Бывший муж моей мачехи - Альма Либрем

— И всё же, — промолвил Олег. — Зайдем в дом. Там всё равно никого нет. Мы просто спокойно поговорим. Я не хочу, чтобы ты натворила глупостей, о которых потом сама же будешь жалеть.

Я пожала плечами. Нельзя сказать, что я так уж в себе не сомневалась. Но доверять ему тоже была не склонна. Единственное, чего мне сейчас хотелось — забраться в свою кровать, укрыться одеялом с головой и, возможно, разрыдаться. Или молча, тихо позволить слезам стекать по щекам, без единого звука, чтобы никто не узнал.

Но дома нельзя было плакать. Мама всегда проявляла потрясающую внимательность ко мне, даже когда была больна, практически при смерти. И мне очень сильно не хотелось её расстраивать.

Он наконец-то разблокировал дверцу автомобиля, и я смогла выйти наружу. На свежем воздухе стало чуть лучше. Заметно похолодало, на небесах собирались тучи, и я наконец-то могла дышать полной грудью, не беспокоясь о том, что задохнусь раскаленным воздухом уже догорающего лета.

Олег тоже вышел из машины, но к дому идти не спешил. Как будто остерегаясь того, что я сбегу, нарочно подошел ближе, подал руку, и как бы я ни притворялась, что ни в чьей помощи не нуждаюсь, пришлось последовать за ним. Голова покруживалась, но я не позволила себе принять его ладонь, слишком сильной и горькой была обида.

Подниматься по всегда немного скользким ступенькам знакомого, как свои пять пальцев, крыльца было непривычно. Я наблюдала за тем, как Олег своим ключом открывал дверь, и молча кусала губы, стараясь не воскрешать воспоминания о том, как это же проделывал Федор. Отец очень редко делал что-то сам, ему нравилось приказывать охране или слугам выполнить какие-то элементарные действия, для других не составившие бы ни малейшего труда.

Олег сменил замки, я видела это уже по форме ключа. Дверь осталась та же. А когда он пропустил меня вперед, предлагая первой зайти в некогда родной дом, я поняла, что внутри всё осталось практически идентичным.

— Ты ничего здесь не менял, — отметила я.

— У меня не было на то времени.

Он попытался приобнять меня за плечи, но я первой успела отступить и уверенным шагом направилась к лестнице. Быстро поднялась вверх по ступенькам, скользя кончиками пальцев по знакомым гладким поручням, остановилась у двери в свою спальню, открыла её, ожидая увидеть там…

Не знаю. Я не знаю, чего ждала.

Но меня повстречала будто запечатленная картина из прошлого. Те вещи, которые я бросила на кровати, так там и остались, и легкий беспорядок, оставленный при моем побеге, нисколечко не изменился. Олег как будто нарочно оставил всё так, как было.

— Просто руки не дошли? — севшим от волнения голосом спросила я, даже не оборачиваясь, но прекрасно зная, что Олег сейчас стоит у меня за спиной, возможно, всего лишь в нескольких сантиметрах от меня.

— Не считал, что имею право прикасаться к этому всему без хозяйки, — проронил он.

— Да? — голос звучал хрипло, будто я заболела. — Однако, хозяйку ты уведомить об этом не спешил. И привести посмотреть на всё оставленное здесь тоже. Очень нелогично.

Олег следом за мной переступил порог комнаты и наконец-то опустил ладони мне на плечи. Я содрогнулась, но продолжила стоять на месте, не желая оборачиваться и заглядывать ему в глаза. Это было бы всё равно как посмотреть в лицо всем своим страхам и наконец — то получить ответы на вопросы, которых я и сама боялась.

Я не хотела так рисковать. Больше всего на свете мне сейчас хотелось никак не развеять эту неопределенность, она дарила хотя бы право выбирать между любовью и ненавистью.

— Прости меня, — прошептал мне на ухо Олег. — Я знаю, что не должен был просто так тебя отпускать. Я был уверен, что смогу поговорить с тобой после того, как разберусь с этими двумя, но ты очень быстро уехала, — его голос обжигал мою кожу. — И не брала трубку…

Конечно. Я была занята тем, что собирала: вещи в чемодан, маму к перелету, себя по кусочкам.

— Знаешь, — выдохнула я, — это было бы очень хорошим оправданием, если только забыть о том факте, что мы не виделись полтора месяца. Ты как будто. Оставил место для статуэтки, но не сказать, что она особо тебе нужна.

— Это не так.

Я не поверила, но всё-таки рискнула обернуться и посмотреть Олегу в глаза. Казалось, он сам верил в то, о чем говорил.

Жаль только, это было всё равно не слишком убедительно.

— Послушай, — прошептал он, ступая ко мне ближе. — Мы же можем всё исправить.

— Не можем.

— Стася, — он взял меня за руки. — Ты носишь моего ребенка.

— Это мой ребенок, а не твой, — отрезала я. — Можешь забыть о том, что ты участвовал в его зачатии.

— Значит, ты больше не будешь отрицать.

— Нет, — холодно произнесла я. — Я не буду отрицать, что биологически ты его отец. У меня нет других кандидатов. Но пока ты был так увлечен тем, что мстил своей бывшей жене и моему папеньке, я была занята несколько другими вещами. И у меня, знаешь ли, сместились приоритеты. Так что я не намерена вновь переворачивать свою жизнь с ног до головы. И не особенно хочу видеть в ней тебя, если честно.

Олег помрачнел.

— Это место, — продолжила я, — больше похоже на могильник. Я не понимаю, зачем было делать всё это, чтобы поселиться в музее, где всё будет напоминать тебе о ней.

— Здесь жила не только она, — прошипел Олег. — Я не тронул твою комнату, а не её, если ты не заметила.

— У меня нет желания проверять, — вскинула голову я. — Может быть, ты и считаешь меня наивной дурочкой, которая способна повестись на любую ерунду, которую ей расскажут, но, к сожалению или к счастью, это совсем не так.

— Я знаю, что поступил неправильно, — произнес он, — и что должен был связаться с тобой. Настоять на своём.

— Так чего ж не сделал?

— Прости.

Он подступил ко мне ещё ближе, напрочь уничтожая ту так старательно выстроенную дистанцию. Я нахмурилась и взглянула на него, как будто на сумасшедшего. В самом деле верит, что одного "прости" будет достаточно? Я что, настолько наивная дура? Так ведь вроде бы не похожа…

— Мы ведь можем начать всё сначала, — выдохнул он, обнимая меня за талию и склоняясь ближе. — Нас теперь объединяет ребенок. Мы не сделали ничего катастрофического друг для друга. Всё ещё можно повернуть так, как нам с тобой захочется, Стася. И мы будем счастливы вместе.

— А.

— Ты же знаешь, — прошептал Олег, — у меня достаточно денег, чтобы обеспечить всё для твоей матери и тебе не пришлось заниматься этим самой.

Я уже однажды слышала эту песню.

— А если я не хочу запираться дома с ребенком? — вскинула голову я.

В глазах Олега вспыхнуло что-то сродни отчаянью, и мне подумалось, что он, наверное, и вправду очень хочет ребенка. А то, что мои желания могут отличаться от его собственных, это ведь его не интересует, правда?