Созвездие Арианны - Александр Майерс

— Вроде того, — не в силах сдерживать счастливую улыбку, сказал я.

Она жива!

Она жива!

Не знаю, в чем тут дело. Не знаю, кем на самом деле была Каэрта, и почему она выглядела, как Арианна. Может, это была уловка. Но хранительница Сердца мира узнала меня. И знала, как меня зовут.

И что это значит? Что хранительница — и есть моя Арианна! Она в Асгвальде, как я и думал!

— Идем, — я надел шлем. — Кажется, я передумал покидать Дромвил.

Трупы были повсюду. И он был одним из них.

Видонар четко помнил, как погиб. Он сражался до последнего. Когда уже не смог творить заклинания, то дрался мечом, невзирая на то, что остался почти один. Ну а потом — потом его убили.

"Я должен быть мертв. Почему я жив?"

Весь двор замка был завален мертвецами. Защитники Роквенда вперемешку с простыми горожанами. Мужчины, женщины и дети. Среди трупов валялись поломанные копья и стрелы, разбитые доспехи, отсеченные конечности. Несмотря на то, что была уже глубокая ночь, темные струйки продолжали течь по камням, уходя в ливневые стоки.

Видонар хорошо все это видел. Потому что он не лежал среди других мертвецов. Он висел, прибитый к стене, над входом в замок. Надо полагать, что над ним, как над сильнейшим врагом, солдаты Гридлейва решили поглумиться и поэтому приколотили к стене.

Чародей поднял голову, чтобы взглянуть на город. В ночной темноте горело много огней и огоньков. Факелы дозорных на стенах, тлеющие останки домов, громадный костер на площади перед храмом, откуда были слышны пьяные крики. И конечно, светились окна в "Пьяном коте" и в нескольких зданиях вокруг. Лучшую таверну в Роквенде враги предпочли не сжигать. Вместо этого они устроили там победный пир.

Видонар отыскал взглядом свою башню. Крыша провалилась, из окон слабо вытекал черный дымок. Сожгли. Все его книги, свитки, рукописи, труд всей жизни… Они уничтожили все.

Чародей заплакал бы, если б мог, но обнаружил, что ничего не чувствует. Вообще ничего, ни эмоций, ни боли в изувеченном теле. Если так подумать, то он был не жив, он просто… обрел какое-то другое существование. Послесмертие.

Хотя нет. При взгляде на свою башню, Видонар ощутил кое-что. Спокойный, ледяной гнев. Не тот, с которым бросаются в бой. А тот, с которым медленно снимают кожу с уже побежденного врага.

Видонар попробовал пошевелиться. Конечности вполне подчинялись, вот только ладони и ступни были прибиты гвоздями к каменной стене. Без чужой помощи вряд ли получится спуститься.

Но оказалось, что помощь уже совсем рядом.

— А-а, — раздался холодный голос снизу. — Ты проснулся первым.

Видонар опустил голову и никого не смог разглядеть. Тогда таинственный обладатель голоса прошел чуть вперед, переступив через тело мальчика со вспоротым животом, и поднял лицо.

Это тоже был оживший мертвец, но гораздо более старый. Сухая серая кожа, синие огни в глазах и черная мантия с капюшоном.

Некромант? Неужели? Вернее, лич, ведь он уже перешагнул порог смерти.

— Я чувствую в тебе Источник. Ты был чародеем. И я полагаю, это позволило тебе сохранить разум. Ты ведь слышишь меня? Понимаешь?

Видонар кивнул.

— Замечательно. Поднять чародея — большая удача. Позволь представиться: меня зовут Тонгвен. Десять лет назад меня убили собственные соседи, но не сумели сделать это, как положено. Поэтому я вернулся. Я был слаб все эти годы, но спасибо одному пришельцу — он подарил мне новые силы, сам того не желая. И теперь эти силы растут. Ты не поверишь, насколько быстро.

Мертвый мальчик у ног Тонгвена вдруг зашевелился и открыл глаза. В них вспыхнули такие же синие огоньки, и ребенок медленно поднялся, наступая на собственные кишки.

— Славно, — Тонгвен погладил мальчика по голове. Следом начали вставать и другие мертвецы. Пары синих огоньков стали загораться повсюду.

"Что происходит?!" — хотел выкрикнуть Видонар, но не смог. Вместо этого из горла вырвался только натужный хрип.

Да и зачем задавать такой вопрос. Все и без того понятно. Лич узнал о сражении и явился в Роквенд, чтобы поднять себе армию мертвых.

— Как тебе это? — спросил Тонгвен. — Должно быть, теперь ты жалеешь, что не изучал магию тьмы. Ведь мог бы быть на моем месте. Но теперь, о мертвый чародей — теперь ты мой слуга. Как и все эти люди.

Из-за стен города раздался волчий вой. Какой-то необычный, зловещий вой.

— И не только люди, — улыбнулся Тонгвен.

Видонара сняли со стены, и теперь он стоял среди всех остальных мертвецов. Поднялся каждый, которого оставили здесь солдаты Гридлейва.

Видонар обнаружил, что не может полностью контролировать себя. Да, он мог шевелиться, мог смотреть по сторонам, бессловесно хрипеть — но не мог делать, что хочет. Потому что он ничего не хотел. Собственная воля погасла, ее место заняла чужая.

Воля колдуна по имени Тонгвен.

Повелителю восставших мертвецов даже не требовалось отдавать приказы. Похоже, он делал это мысленно. Вот как сейчас. Видонару, как и всем вокруг, внезапно захотелось найти себе оружие. Они принялись смотреть под ноги и подбирать сломанные древки от копий, камни и все прочее, что могло сгодиться.

А потом они все пошли вперед. Тонгвен шагал среди них, и со стороны никто бы не смог понять, что именно он управляет этим мертвым воинством.

Тихо, думал Видонар. Не спеша. Сейчас мы пойдем на площадь перед храмом. Убьем всех тех, кто празднует там победу. Затем отправимся дальше. Будем врываться в дома и резать спящих. Потом нападем на "Пьяного кота" и устроим такую драку в таверне, которая никому и не снилась.

Чем ближе они приближались к площади, тем сильнее становился холодный гнев в груди Видонара. При жизни он редко злился, всегда пытаясь оставаться рассудительным и невозмутимым. Но теперь он не мог это контролировать. Гнев становился сильнее, пока не превратился в ярость, а затем, когда впереди показались люди Гридлейва, он и вовсе стал чем-то неописуемым. Первобытным, стихийным чувством, которое могло вырваться наружу только одним путем — в виде насилия.

Пьяные солдаты не сразу заметили приближающихся мертвецов. А потом, по молчаливому приказу Тонгвена, зомби бросились бегом, и стало слишком поздно.

Холодная волна захлестнула не ожидающих нападения врагов. Поднять тревогу никто не успел. Крики страха и боли быстро стихли, и скоро на площади остались только мертвые. Одни из них стояли, забрызганные кровью, другие, еще теплые, лежали у них под ногами.

Видонар отбросил камень, которым только что превратил в кашу лицо молодого солдата, и поднял меч побежденного. Все, на кого хватило мечей и топоров, тоже перевооружились.

— Отлично, — раздался голос Тонгвена. — Вперед.