Если желания не сбудутся - Алла Полянская

— Я тоже это заметил. — Виктор допил кофе и чувствует себя бодрым и готовым к работе. — И еще один момент. В записях разных лет проскакивает: мальчишка пробежал, мальчишка пришел тогда-то. Последние пять лет она целенаправленно следила за парнем, чья мамаша так странно вошла в подъезд, что регистратор ее не увидел.

— Подробнее о них. — Бережной с тоской принюхивается к запаху кофе. — Ты выяснил, кто они и чем занимаются?

— Семья Тимофеевых, мать — Виктория Геннадиевна, сорок четыре года, бухгалтер. Отец — Владислав Иванович, дальнобойщик, двое сыновей — Олег, выпускник средней школы, и Михаил, через месяц ему будет двенадцать. После Смальковой они самые старые жильцы в подъезде, семь лет там живут.

— То есть теоретически они могли знать, что у Смальковой есть мать? — Реутов покосился на кофейник, кофе хотелось еще. — Хотя они могли и не знать, если старуха не выходила, но могли и знать?

— Да, — кивнул Виктор. — Но на допросе не сказали. Правда, я не понимаю, что такое могла знать Смалькова, что они ей платили? И самое главное: в день, когда напали на Семенова, никого из них и рядом с нашим зданием не было. Папаша был в рейсе, это подтверждено, мать на работе, потом на каком-то собрании, потом у сына в школе, где она вместе с другими родителями и учениками украшала актовый зал к выпускному. У сына с утра был какой-то экзамен, потом он помогал классному руководителю заполнять какие-то бланки, позже украшал актовый зал, и домой они с матерью пришли ближе к полуночи — то есть даже если предположить, что кто-то из них убил старуху, прийти сюда незамеченными и напасть на Семенова они не могли, да и Семенов бы ни за что не повернулся ни к кому из них спиной.

— Значит, был кто-то, кто не вызвал у него опасений. — Бережной достал с полки рулон и развернул его на столе. — Это план вашего здания и прилегающих коммуникаций. Видите, вот тут? Это задняя стена здания, примыкающая к жилому дому. А вот здесь, видите, показана теплотрасса, она идет вдоль всего квартала, высота подземного хода — два метра. То есть идти можно, не нагибаясь. И где-то в здании есть вход, помните дверь в западном крыле первого этажа, где расположены кабинеты участковых? Эта дверь не в подвал, как я раньше думал, а в коллектор и теплотрассы. И в том крыле обычно никого нет, все идут по центральной лестнице. Значит, кто-то мог пройти по теплотрассе и…

— Там есть ход, Андрей Михайлович, я тоже его не раз видел, просто думал, что это чулан какой-то! — Реутов понимает, что перебивать начальство невежливо, но его мозг сейчас работает с удивительной ясностью. — Там проем, от него вниз идут ступеньки в подвал, а вверх — на первый этаж, к лестнице, ведущей наверх. Но проем закрыт, и с нашей стороны там решетка, никто не пролезет.

— А ребенок пролезет? — Бережной с любопытством смотрит на Реутова. — Между вертикальными прутьями решетки двадцать три сантиметра, я специально сегодня попросил дежурного сходить и измерить. Взрослый, даже очень худой, не пролезет, а пацан, подросток — может.

— Но мы же выяснили, что пацан был в школе. Да и не пролезет он там, хоть и тощий. Вот младший…

Реутов уставился на Бережного, осененный догадкой.

— Младший! Он бы не вызвал у Семенова тревоги, даже если бы подошел очень близко! А ведь удар тупым тяжелым предметом мог нанести и пацан! Может, потому Семенов до сих пор жив. Если бы ударил взрослый…

— То ударил бы наверняка и проверил, убил или нет! — Виктор вскочил. — А пацан просто схватил со стола папки, запихнул в рюкзак и ушел тем же путем, заперев за собой кабинет, Виталий вечно бросал ключи на стол, любой мог их взять. И потом, даже если кто-то заметил пацана в коридоре, на него просто не обратили внимания, потому что раз дежурный пропустил, то это уже всяко не случайный человек.

— А вот страница в соцсетях младшего Тимофеева. — Бережной повернул к коллегам экран компьютера. — Он любитель шастать по подвалам. Диггерством заниматься начал год назад, они с приятелями отлично знают и свой район, и несколько соседних, даже карту рисуют. Он мог знать о входе в здание. А открыть дверь с той стороны можно запросто, там замок смешной, рычажок есть для удобства. Решетка-то хорошо запирается, вот на дверь никто и не обращал внимания.

— Но — почему?! — Виктор в недоумении развел руками. — Просто пацан. Пришел, убил, ушел. Почему он это сделал, зачем ему понадобились папки?

— Это и надо выяснить. — Бережной устало потер переносицу. — А потому их нужно взять на испуг. Ордер на обыск возьмите и ступайте туда. Жаль, что мы ничего не сможем сделать с мальчишкой, на момент совершения преступления ему не было и двенадцати лет. Но я думаю, что плана убивать у него не было. И что-то в этих папках есть такое, что задевает его семью — думаю, это они платили Смальковой. Вряд ли они это обсуждали с младшим сыном, но старший, я думаю, в курсе, и не может так быть, чтоб он брату не рассказал. В общем, ступайте и раскройте дело, мы вместе уже его раскрутили, остались детали.

Реутов и Виктор поднялись и вышли. Молча спустились по лестнице, молча сели в машину. Многое надо успеть.

* * *

Сима почти не слышала звуков дома.

Где-то на кухне привычно переговаривались невестки, кричали под окнами дети, гоняясь друг за другом, к ней заходили развлечь и поговорить то Сакинда, то девчонки, но Симе все это было в тягость. Ожоги заживали, волосы пришлось очень коротко остричь, отчего Сима стала похожа на подростка, но ее это мало волновало.

Нечто огромное, неведомое, к чему она прикоснулась, манило ее. И если представить, что не все так однозначно — а она теперь точно знает, что не все однозначно! — то какой же смысл жить здесь, думать о заработке, о засолке огурцов, например, о всякой ерунде, которая вообще не имеет значения, когда стоит сделать шаг, и там есть ворота, и лавандовое поле, а за ним — целый мир, и этот мир не придумал писатель-фантаст, а он существовал всегда! И там можно получить ответы на все вопросы!

Так зачем оставаться здесь, если там лучше? Глупость какая-то и маята, и что ее здесь держит, если там огромный мир? Такой, которого не видел никто! Правда, рассказать о нем никому нельзя, но какая разница? Все равно никто не поймет.

— Ты есть хочешь? — Милош заглянул к Симе. — Как ты себя чувствуешь в целом?

— Нормально. — Сима думает о том, что надо вернуться в свою квартиру, там ее никто не будет беспокоить. — Нет, спасибо, я не голодна.

Милош садится рядом и берет ее ладонь.

— Что-то ты захандрила, сестренка. — Он сжимает ее пальцы. — Что происходит, расскажи мне.

— Ты не поймешь. — Сима вздохнула. — Да и зачем?

— Ну, пока не попробуешь рассказать, ты не знаешь, пойму я или нет. — Милош устроился поудобней. — Просто расскажи. Ты же знаешь, что я никому не передам. Мы же друзья все-таки.

— Друзья?

— Конечно. — Милош улыбнулся. — Станем ли мы с тобой чем-то большим, я не знаю, но то, что мы с тобой уже друзья, это очевидно. И я хочу послушать, что тебя тревожит. Расскажи мне.