Гаджет. Зона доступа - Владислав Выставной

– Вот же гнида! – прошептал Прохор.

До него стало доходить: происходит нечто ужасное. Теперь становились понятны некоторые странности и нестыковки в поведении Принца. И уже не удивляло, отчего босс так взъелся на инициативного новичка.

Никакого «сопротивления» не было.

Не было тайной группировки «Вирус», считающей своим долгом искать и переправлять в тайное место немногих сохранившихся «неохваченных». Их действительно искали, собирали и отправляли – прямиком в лапы «мусорщиков». И возникло неприятное подозрение, что данный «груз» отнюдь не собирались перевоспитывать.

Что делали с этими несчастными после «отправки»?

Жрали?

Разбирали на органы?

Набивали из них чучела для своих жутких кунсткамер?

В такой ситуации становилось ясно: было верхом наивности надеяться, что Принца порадует неожиданная способность Провидца освобождать людей от нейрофонной зависимости. Напротив, чем больше Прохор спасал «охваченных», тем больше проблем сваливалось на Принца. Ведь подобное шло вразрез с интересами его хозяев.

А то, что Принц работает на «мусорщиков», теперь уже было очевидно.

Оставался вопрос: кто еще из «Вируса» в курсе происходящего? Тот же Маньяк – сознательный соучастник преступления или ничего не подозревающий инструмент? Трудно поверить в последнее, зная его способность оперировать с массивами данных. С другой стороны, неожиданная забота, которую Маньяк проявил в отношении «арестованного» Прохора, намекала, что у него, возможно, все-таки екает совесть.

Принц еще что-то обсуждал с гигантской голографической фигурой. Ответов «мусорщика» слышно не было. Это объяснялось просто: в ухе Принца издевательски маячила «таблетка» нейрофона. «Муляж», как на голубом глазу пояснял Принц.

Лживый ублюдок.

Приказы этого монстра он получал непосредственно в мозг. И ведь не забудет, гад, потом вовремя извлечь из уха этого электронного паразита. С тем, чтобы изображать возмущенного борца за свободу перед одураченными людьми.

В эту минуту очень хотелось попросту вскинуть карабин – и прикончить гада. Но не для того они явились сюда, чтобы убить одного-единственного негодяя, подняв при этом тревогу среди пришельцев. Прежде всего нужно было спасти Тину – если она действительно здесь. А потом…

Потом будет ясно.

Наверное, от избытка впечатлений Прохор на миг потерял концентрацию и не заметил, как Принц завершил разговор и куда-то исчез. Голограмма огромного «мусорщика» рассыпалась на мелкие синеватые шарики.

Зал опустел.

На плечо парню легла рука Клеща. Прохор потерянно поглядел на него, с трудом произнес:

– Слыхал?

– Лучше бы не слышал, – напарник был растерян и зол. Что неудивительно, учитывая то рвение, с которым этот грубый с виду мужик относился к спасению людей. – Я просто поверить не могу. Он всех нас кинул. Особенно тех, кто остался на московской базе.

– Да уж… – садясь на пол, сказал Прохор. – Сюрприз вышел.

– В гробу я видела такие сюрпризы, – заявила подошедшая к ним Лола. – Убила бы гада. Не пойму только, куда он делся.

– Наверное, «дверь» здесь не одна, – негромко сказал стоявший в стороне Бука. Он осматривался со сдержанным любопытством. – Мы пришли через ту, что ведет в Зону. Этот человек мог прийти через ту, что ведет прямиком в Москву. Или откуда он пришел?

– Все верно, – хмуро сказал Клещ. – Из Москвы.

– Надо найти этот портал, – сказала Лола. – Через него прямиком на базу спешить, чтобы опередить Принца. Людей надо спасать. Иначе их как скот отправят в неизвестном направлении.

– Согласен, – отозвался Клещ. – Надо действовать.

– Сначала найдем Тину, – упрямо сказал Прохор. – Без нее я отсюда не уйду.

Не желая тратить время на обсуждения, он решительно двинулся вперед. Неизвестно, наблюдал кто-то за опустевшим залом или нет, – Прохора это уже не волновало. Он остановился посреди зала, огляделся. Нечеловеческая архитектура сбивала с толку, мешая разобраться, где право, где лево, путая пол с потолком. «Мусорщики» явно имели иное зрение, в человеческих глазах рябило от хаотических изломов и граней. Однако цепкий взгляд выхватил еще несколько ходов на противоположной стороне, ведших куда-то из этого помещения. Не раздумывая, Прохор направился к противоположной стене, если можно было так назвать бесформенную груду линий.

– Стой! – крикнул вслед Клещ. – Ты уверен, что нам туда? Еще заблудимся в этом чертовом лабиринте!

– Времени нет, – отозвался Прохор, переводя взгляд с одной искореженной «норы» на другую. – Надеюсь, не заблудимся. А вот хотя бы туда…

Прохор направился к низкой треугольной нише, за которой вроде бы чернел какой-то ход.

– Погоди, – это уже был голос Буки. – Не торопись.

Бука вышел вперед, прошел вдоль стены, касаясь рукой поверхности. Остановился, приложился лбом к одной из граней, составлявших стену. И стоял так с минуту в полной неподвижности.

Прохор нервно переглянулся с Клещом, но мешать своему странному знакомцу не стал. Бука не раз уже доказывал свою способность ощущать вещи, недоступные простому смертному. И на этот раз он не подвел спутников.

Легко оттолкнувшись от стены кончиками пальцев, Бука указал на ход, в который едва не вошел Прохор, и произнес:

– Там смерть.

– Чего? – тупо спросил Прохор.

– Прямой путь в один из миров «мусорщиков». Там безвоздушное пространство и ледяной холод.

– Космос? – с трудом произнес Прохор.

Бука пожал плечами:

– Я не всевидящий. Я лишь принимаю остаточные проявления с «той стороны».

Он двинулся вдоль стены, указывая один ход за другим:

– Там ядовитая атмосфера… Там убийственная гравитация… Там тысячеградусное пекло…

Бука остановился у самого невзрачного хода, заглянул в него.

– А там, небось, сама Преисподняя? – ехидно поинтересовался Клещ.

– Там соседняя комната, – не моргнув глазом, сказал Бука.

И просто вошел туда – странно, боком, мгновенно скрывшись из глаз – все-таки архитектура здесь была зубодробительная. Остальные последовали этим необычным зигзагообразным ходом. Потеряться в лабиринте таких ходов стало бы реальной проблемой, так что и Клещ, и Лола, и Прохор старались не отставать от лидера.

Ход оборвался еще более необычным залом.

Здесь не было ломаных линий и граней. Казалось, здесь вообще нет стен, а находятся они внутри гигантской медузы. На самом деле стены все-таки были – только неощутимо прозрачные. И граница этих стен угадывалась только по множеству погруженных в нее предметов, как будто залитых сверхпрозрачным стеклом. Причем не только на уровне человеческого роста, а по всей поверхности, включая незримый купол над головой.