Клятва Ганнибала. Жизнь и войны величайшего врага Рима - Джон Превас

В то же время Прусий убедил Ганнибала принять на себя контроль над возведением нового города на границе с Мисией, из-за которой и разгорелся конфликт. Пуниец, по-видимому, взялся за проект, по крайней мере на начальной стадии, и в наши дни руины античной застройки можно обнаружить под турецким городом Бурса. Город, получивший название Пруса, достиг расцвета, став первой столицей Османской империи в 1326 г. Сам Прусий намеревался в итоге перенести сюда свою столицу из Никомедии.

Боевые действия между Эвменом и Прусием начались в 186 г. до н. э., и Ганнибал сыграл в этом конфликте заметную роль. В битве в Мраморном море в 184 г. до н. э.[185] флот Прусия численно уступал пергамскому, но Ганнибал был готов к этому. Он намеревался убить Эвмена в начале боя, после чего его солдаты потеряли бы желание продолжать сражаться и война в итоге завершилась бы в пользу Вифинии. Пуниец планировал вычислить корабль, на котором находился правитель Пергама, и бросить все свои силы на то, чтобы изолировать корабль и убить царя. Когда два флота выстроились друг напротив друга, Ганнибал выслал вперед лодку с гонцом, который нес жезл глашатая. Этот жезл, называвшийся кадуцей (caduceus), считался у всех цивилизованных народов античного Средиземноморья символом мирных переговоров и гарантировал тому, кто его нес, дипломатическую неприкосновенность. Кадуцей представлял собой короткий жезл, обвитый двумя змеями и увенчанный крыльями. В наше время он часто ошибочно используется в качестве символа медицины, как атрибут античного бога врачевания Асклепия. Но у Асклепия был посох, обвитый одной змеей, и без крыльев. Когда гонец приблизился к флоту пергамцев, держа в руках жезл и письмо царю, его сразу сопроводили на корабль, на котором находился Эвмен, и благодаря этой уловке Ганнибал узнал, где его цель. Пуниец использовал античный аналог белого флага, чтобы получить тактическое преимущество над противником. Конечно, это был обман, но в представлении Ганнибала, вероятно, победа (которая всегда была его целью) оправдывала средства.

Ганнибал сконцентрировал свою атаку на царском судне, и кораблям пергамцев пришлось ломать строй, чтобы заблокировать продвижение вражеского флота. Тогда Ганнибал во второй раз удивил противника. С кораблей Вифинии на пергамские суда катапультами были запущены сотни глиняных горшков. При ударе о палубу горшки разбивались, выпуская наружу смертоносное содержимое — ядовитых змей всевозможных размеров. Рептилии в поисках укрытия сразу устремились в трюм, где находились гребцы, и на кораблях воцарился ад. Суда теряли ход и выходили из-под управления. Многие из них полностью останавливались прямо в открытых водах. Эвмену, на его счастье, удалось ускользнуть со своего корабля и вернуться на берег под защиту остававшихся там отрядов. Ганнибал выиграл битву, несмотря на превосходящие силы врага, перехитрив его, как делал много раз раньше. После сражения Прусий устроил огромный пир, чтобы отпраздновать победу, но веселью предавались все, кроме Ганнибала. Когда его спросили, почему он остается единственным угрюмым гостем на этом празднике, Ганнибал ответил, что Эвмен вернется вместе со своими римскими союзниками. Он предупредил, что римляне — гораздо более серьезный противник, они не поведутся на тот же трюк, и подчеркнул, что эта победа не более чем отсрочка. Расплата настигнет их, это лишь вопрос времени.

Пытаясь избежать нежелательных последствий, Прусий отправил в Рим послов, чтобы представить свою точку зрения на конфликт с Эвменом и обсудить возможность участия в мирных переговорах с римлянами в роли посредника. Во время своего пребывания в Риме некоторые послы были приглашены на ужин в дом бывшего консула Тита Квинкция Фламинина. Именно он одолел Филиппа Македонского и поэтому считал себя освободителем и защитником Греции. После возвращения в Рим в 189 г. до н. э. Фламинин был избран цензором, что было высочайшей должностью в республике и венцом успешной политической карьеры. Ко времени описываемых событий он вынужденно оставил государственную службу и вышел на пенсию. Тем вечером один из послов небрежно обронил, что Ганнибал нашел пристанище в Вифинии, и это привлекло внимание Фламинина, увидевшего возможность вернуться на политическую сцену и заслужить почет.

На следующий день Тит Квинций обратился к сенату с просьбой отправить его в Вифинию, чтобы пленить Ганнибала. Между сенаторами завязался спор, представляет ли все еще Ганнибал угрозу Риму. И хотя многие выступали за его поимку и казнь, другие видели в пунийце лишь безобидного старика, которого следует оставить в покое и позволить провести ему остаток жизни в изгнании. «Старая птичка, лишившаяся хвостового оперения и способности летать», — пренебрежительно отозвался о нем один из сенаторов. Фламинин возразил, что, покуда Ганнибал жив, он несет угрозу Риму, и хотя время лишило его юношеской энергии, оно не уменьшило его ненависти к римлянам и не лишило пунийца полководческих талантов. Лишь его пленение и казнь могли унять тревогу римлян.

Сенат одобрил просьбу Фламинина, и тот отплыл в Вифинию вместе с послами Прусия. Когда бывший консул прибыл в Никомедию и встретился с царем, потребовав выдать Ганнибала, тот умолял не вынуждать его нарушать законы гостеприимства — пуниец все-таки был царским гостем. Но Прусий боялся римлян и нуждался в их поддержке, а потому не мог отказать в их требованиях. Царь Вифинии, очевидно, не входил в число наиболее принципиальных и решительных правителей своего времени, и он вполне мог сам предложить предать Ганнибала в обмен на союз с Римом. В любом случае он согласился не препятствовать захвату пунийца, сообщил римлянам его местонахождение и отправил своих солдат вместе с ними.

Ганнибал занимал небольшую крепость на берегу Измитского залива примерно в 50 км от Никомедии. Почти два десятка лет Баркид прожил под дамокловым мечом в ожидании дня, когда он все-таки оборвет нить его жизни. Этим мечом, который уготовила ему судьба, были римляне — неизменная и неминуемая угроза, от которой он был вынужден скрываться. Ганнибал жил с постоянным ощущением надвигающейся беды, которое родилось из страха римлян перед ним и подпитывалось его ненавистью к Риму. Он никогда не доверял Прусию и боялся, что однажды римляне придут за ним, и поэтому вырыл множество секретных тоннелей, которые вели от крепости в окружающую ее местность. Когда пуниец увидел, что его убежище окружено, а все выходы находятся под охраной солдат, он предпочел покончить с собой, но не дать себя пленить.

Когда известия о смерти Ганнибала достигли Рима, в городе ликовали, но нашлись и те, кто считал поступок Фламинина недостойным римлянина. Его критики заявляли, что вместо того, чтобы победить достойного противника на поле боя, Фламинин довел до самоубийства безобидного старика. Они напоминали, что после битвы при Заме Сципион Африканский отнесся к Ганнибалу с уважением, оставил его на свободе и даже дал пунийцу возможность вернуться к мирной жизни, хотя на тот момент он оставался серьезной угрозой. Сторонники Фламинина парировали, что именно милосердие Сципиона стало причиной того, что Ганнибал продолжил борьбу с Римом на эллинистическом востоке годы спустя.

Руины крепости, которая, как считается, стала последним пристанищем Ганнибала, находятся на азиатской стороне Босфора возле Гебзе, примерно в 60 км или часе езды от Стамбула. Она известна как замок Эскихисар (Eskihisar Kalesi) и представляет собой небольшое, типично средневековое обветшалое строение, расположенное над крохотным живописным портом на пустынном, продуваемом всеми ветрами холме. Нет никаких археологических свидетельств, которые напрямую связывали бы ее с Ганнибалом, — лишь старая местная легенда и романтическая убежденность автора книги, что это действительно так. По-турецки слово eskihisar значит «старая крепость», оно же дало название местному порту. Свидетельства источников достаточно точно определяют ее местонахождение, и чувство, которое возникает у каждого посетителя этих руин, подсказывает, что они не ошиблись.