дальше. Сейчас все выходите, я меняю машины, моя остаётся в гараже, твою подгоню сюда. Лёша, ты везёшь Яну домой. Яна, запомни – ты сегодня весь день сидела дома, завтра прогуляешь школу и вообще дальше двора до понедельника ни ногой. Это в твоих интересах. Мы с Алисой идём кататься на велосипедах. Это, если что, объяснит потом, откуда у неё ссадины. В здешнем дворе никто из нас не был. Эта машина оформлена на чужое имя, вдобавок уже сегодня в гараже случится замыкание электропроводки и начнётся пожар. Обещаю, сгорит всё так, что ни одна экспертиза не свяжет машину с нашей поездкой. Если вопросов нет, то разбегаемся.

Следователи если в случайное возгорание не поверят и начнут копать, то найдут, что гараж использовался для перебивки номеров на краденых машинах. И дальше выйдут на вполне настоящую группу угонщиков, хвосты я предпочитаю обрезать с гарантией. Но вот это Лёше знать точно не стоит. И так сегодня его совесть прошла по очень тонкому льду мимо Уголовного кодекса.

Уже закрывая гараж и установив бомбу на неизвлекаемость, я с некоторой грустью посмотрел на внедорожник, верой и правдой служивший мне последние три года. Всё-таки бережливость не только в делах, но и в жизни должна быть одни из главных качеств человека. Не выбрасывай рубаху, если её можно зашить. Но и Антон Павлович сказал тогда правильные слова, что в решающий момент надо уметь перешагнуть скупость, отдать часть, чтобы сохранить остальное. Тут главное – не ошибиться, когда уже надо, а когда ещё рано. Сейчас-то сомнений не было. Машина – ерунда, намного больше жалко свой нынешний проект… Я замотал головой, отбрасывая ненужные мысли. Да, придётся всё бросать и срочно уезжать – но мы с Алисой как феникс из пепла возродимся на новом месте. Раз мы теперь вдвоём, то в этот раз всё будет намного легче.

Домой мы приползли, еле стоя на ногах. И день выдался бурный, особенно у Алисы, а уж катание на велосипедах, пусть и для видимости, высосало последние силы. Так-то, если бы мы бежали немедленно, то заморачиваться с выполнением «легенды» до конца не стали. Но я уговорил Алису рискнуть и задержаться на несколько дней. Лёша хотя бы из-за Яны, и чтобы её не подставить, какое-то время вынужден будет молчать про необычные таланты бывшего начальника. Из головы парня-мошенника Алиса достала очень тревожные сведения. Сам я этой информацией воспользоваться не смогу, её следует передать людям, у которых есть влияние и связи в полиции. Но даже с рекомендациями и самым убойным компроматом человеку из ниоткуда никто не поверит, то есть идти я должен со своей текущей личностью. Ну и недели мне хватит, чтобы я успел запустить проект нашего завода, а уже потом имитировать несчастный случай и «тела не нашли». Очень важный проект, и я готов рисковать, чтобы у него тоже сохранился шанс уже под руководством моего зама.

Но это объяснения для ума, а тело протестовало. Алиса вымоталась так, что готова была упасть в постель, прямо не снимая обуви. В итоге всё равно заснула прямо в середине процесса переодевания, когда уличную одежду сняла, а пижаму не надела. Я это обнаружил, лишь когда лёг сам, но поделать ничего не успел: Алиса, не просыпаясь, удобно устроилась в моих объятиях, замурчала довольным котёнком и пресекла любые мои попытки осторожно высвободиться.

Утро вышло грустное. Причём если раньше Алиса весь день бы смущалась, обнаружив, мало того что в одних трусах спала, так ещё и ко мне прижималась, то сегодня молча встала, натянула футболку и пошла чистить зубы. И вообще, впервые на моей памяти, на столе стоит полная турка – Алиса заваривает себе чай из пакетика.

– Эх… Знаешь, не жалею. После того, что я увидела в памяти этой сволочи – не жалею… И всё равно паршивое чувство. Я же про истфак, да ещё в Москве, всю жизнь мечтала. И сбылась…

– Если легче станет, у меня то же