Неверная - Кира Романовская

грубо сунул ей руку в трусики под платье и начал засовывать ей пальцы поглубже, хватая другой за грудь, Ида начала сопротивляться.

Ей повезло, что он был пьян и упал, когда пытался догнать её. Она прибежала домой в слезах, но боялась расстраивать бабушку. Ида, сотрясаясь от холода и страха, сидя на ступеньках подъезда, плакала от ужаса, что пережила этим вечером. В подъезд из квартиры неожиданно вышла Галина, провожая своего сына на утренний автобус до города, она пригасила Иду к себе, напоила чаем и выслушала её беду. Учительница всё больше поджимала губы, слушая рассказ своей любимой ученицы, она помогла Иде зашить порванную бретельку на платье, вытерла ей слёзы, сказав ни о чём не беспокоиться.

На следующий день Лёха уехал из города и больше никогда сюда не возвращался, даже к родителям, одного разговора с Галиной хватило, чтобы он забыл сюда дорогу. Его убили в тюрьме через шесть лет, куда он попал за изнасилование девушки в парке, с особой жестокостью, вместе с друзьями. Тогда Ида молилась Богу и Галине Александровне, что уберегли её совместными усилиями от плохого мужчины. Но с тех пор у Иды не получалось доверять мужскому полу, да и времени строить отношения попросту не было. Ей надо было учиться и работать, чтобы выживать. Тщетные попытки мужчин за ней ухаживать разбивались о её образ жизни, где мужчинам времени оставалось час в субботу между её учёбой и работой.

Лишь когда Ида заканчивала институт и проходила практику, времени стало чуть больше, тут то её Влад и подцепил. В ночь, когда она лишилась девственности с ним, он снял с неё то самое в выпускное платье. Осторожно, нежно касаясь её дрожащего от страха и предвкушения тела, Влад шептал ей приятные слова на ушко, ласкал её тело. Тогда она впервые не только увидела мужской член вживую и почувствовала его в себе, но и испытала первый оргазм, только не от фаллоса в розовой ракушке удовольствия, а от того, что Влад хорошенько поласкал её лоно языком. Ида билась в экстазе чувств в его руках, как рыбка выброшенная на берег, и спустя десять лет эти воспоминания были до сих пор такими свежими и яркими. Приятными воспоминаниями, что сейчас причиняли только боль…

— Ида, с тобой всё хорошо?

Ида вздрогнула, закутанная в полотенце, она задумалась и стояла истуканом рядом с бассейном, её муж, весь в каплях воды, в шортах-плавках, как греческий бог Посейдон, вышедший из воды к земной женщине, встревоженно смотрел на неё, положив руки на плечи.

— Ничего уже не будет хорошо. — сдавленно ответила Ида, скидывая его ладони с себя.

Их пикник плавно подошёл к вечеру. Стас достал холодное пиво для них с Владом, а для женщин красное грузинское вино. Мужчины потягивали пиво, пока женщины убирали со стола, когда они ушли, чтобы уложить детей спать, Стас начал задавать Владу неудобные вопросы.

— Это, конечно, не моё дело, ваше семейное, но всё таки интересно. Вы разводитесь?

— Нет, пытаемся наладить отношения. — отхлебнул Влад глоток лжи побольше.

— Всё насмотреться на неё не можешь. — улыбнулся Стас, с хитрецой поглядывая на друга.

Они были знакомы с ним ещё до Иды, и Стас знал их любовную историю, она развивалась буквально на его глазах. Они дружили семьями, и когда Ида пропала, дружба была поставлена на паузу до самого её возвращения.

— Да, накосячил ты знатно, после того как она уехала. — цокнул языком Стас, подкалывая друга. — А не накосячил бы, до того, может и не уехала бы. Что думаешь делать? Твои бывшие любовницы вокруг неё стервятниками вьются, опять в подруги набиваются, Верка вся рвёт и мечет. Она у меня очень правильная, моралистка.

— Я приставал к твоей жене. — неожиданно для самого себя выпалил Влад.

— Я знаю, она сказала. Хорошо тебе сумкой попало или кулаком добавить? — усмехнулся Стас и тут же стал серьёзным. — Ты так больше не делай, я тебе хоть и друг, но за Верку ебало так начищу, что есть будешь всю жизнь через трубочку.

— А что тогда не начистил?

— Так Верка сама справилась, а ты сам не свой был. Мы думали ты жену свою убил, я ждал пока труп найдут, в тюрьме тебе привет бы передал потом, не забыл бы, не переживай. А потом Ида нашлась, только не в Европе, в Питере. Мы и успокоились, чужая семья потёмки, может у неё там дела поважнее, чем тут.

Влад с недоверием взглянул на Стаса, в каком ещё Питере она нашлась?

— Ты как-то не очень пытаешься отношения наладить. — продолжил Стас рассуждать на тему отношений чужой семьи. — Ты её хоть любишь?

— Люблю. — признался Влад другому мужчине, а не своей женщине.

— Что-то незаметно. Я вот свою Верку люблю больше жизни! Если она от меня уйдет, я лучше из окна спрыгну, чем без неё жить буду. — вздохнул Стас, покраснев от нахлынувших чувств. — И я всё делаю, чтобы мы вместе были, и счастливы. Чтобы всё у неё было…

В течение следующих двадцати минут Влад выслушал лекцию по семейным скрепам, что значит любовь по отношению к своей женщине и, конечно, коснулись темы измен.

— На меня знаешь сколько девок вешалось раньше на работе, все на хуй поувольнял от греха подальше. Подруг её на порог не пускаю, и шастать с ними надолго не разрешаю. Сам привожу в ресторан, сам увожу, чтобы никто, ничего даже не подумал там. Бабы в личку пишут, фотки шлют интимные, блокирую сразу.

— Верность мужчинам не свойственна, ты уникум Стасян. — усмехнулся Влад, допивая пиво.

— Верность это выбор, я выбрал, когда Верку увидел, понял — моё! — с чувством сказал Стас, стукая себя в грудь. — Моё и всё! Никому не отдам! Моей будет на всю жизнь! Детей от неё хочу, всё с ней только хочу! Думаешь за двенадцать лет случая не было никому просунуть, было, и даже почти иногда до дела этого самого доходило, особенно когда пьяный, с мужиками в бане, и проститутки тут как тут. Бог уберёг, бежал оттуда сломя голову. Потому что как представлю, как Верка моя на меня посмотрит, когда узнает, как на говно в проруби, так жить мне не хочется. Я и был без неё всё равно что говном, мотался по жизни, ни туда ни сюда, она меня таким полюбила, было говорит в тебе что-то. На ноги встал только для неё, чтобы не горбатилась как мои и её родители всю жизнь за три копейки. Без неё я никто,