Помолвка по расчету. Яд и шоколад - Наталья Самсонова

Амина устало откинулась на спинку кресла и с грустью посмотрела на дочь:

— Откуда в тебе столько злости?

— О чем ты? — нахмурилась Лиа. — Ты можешь посмотреть на мой магазин, я не отказываю тебе. Я горжусь тем, чего смогла добиться.

— Обманув собственного друга? — скорбно произнесла Амина. — На чужих костях счастья не выстроить.

— А вот это уже не твое дело, — зло выдохнула Лианон. — Этот маленький, гнусный, мерзкий человечек еще посмел тебе написать?

— Я сама писала ему, переживала за тебя, — ровно ответила Амина. — Столица полна соблазнов, кто-то должен был проследить за тем, чтобы ты вовремя вернулась домой.

— Вовремя для чего? — пораженно выдохнула Лианон.

— Чтобы скрыть все следы, — отвела глаза в сторону старшая леди Дэрвогелл.

— Какие следы? Как ты вообще до такого додумалась? Или ты сама?..

— Твой отец — человек чести, — заалев щеками, произнесла Амина. — Мы познакомились на приеме, и я не устояла перед ним. Но ты родилась в законном браке, и иных мужчин, кроме твоего отца, я не знала.

Лианон только кивнула и пододвинула матери пирожные. В голове было пусто. «Я не только не плод любви, я даже не плод договорного брака, — подумала она. — Досадная случайность, связавшая двух не любящих друг друга людей».

— Мне многое понятно, — коротко произнесла Лианон. — Стало. Сложно судить отца за то, что он всеми силами стремится покинуть дом, в котором царит случайность. Дэрвогеллы не разводятся. Мам, давай откровенно — что тебе нужно? Ведь не зря же вы приехали?

— У тебя есть брат, — пожала плечами Амина.

— Знаю, — кивнула Лиа, — брат, мать, отец. Кошка еще была, друзья и знакомые.

— Во владениях твоего жениха стоит Военная академия, — не обращая внимания на слова дочери, продолжила Амина. — Мне кажется, будет справедливо, если ты поспособствуешь зачислению Ронана.

— В Военную академию? — округлила глаза Лиа и вдруг едко усмехнулась. — Знаешь, а попрошу. Да, я попрошу. Пусть его зачислят. Такого мягонького, глупенького и ничего не умеющего. Распределят вне конкурса и без экзаменов — уверена, все сразу поймут, что он хороший мальчик, и крепко его полюбят.

— Не говори ерунды. Ронан умен, хорошо сложен, он, в конце концов, получил грамоту за стрельбу из арбалета, — с гордостью произнесла Амина.

Лианон только вздохнула — значит, мелкий паршивец так и не признался матери, что все испытания за него проходила старшая сестра.

— Нам нужно обговорить это всем вместе, — спокойно произнесла Лианон. — Я не позволю вам вмешиваться в мою жизнь. Если Ронан согласится, я попрошу за него. Кэлтигерн удивится, я уже просила его зачислить двух мальчишек, правда, в школу. Для школы Ронан, к сожалению, не подходит по возрасту.

— Академия не школа, туда поступают взрослые люди, — напомнила Амина.

— Военная академия начинает со школы, продолжается высшими курсами магии, и потом уже самые достойные поступают в академию, — в тон матери отозвалась Лианон. — Да, приходят и со стороны, но проходят собеседование и сдают экзамены. Которые Ронан сдать не сможет.

Амина сделала глоток и нерешительно произнесла:

— Отец хочет начать строительство нового дома.

— Старый крепок, — удивилась Лиа. — Сделать там ремонт, и он засияет.

— Там прогнили балки, — отмахнулась Амина.

— Что? Эти балки закляты так, что даже не горят, — возмутилась Лианон. — Уж я-то это точно знаю.

— Я прошу тебя добавить нам на строительство.

— Нет, — жестко и четко произнесла Лианон. — И я не буду это обсуждать. Чтобы что-то строить, мне нужно будет там находиться — у меня нет доверия к отцу. Если вы хотите принимать решения, то несите за них ответственность. О ремонте нашего старого дома я уже думала. И когда у меня наберется необходимая сумма, я все сделаю. Сама. Если вы согласитесь. Если нет — я найду, куда потратить деньги.

— Но все пропадет! — с отчаянием произнесла Амина. — Мы заплатили рабочим за материалы, за работу — они все привезли и ушли! Расторгли договор!

У Лианон заныло в висках. Она потерла пальцами переносицу и с отчаянием посмотрела на мать:

— Вы друг другу все назло делаете, да? Все, за что бы вы ни взялись, рушится. Так не бывает. У всего есть причина, первоисточник. Почему? У вас общая цель — угробить род? А мне все равно. Вот серьезно, мам, все равно. Я устала. Мне дед сказал — я виновата в том, что вы не самостоятельные. Так вот, теперь я даю вам возможность быть взрослыми людьми. От своих слов по поводу ремонта я не отказываюсь. Приведу в порядок ваши спальни и столовую.

— А остальной дом?

— А я не владелица банка, — коротко бросила Лианон. — Я мастер-кондитер, хозяйка магазинчика сладостей. И даже если я выйду замуж за Кэлтигерна, это не значит, что он будет вас содержать. Он выплатит вам за меня, да. Но то, что вы сделаете с этими деньгами, — ваше личное дело.

— Когда свадьба? — деловито спросила мать.

— Нескоро, — усмехнулась Лианон. — А я думала, ты возразишь, ведь Дэрвогеллы заключают магически равные браки.

— Мы не будем оскорблять род Сагертов отказом, — улыбнулась Амина. — Почему нескоро? Ты хочешь, чтобы живот на нос полез?

— Я невинна, — поперхнулась воздухом Лианон. — Мы заключили особый договор, и помолвку я расторгну! А уж что решит Кэлтигерн, захочет ли он… Это будет ясно позже.

— Даже не вздумай! — изменилась в лице Амина. — Даже не вздумай совершить такую глупость! Герцоги по второму разу в одну постель не ходят.

— Я невинна.

— Я матери так же говорила, — отмахнулась Амина.

Лиа гордо выпрямилась, прищурилась и сдулась — к столу подошли мужчины. Оба Сагерта выглядели слегка бледно.

— Кэлтигерн, я плохо себя чувствую, мне нужно лечь, — жестко произнесла Лианон и встала. — Проводи меня, пожалуйста.

Лорд, не ожидавший от Лиа таких слов, тут же схватил ее на руки, невзирая на присутствие родичей.

— Я могу вызвать целителя и твою горничную.

— Вот уж кого ей точно не надо, так той деревенской девицы, — поспешно произнесла Амина. — Откуда только взялась… Я сама могу посидеть с дочерью.

Лиа бережно коснулась губами виска Кэлтигерна и соскользнула на пол. Положила руку на собственное запястье и на выдохе произнесла:

— Доброй волей отпускаю тебя.

На миг руку словно кипятком ошпарило. Продемонстрировав ошеломленной матери выцветающий рисунок, Лианон горько произнесла:

— Оставьте меня в покое. Я не стану тянуть из любимого жилы, только для того, чтобы…

Голос подвел Лиа, и она, резко развернувшись, быстро пошла к выходу. За спиной повисло тяжелое молчание.