Не забирай мое счастье - София Александровна Ларина

меня, и взял с собой на благотворительный ужин, который, кстати, устроил отец Яна — Александр. Думаю это он и сообщил Яну о моем присутствии. Когда я столкнулась с ним в коридоре, я поняла, что нас что-то связывает. Мое тело отреагировало на волка, но не так как на Тимура, как то отстраненно, без какого либо притяжения. Только сегодня я поняла, что это все из — за тебя. Он ведь почувствовал тебя, хотя мы оба тогда не знали о твоем существовании. Каждый воспринял связь по-своему.

Сердце пустилось вскачь, осознав, что Ян воспринял маму как настоящую пару.

— В итоге, увидев на мне метку — он разозлился, и обернулся в волка, на глазах у нескольких девушек. Признаюсь — это было страшное зрелище. А когда Тимур его скрутил, и сообщил, что его ждет смерть, внутри что-то затревожилось… — она опускает свой взгляд на сцепленные руки, вспоминает неприятные моменты своей жизни. — А после того, как Ева с Каролиной мне поведали о том, что только Ян может спрятать меня от папы, мне пришлось спасти его.

— От папы? — округляю глаза.

— Я прекрасно понимала, что если Тимур узнает о беременности — он не позволит мне умереть…

— Значит, в этом была основная причина побега? Ты отчаянно хотела спасти меня…

Сглатываю ком в горле. Получается, если бы мама не сбежала с Яном — меня не было бы в помине…

— Да, но ты не сердись на отца. Он не знал о моей беременности до самых родов. Он все время искал нас, но Ева постаралась сделать все возможное, чтоб запутать его. Тем более Каролина мне во всем помогала, пыталась сбить след.

— Вы прятались в Майами, в том доме, из которого нас забрал отец… — сообщаю ей.

— Да, я знаю, Тимур мне обо всем рассказал. Думаю Яну дорого это место. Ведь в нем родилась его половинка! — она улыбается, а у меня дыхание перехватывает.

Я ведь даже и не подумала о такой версии. Сразу мысли поплыли не в то русло. Вот же дура психованная!

— Тебе очень повезло с Яном! — мама берет мою руку в свою. — Я помню, каким он был заботливым и внимательным. Мне вдвойне приятно, что даже тогда, не зная об исходе, он заботился о тебе.

В душе разливается гордость за него. Мне даже приятно слышать о том, что он заботился о моей маме в ее трудные времена.

— Помню, как мне становилось плохо с каждым днем. Ведь ты росла, набиралась сил… — у мамы выступила слезинка, и она поспешила смахнуть ее, чтоб я не сильно переживала.

Но поздно. В груди уже нарастает дрожь. Рыдания вот-вот вырвутся наружу, ведь я понимаю, что ее силы именно я забирала, именно я причиняла ей боль.

— Знаешь, именно руки Яна помогали мне не свихнуться. Именно он успокаивал тебя в моем животе. Прикосновения хватало, чтоб утихомирить твое шевеление.

Боже дай сил не расплакаться. Потому что если меня прорвет, я до чертиков перепугаю всех в округе.

— Он провел со мной все девять месяцев, и я счастлива, что именно он твоя настоящая половика. Я очень счастлива, что моя дочь в надежных руках. Ведь он готов пожертвовать всем, чтоб осчастливить тебя родная!

Ну и как тут можно удержаться?

Как мамочка?

Лови меня Алина Егоровна, подставляй плечо!

Глава 38

Ян

Иду за Темным на второй этаж. Двадцать лет назад, в его присутствии, я бы паниковал, нервничал, и вообще был бы в ужасе. Но не сейчас. Эти двадцать лет я готовился не только к встрече с Таей, но и к встрече с Темным. Сейчас во мне столько сдержанности и смелости, что эти качества подавляют страх, перед самым могущественным оборотнем не планете.

В принципе я уже знаю, о чем будет разговор, хотя это ведь Темный. Непредсказуемость у него в крови.

— Проходи! — спокойно просит.

По глазам вижу, что еле сдерживает себя. Спокойствие лишь показательное, перед женой и дочерью.

— Стены звуконепроницаемые… — предупреждает, садясь в кресло. — Но все же кричать не следует.

Да я в принципе и не собирался. Хмыкаю, качая головой.

— Слушаю! — выдаю, присаживаясь напротив. — Думаю, что ты не вискарик меня позвал пить…

— Поумнел! — хлещет сарказмом.

— Время было, многое обдумал, — без ответа не остаюсь.

— Вот скажи мне, ты действительно думал, что изменив внешность, я тебя не узнаю? — он сжимает кулаки на столе.

— Что за бред! — хмыкаю недовольно. — Я прекрасно знал, что мы встретимся, да и не шибко-то я скрывался от тебя. А внешность изменил, потому что хотел без проблем добиться высот, ради Таи.

— Это я не шибко тебя искал. Ради Алины тебя в живых оставил, — шипит злобно.

— Значит, отблагодарю Алину, в долгу не останусь! — спокойно говорю, изгибая уголок рта. Мне почему-то нравится его поддевать, нравится видеть раздражение в его глазах.

— Не тронь мою Алину! — свирепеет Темный.

— Я тебе больше не конкурент, не жги мне мозги! — продолжаю спокойный диалог.

— Ты и не был моим конкурентом! — переходит на крик.

— Согласен, приношу извинения, что убеждал в обратном… — встаю с кресла и тянусь к бутылке стоящей на столе. Напрягает меня этот разговор. Расслабиться хочу. Наливаю сразу в два стакана, и один из них толкаю Темному.

Ловит тут же, выгибая бровь. Не нравится, что я хозяйничаю в его кабинете, но мне по хер.

— За здоровье девочек! — делаю характерный жест стаканом в его сторону и выпиваю содержимое залпом.

Грудь моментально обжигает градус крепкого напитка. Хороший, зараза, сразу понятно, что не дешевое пойло. Темный не пьет подделку.

Вижу, как Тимур тоже захлестывает в себя содержимое разом и толкает бокал обратно.

— Еще? — спрашиваю, но он лишь кивает. Ну давай напьемся, раз тебе так хочется…

Повторяю порцию и присаживаюсь обратно.

— После того как родилась Тая, мне Ева сказала одну фразу, которую признаюсь, забыл… — он поднимает на меня тяжелый взгляд.

— И какую же? — спрашиваю выжидающе.

— Она просила принять тебя, когда ты появишься… — ехидно выдает он. — А еще утверждала, что я спасибо тебе скажу.

— И? — теперь я выдаю сарказм.

— Спасибо! — цедит сквозь зубы.

— Знаешь, а не стоит! — хмыкаю я. — Я не ради «спасибо» сижу перед тобой! Сегодня же, я увезу Таю обратно, а еще в ближайшее время сменю ее фамилию. Злобиной будет! — выдаю, настойчиво. Знаю, что он ничего не сможет сделать, он обязан ее отдать своей половинке.

— Ты хоть Алину, пожалей! Она переживала за дочь, соскучилась, а ты ее хочешь забрать… — снова злится, хотя говорит уже