Сэхсвет - Алишер Бекет

И Мэйтт пересказал им то, что случилось с ним в серверной.

– Не знаю, почему я вспомнил, – признался он, заканчивая рассказ. – Может быть, дело всё в том же голосе…

Джил и Кросс обдумывали услышанное. Вид у них был… удивлённый, мягко говоря. Кросс сел за стол и вынес вердикт:

– Это очень странное дерьмо. Есть идеи?

– Начнём с очевидного, – сказал Мэйтт. – Старики хотят тебя убить. И второе – сами они сделать это по какой-то причине не могут.

Кросс кивнул:

– Не могу не согласиться.

– А зачем он постоянно повторял имя? – вмешалась Джил. Истерика её отпустила, только глаза всё ещё были красные и слегка опухшие.

– Тут, я думаю, всё просто. – Кросс указал пальцем на Мэйтта. – Тебе стёрли память, а информация, повторённая много раз, усваивается лучше. Другое дело, что я никогда не слышал о полностью успешно проведённой искусственной амнезии.

– Но это возможно?

– Да, – сказал Кросс. – Только ключевое слово – «успешно». Последствия использования амнезиака непредсказуемы, и никогда не знаешь, что именно человек забудет. С тобой же поступили в высшей степени филигранно: ты не только забыл точно отмеренный отрезок времени и не только забыл его выборочно, но ещё и помнил несуществующие детали. Не было же никакого текста на экране, верно?

Мэйтт покачал головой. Сказал:

– И всё же я вспомнил.

– Возможно. Подобная амнезия – штука ненадёжная, – принялся рассуждать Кросс. – И тот голос, что требовал выстрелить в меня, снёс какие-то барьеры в памяти. А может, дело в том, что ты оказался телепатом и сам смог восстановить картину событий.

– Когда у меня сбоил имплант памяти, – вновь встряла Джил, – я помнила несуществующие моменты жизни.

– У тебя был сбой, – возразил Кросс, – а тут – целенаправленное вмешательство. Кстати, как у тебя сейчас с этим, не беспокоит?

– Нет, всё отлично.

– Супер, – вяло улыбнулся хирург. – Итак, что мы имеем? Меня, которого Старики… или те, кто стоит за ними, не могут достать, тебя, Мэйтт, который проникает в серверные, одержимый жаждой мести, и Старика, который владеет технологией стирания памяти, превосходящей все существующие аналоги. Мда.

– И ещё голос, – напомнила Джил. – Женщина, приказывающая Мэйтту тебя убить.

– И голос, – кивнул хирург, сцепив руки в замок. – И конец света. И хер его знает, что это всё значит, как это между собой связано, и связано ли вообще.

Мэйтт почувствовал, как их всех троих, несмотря на грядущий конец, захватило это обсуждение, эта… загадка. Да, сделать они, наверное, ничего не могли, но сам процесс мозгового штурма доставлял странного рода удовольствие.

Вдруг Джил спросила:

– А мы успеем добраться до Полюса?

Мэйтт и Кросс переглянулись.

– В теории – должны… – Детектив задумчиво поскрёб подбородок. – Недалеко отсюда, не в порту, конечно, припаркована моя машина. Если не будет никаких препятствий, доберёмся быстро. Но как быть с ТМП? Я не умею им управлять.

– Да что там управлять? – махнул рукой Кросс. – Сейчас технику создают с максимально простыми интерфейсами, справится даже дегенерат.

– Это не ответ на вопрос. – Мэйтт устало отёр лицо. – Ты сможешь им управлять?

– На крайний случай можно посмотреть в Сети, как это делается, – подала голос Джил.

Хирург цокнул языком:

– Сеть легла ещё полчаса назад, я проверял. По крайней мере, отсюда я не могу подключиться.

– Может, есть какие-то офлайн-базы?

– Они не понадобятся, – решительно сказал Кросс. – Я смогу управлять ТМП.

– А они там будут, эти ТМП? – задала Джил новый вопрос. Мэйтт услышал её мысли, поглощённые предстоящей поездкой, и понял, что девчонка успокоилась.

Но не всё спокойно было в её разуме. Детектив отметил для себя странность в мыслях Джил. Они как будто… двоились, а иногда и множились, словно он подслушивал одновременно нескольких людей. Одну из них – Элизу – Мэйтт слышал отчётливо. Не всегда, но, когда Джил советовалась с ней, голос Элизы звучал ясно. А о существовании остальных голосов сама Джил, похоже, не подозревала. Что всё это значило, Мэйтт не понимал. Но решил периодически проводить «мысленный шпионаж».

– Эй! – Кросс окликнул задумавшегося детектива.

– Что? Да, ТМП там будут. Полюс – это ежедневный маршрут, и там всегда наготове минимум два состава. И ТМП автономны, так что даже если вокзал обесточен, проблем не возникнет. Так что, мы решили ехать?

Никто не успел ему ответить – на столе Кросса замерцала синяя лампа.

– Что это значит? – спросила Джил, указывая на лампу.

Кросс сцепил руки в замок на затылке и посмотрел на экран монитора. Его брови удивлённо поползли вверх:

– Начальство.

* * *

Фэббиан и Касс отодвинули засов, и дверь сразу же качнулась под внезапным порывом ветра. Фэббиан оглянулся. Позади стояли тринадцать человек во главе с Инес. Глаза женщины сияли в полумраке.

– Откройте дверь, – приказала она.

Фэббиан выполнил приказ, и вместе с вечерним воздухом внутрь церкви проник запах гари. Касс закашлялся и приложил руку к лицу. То же сделали и остальные, практически синхронно, но не Инес. Она вышла наружу, ступив на каменную дорожку, и сказала:

– Идём. Куда, брат Фэббиан?

– Да… нам туда. – Механическая рука поднялась, указывая направление в сторону порта.

– Мы идём в клинику, ведь так? – Инес сощурила глаза.

– Да. – Фэббиан буквально физически чувствовал, как гарь оседает в его лёгких. Что-то горело совсем неподалёку, и горело сильно. Он закашлялся и продолжил:

– Эта клиника – одно из самых безопасных мест в порту и самое безопасное из тех, куда у Кросстана есть доступ.

Инес кивнула и пошла в сторону порта. Остальные, помедлив, плохо организованной толпой отправились следом.

Они шли по Крейсу, и Фэббиан поражался тому, как быстро хаос охватил этот район. Хотя, подозревал он, что-то похожее творилось абсолютно везде.

Реклама, которая проецировалась на облака, сейчас выглядела как полотно помех, превращавшее поздние сумерки в белую ночь. На этом полотне потерянного сигнала то и дело возникали прорехи, когда очередной голограф по неведомой причине вырубался, оставляя сегмент неба пустым и чёрным. Это напоминало Фэббиану картину гаснувших окон улья, когда люди многоэтажки один за другим готовились ко сну. Отличие было лишь в том, что иногда окна улья зажигались вновь.

Фэббиан вдруг поймал себя на странной мысли: никогда в жизни он не задумывался – что же там, за облаками? Даже сейчас эта мысль казалась ему дикой, хоть и будоражащей сознание. Его взгляд всё время был обращён на себя и вглубь себя. Развитие и саморазвитие, улучшение и апгрейд тела и разума. Практичность и ещё раз практичность. И никогда его не посещали мечты о покорении пространства-за-облаками, о путешествии в неизведанное. Что изменилось, и почему же эти мысли появились сейчас, – это оставалось загадкой. И, шагая под «гаснущим» небом, он ощущал первобытный ужас перед тем непознанным, что таилось наверху.