Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников - Джеремия Кэртин

Тем временем немецкая торговля процветала. Помимо Холма, или Кирхгольма, как Мейнард назвал местечко после постройки церкви, и Икесколы были основаны новые деревни. По названию племени ливов весь этот край теперь называли латинизированным названием Ливония, а Церковь упоминались как Ливонская. Могло показаться, что эту работу нельзя было повернуть вспять. Но внезапно случилось потрясение – неконтролируемый бунт по всей стране. Неслыханное событие, уникальное зрелище в христианском мире предстало перед глазами «апостола ливонского», как ученики называли Мейнарда, когда те же самые люди, которые получили от него крещение, прыгали в Двину, смывали с себя следы его апостольских прикосновений, ныряли в воду, «чтобы очиститься». «Узри! – кричали они ему. – Мы очистились от немецкого крещения». И, глядя на речные волны, катящиеся к морю, они добавляли: «Уходи от нас подальше. Иди туда, откуда пришел». Таким образом вся страна отказалась от крещения, совершенного немецким монахом.

Мейнард стал угрожать. Он уплывет, найдет легион защитников Христа и приведет их назад на бесчисленных кораблях. И тогда они увидят, как Бог карает отступников; они увидят ужасную власть наместника Христа на земле, которым был назначен Мейнард. Эта угроза встревожила людей; они стали плакать и умолять его не покидать их. Вместо того чтобы уехать самому, он послал Дитриха.

Почему люди взбунтовались? «Потому что они мало отличались от животных, они были дикими и грубыми. Возникло большое религиозное возбуждение, и этот бунт был просто реакцией». Это объяснение некоторых историков, но тут следует добавить еще кое-что: монах начал принуждать людей повиноваться архиепископу Бременскому и требовать десятину на «церковь». «Апостол ливонский» был верным слугой архиепископа Бременского и стал епископом Ливонским, подчиненным Бремену, в 1188 г., а умер он в 1196 г.

Монах Бертольд – настоятель мужского цистерцианского монастыря, назначенный на место Мейнарда, услышал, как люди обсуждают, то ли сжечь его в церкви, то ли утопить в реке. Он заперся в Кирхгольме, но у него были воины, одетые в стальные доспехи с головы до пят, с тяжелыми мечами на боку, которые ездили на могучих конях, которых люди никогда в своей жизни раньше не видели. Это были рыцари. Люди послали представителей спросить, зачем этот Божий человек привел с собой этих воинов в их страну. «Чтобы наказывать вероотступников», – был ответ.

Теперь епископ готовился к серьезному мятежу. Он покинул Холм и разбил лагерь у устья реки Ридзене. Люди стали приходить издалека и из ближних мест; это были толпы полуодетых людей, вооруженных острыми палками, дубинками и топорами. Чем больше прибывало народу, тем смелее они становились. Рыцари дожидались, когда соберется наибольшее число людей, и не спешили начинать сражение. Но когда наконец они все же ринулись вперед, им не пришлось долго завоевывать победу. Было невозможно остановить этот натиск завоевателей. Епископа Бертольда, преследовавшего людей, захватило возбуждение. Он потерял управление своим горячим конем и отделился от своих людей. Ливы немедленно окружили его и изрубили на куски.

Победа немцев была полной, и страшно сказать, как они воспользовались ею. Рыцари креста стали палачами. Люди молили о пощаде и обещали снова пройти обряд крещения и принять в деревнях священников, изгнанных ранее. Но тщетны были их мольбы. Все были приговорены к смерти. Отряды рыцарей ездили по стране и в каждой деревне страшно карали «вероотступников».

Таким образом была восстановлена недавно созданная Церковь Ливонии. После этого западноевропейские крестоносцы сочли, что их священный труд закончен, а грехи им отпущены, погрузились на корабли и отправились по домам. И сразу же – и совершенно неожиданно – случился новый всплеск гнева и негодования по всей стране. Местные жители нападали на «мерзких чужеземцев», избивали или убивали их и грабили их дома. Они собирались точно так же расправиться со всеми чужеземцами, но купцы дали им большие подарки, чем купили их благосклонность. Те, которые повторно крестились, снова попрыгали в реку и смыли с себя немецкую веру.

Когда весть об этом достигла Бремена и Рима, там решили не медлить и навсегда овладеть Ливонией. Для этого им было нужно военное братство, воевавшее во имя Христа.

Теперь немцы появились в трех ипостасях: как военный орден для подавления сопротивления, как торговцы для расширения торговли и как церковь для приведения всего населения к их вере. Их возглавил Альберт фон Апельдерн Буксгевден, а для помощи в приведении к повиновению Ливонии папа римский дал ему разрешение основать новый рыцарский орден, члены которого должны будут провести свою жизнь, расширяя Ливонскую Церковь. Альберт объехал главные немецкие города, завербовал рыцарей и собрал пожертвования на свою великую «патриотическую деятельность». Его рыцари носили белый плащ с изображением красного креста и красного меча. На Руси их называли меченосцами. Они с готовностью приняли такое название и называли себя «братьями меча».

Первое, что сделал Альберт, – это построил крепость у устья реки. Так на месте деревушки Ригже появился город Рига. Через два года там стояли уже крепость и собор. Люди приняли Альберта неохотно. Будучи умным политиком, он решил вести переговоры с местным населением, а когда старейшины ливов пришли к нему, чтобы заключить мир, он схватил их всех и пригрозил отослать в Германию. Эта угроза заставила старейшин принять его условия, и Альберт получил их сыновей – тридцать человек – в качестве заложников. Их он отправил в Бремен для получения образования.

Вскоре между Альбертом – епископом Ливонским и орденом возникли разногласия на почве того, что орден сам хотел править в завоеванной стране. В конечном счете их спор разрешил папа римский, который поделил страну на три части. Одна часть должна была отойти епископу, другая – столичному городу Риге, а третья – ордену. Но орден не желал находиться в одном городе с епископом, и рыцари построили замок Венден. Этот замок и город, который вырос вокруг него, стали столицей ордена. Здесь жил Великий магистр, как его величали немцы. Во всех уголках стали, как грибы, возникать замки баронов и рыцарей. По мере того как немцы покоряли и обращали в христиан местное население, они превращали людей в рабов и заставляли их строить крепости для своих хозяев. Материальной наградой за спасение душ были вся земля и весь народ.

Альберт беспощадно казнил всех, кто отказывался принимать крещение. В деревнях, где люди пытались освободиться от поработителей, немцы убивали множество пленных – в некоторых случаях все мужское население – и поджигали их жилища. В других местах, где люди безропотно шли в рабство, их заставляли воевать против еще не покоренных регионов. Епископ поощрял ссоры между племенами и путем умелого манипулирования использовал одно племя, чтобы подчинить себе другое. Таким же точно образом он побудил племена восстать против Руси: он внушил им, что не нужно платить дань Пскову или Новгороду, и пообещал освободить их при поддержке немцев. Он даже помогал им в их набегах на Русь.

Почему полоцкие князья позволили агрессорам захватить их древние владения? Неужели они не пытались выдворить их? Пытались. Князь Всеволод при помощи литовцев пошел на Ригу, но, когда издали увидел башню и стены города, он повернул назад. После этого Владимир отправился из Полоцка в поход на Икесколу. Застигнутые врасплох, немцы вынесли ему подарки, и он ушел, не вступая в город. Он пошел к Холму, но тот город нельзя было захватить врасплох. К нему на помощь поспешили подкрепления из Риги, и Владимир ушел, просто собрав дань. Хитрый епископ Альберт не удивился тому, что пришел полоцкий князь. Напротив, он сказал, что дань, которую племена платят Полоцку, по его мнению, – святое дело. В будущем он сам будет отправлять ее в Полоцк. Владимир увидел, что на его права никто не посягает и не собирается посягать. Что касается крещения куршей, ливов и чуди, то это было сделано с его позволения, данного Мейнарду.