Живой Журнал. Публикации 2001-2006 - Владимир Сергеевич Березин

ночное ремесло

Как грустно знать, что нам не быть вдвоём

А может просто денег накопить

И подойти к тебе, и ночь твою купить

Но как потом мы дальше сможем жить

Теперь ты украшение стола

И тысячи твой стоит туалет

Любой, кто заплатил, имеет все права

— Пц. Никогда не охватывала весь этот мощный текст одним взглядом… Имя, вырезанное в парке — это либо эллипсис, либо метонимия, либо он был одет в плащ-парку (кажется, такой есть?), или это неологизм, в "парке" типа "в запарке". А огни отелей так заманчиво горят — это Блок, практически.

Ещё я не поняла, в чем был её божий дар? Стихи вроде бы он писал? Или она умела внятно целоваться? Тоже божий дар, конечно. А мне вот после этой песни сразу захотелось изжарить себе яичницу. Что я и сделала.

— Парка, это такая куртка без пуговиц у северных народов — пришла как слово из Джека Лондона, а уж потом на вещевые рынки.

Я кстати выпустил первый куплет:

Ты служишь украшением стола

Тебя, как рыбу, к пиву подают

Любой, кто заплатил, имеет все права

И вот ночную бабочку ведут

Вполне в тему яичницы.

— Рыба-бабочка с большими такими плавниками… И более того — к пиву.

— Летучие ночные рыбы блистали в свете масляного фонаря. Капитан приказал выбрать брамс и подтянуть фукуямсель. Пассажиры смотрели на рыб в восторге. Подали пиво — за столом прислуживали эскимосы в парках и афганцы в башлыках. Доктор Душма одолжил мне подзорную трубу для рссматривания рыб, лоцман Негоро — большой топор для их разделки.

— А пряники, пряники нынче уродились?!

— Пряики? аза отчео вы спрашваете?

— Да просто так, где тула, там и пряники. Традиция, я уж два года читаю Ваши примерно похожие отчеты о Ясной Поляне, и всегда интересуюсь насчет пряников.

— радицию я сблюдаю. Вот и сейчас. дорога реакция…

— Дорога реакция к Христову дню, это Вы верно подметили

— Нет, до Христого дня, увы, ждать совершенно не можно — за это время можнопвесить на стенку, прлол я и говрю и

— прлол я и говрю и текел упсарин

— Да, именно эти слова, непостижимые уму, и проступают на стене пряничного домика

— Да, но только когда его съедят… Причём — с помощью чеоещаня.

— Чео Йе Щань — китайский премьер-министр, он умер в 1948 году, не заговаривайтесь!

— Он и является оснооположником того способ усвоения информации кстти. ита два раа стихотвоние про Блока, выдава его за эксомтИмел через это успех, хтя потом з мной гаись

— Потомки Блока?

— Да нет, причём тут потомки — там у нас всё были разговоры о нравственности Серебряного века. Нет, вообще онравственности и том, что Запад сомкнул костистые щупрт на грро Россссс

И теперь нам всем предлагапют гррривв как замену светрл чууув.

— Да, я, пожалуй, соглашусь с такой заменой

гррррив мне кажется перспективнее чуууув — по крайней мере, при нынешнем темпе жизни

— Не всегда — потому что гррррив — это групповой сэкс, а с ним нынче сложно, люди злые, несговорчивые и ленивые (что-то клавиатура у меня непривычно чисто печатает — видно что-то готовит).

— А вы ее чаем залейте, помогает, проверено.

А смотри, какая у меня книжка есть:

Извините, если кого обидел.

17 июня 2006

История про разговоры ((СCXLV)

— Чем, кстати, у вас вчера закончилось?

— Мы поехали к ней домой, но пришёл муж, нам стало скучно, и мы уехали пить дальше Потом она уехала всё-таки домой, а мне стало одиноко, я залезла под стол, выкурила подряд три сигареты и тоже отправилась в свои ебеня. Три сигареты — это очень много для человека, который никогда не курил, поэтому я сегодня весь день больная. Такие дела.

— А я думал, что она ещё раньше уехала — потому как она куда-то пропала, пока я казан носил. (Вообще-то меня посреди ночи пробило на хавчик, и я думал, что зря я этого плова к себе в карман не отложил). Про никогда не курил — это я не понял, но, значит, так надо.

— Ну, я пару раз в жизни спьяну хваталась за сигарету с воплями «научите меня курить», но после пары затяжек мне становилось плохо, и я это дело бросала, а тут три подряд. Очень много, неприятно, башка болела. Верите?

— А я что? Я покладистый. Я всему верю — у меня известно какие глаза. У меня чудесные глаза — в них плюнь, и я улыбнусь. Я улыбнусь и подумаю о росе, о хмуром утре, рассвете над Мещерой… И ещё сочиню что-нибудь.

— Сочинять, плз, не при мне. Творческие люди — не моя компания.

— А кто тут видел творческих людей? Скажите, кто?

— Не скажу, а то вдруг меня того…

— Тут их нет. Их тут быть не может. Был на свете один творческий человек — Сергей Лукьяненко. Но на рассвете к его дому подрулила чёрная «эмка», вошёл к нему в подъезд, гулко топая сапогами Утренний Дозор, и увёл творческого человека в лабиринты. А мы — не… Мы не такие.

— И слава Богу.

— Да мы лучше.

— Определённо. Не смотря.

— …на что?

— На всё!

— А что, прощения прошу, заставляет не спать под утро-то? Смотря на что?

— Муж на работе, а я отвыкла спать одна. А я пьянствую тихо.

— Ничего-ничего. Дело житейское.

— Дык, ежели Господь Бог бабой сотворил — куды ж денешься?..

— Скорблю вместе с Вами. Но и наоборот — не легче.

— «Что вас вынуждает столько пить?» — «Трезвое отношение к жизни».

— Во, кстати. Я счас тоже выпью. Чин-чин.

— Поехали. Что пьёте?

— Уже пиво. «Пауланер».

— А я вермут. Чин-чин, и я на боковую.

— Хоошо.

— Чин-чин.

— С пониманием.

— Ну, последний раз. Чин-чин.

— Аналогично.

Извините, если кого обидел.

17 июня 2006

История про разговоры (СCXLVI)

— Меня атмосфэра раздражаэт, штандартенфюрер.

— Так, может, того-с… Всё таки в расход? Как и было сказано. Поглядите, Штирлиц, какая неплохая смена караула, а?

— Я, партайгеноссе, расстреливать не пробовал никогда. Вот руку сломать, ногу, ребер штук несколько — это да, это пожалуйста. Можете на меня рассчитывать.

— Вы будете играть с ворами на зуб пастора Шлага. Сумеете раскачать коронку с первой попытки?

— Не пробовал. И не учили. Левой рукой