Прелестная северянка - Элизабет Тернер

– Он всего лишь ребенок, – принялась горячо защищать мальчика Тесс.

Моу неторопливо подошел к своему другу.

– Эй, Джимми, ты видел этого мальчишку раньше? Мне кажется, что я его знаю.

Тесс удивленно взглянула на Зака, который подал ей знак молчать, и придержала язык.

– Знаешь? – презрительно фыркнул Джимми. – Ты, конечно, будешь смеяться, но по мне все краснокожие на одно лицо.

– Что ты тут делаешь, грязный индеец? – прорычал Моу. – Зачем беспокоишь этих милых людей? Собираешься дождаться, пока они уснут, а потом обчистишь их? Или, может, убьешь, а скальпы прихватишь как маленькие сувениры?

На лице мальчика промелькнули самые разные чувства: страх, вызов, ненависть. Потом лицо его застыло, как маска. Выпрямившись во весь рост, он плюнул Моу в лицо. Быстро, как гремучая змея, Моу ударом слева свалил мальчика на землю. Затем, опустившись на одно колено, сгреб в кулак длинные черные волосы индейца и откинул его голову назад так, что шея мальчика выгнулась и теперь представляла собой отличную мишень.

– Мы с моим другом знаем, как обращаться с подонками-апачами, – сказал он, проводя по горлу мальчика своим коротким толстым пальцем. – Ты видел, как мы это делаем, а?

– Прекратите! – закричала Тесс, быстро подбегая к ним. Она принялась колотить Моу по спине, отчаянно пытаясь заставить его отпустить мальчика. – Оставьте его!

Моу размахнулся и сбил Тесс с ног. Она упала на спину. Прежде чем ей с трудом удалось подняться, она услышала звук, который ни с чем нельзя было спутать, – барабан револьвера прокрутили и приготовили к выстрелу. Она взглянула туда, где стоял Зак с «кольтом» в руке, нацелив дуло револьвера в Моу Блэка.

– Джентльмены, у меня лопается терпение. Вы злоупотребили нашим гостеприимством.

Голос Зака был холоден и грозен, как и смертельное оружие в его руке. Тесс показалось, что она видит незнакомца, с которым шутить опасно. Очевидно, у Моу и Джимми также не было настроения спорить с вооруженным человеком. С человеком, глаза которого сверкали, как осколки зеленого льда. Не спуская глаз с револьвера, он отпустил мальчика и поднялся на ноги.

Джимми выставил руки ладонями вперед, как бы призывая к миру.

– Не стоит злиться.

– Когда я разозлюсь, ты об этом сразу узнаешь. – Улыбка Зака была такой же ледяной, как и его глаза. – А теперь убирайтесь с моей земли, пока я не потерял терпение, и никогда не возвращайтесь сюда.

Приветливое выражение исчезло с лица Джимми, и стала видна его истинная натура, лживая и жестокая, которую он успешно скрывал под маской обаятельного южанина.

– Вы об этом еще пожалеете, – угрожающе сказал он. – Мы предложили вам хорошую цену за ранчо, но вы настолько глупы, что не поняли своей выгоды. Некоторых людей приходится иногда учить уму-разуму.

– Идем, – позвал приятеля Моу, направляясь к двери. Его лицо покрылось пятнами от злости. Джимми последовал за своим товарищем.

Тесс поднялась на ноги, а Зак, сунув свой револьвер в кобуру, бросил на нее быстрый оценивающий взгляд.

– С тобой все в порядке?

Она утвердительно кивнула, не в состоянии произнести ни слова. Тесс молча подошла к мальчику. Опустившись перед ним на колени, она своим носовым платком вытерла кровь, струившуюся из уголка его рта. Маленький апачи смотрел на нее невидящим взглядом; его глаза, полные страдания, походили на глубокие темные озера.

– Убивать, – невнятно пробормотал он. – Они убивать мои люди. Взять меня...

Его худое тело содрогнулось, потом мелко затряслось. Тесс хотелось плакать при виде его страданий. Зак зло выругался и поддал ногой ком земли, который отскочил от стены и полетел в дальний угол патио. Не зная, как облегчить страдания мальчика, Тесс сделала единственное, что пришло ей на ум. Она обняла его и, прижав к своей груди, принялась укачивать.

– Мне жаль, так жаль, – повторяла она. «Кольт» Зака тяжело свисал с бедра. Маклейн не помнил, когда еще он чувствовал себя таким беспомощным и бесполезным. И его револьвер не смог защитить мальчика от страданий... Вечернее солнце золотило кудри Тесс, склонившейся над маленьким апачи. «Ее нежная забота о ребенке могла бы смягчить даже самое черствое сердце», – подумал Зак. Он впервые обратил на это внимание.

Доброта ее сердца, как бальзам, подействовала даже на его израненную войной душу. Пусть его ночные кошмары и не исчезли полностью, но они понемногу ослабевали, становились менее гнетущими, менее разрушительными. И сейчас ему так хотелось обнять эту женщину и ребенка и утешить их, насколько возможно. Но Зак сдержал себя. Еще со времен лагеря в Элмайре он окружил свое сердце плотиной, и прошло очень много времени, прежде чем он позволил нежным чувствам понемногу начать просачиваться сквозь нее.

Наконец мальчик перестал дрожать. Тесс ласково отвела волосы с его лица, потом помогла ему встать на ноги и отвела в комнату.

Зак мерил широкими шагами патио, терзаемый нетерпением и раздражением. Ему хотелось немедленно что-то предпринять, но он не знал, что именно. С самого начала он понимал, что от Джимми Джеролда и Моу Блэка нельзя ждать ничего хорошего. Лишь немногих членов банды Куонтрилла после окончания войны можно было назвать порядочными людьми. Подонки вроде Джесси Джеймса и братьев Янгер были самым ярким примером того, каких людей держал Куонтрилл в своей банде. Для них смысл жизни заключался в том, чтобы грабить поезда и банки, убивать или быть убитыми, если не повезет. Джед, по мнению Зака, был редким исключением. Он обратился к Богу и вымолил прощение небес. С того самого дня, когда Зак увидел Джеролда с Блэком, он гадал, виновны они в гибели Джеда или нет. Но по всем его расчетам, эта парочка лишь недавно прибыла в Тусон.

– Он крепко спит. – Нежный голос Тесс отвлек Зака от его раздумий.

– Бедный малыш. Сколько ему пришлось пережить, – сказал Зак.

– Его зовут Джаирмо. – Тесс устало опустилась на скамью, прислонилась спиной к стене и закрыла глаза. – Он не хочет рассказывать о том, что с ним случилось. Очевидно, все это еще слишком болезненно для мальчика.

Сейчас, когда Тесс сидела с закрытыми глазами, у Зака была возможность внимательно рассмотреть ее. Черт побери, она самая красивая женщина по эту сторону Скалистых гор. Но она может быть и безжалостной, как тигрица, защищающая свое потомство. Зак не мог не восхищаться тем, как она встала на защиту мальчика. Джаирмо отчаянно нуждался в защитнике, и лучшего защитника, чем Тесс, он не мог бы пожелать. Зак гордился тем, как она себя вела.

Он сел рядом с ней. Огненное солнце стало спускаться за горы, раскрашивая небо полосами золотого, оранжевого и красного. Это время дня Зак любил больше всего. Обычно этот спокойный переход дня в ночь наполнял его чувством умиротворения и успокоения, но только не сегодня. Джеролд и Блэк лишили его радости, которую он мог ожидать от заката.

– Не думаю, что мы сегодня видели старых приятелей Джеда в последний раз, – наконец сказал он.