Сквозняки. Ночные Птицы Рогонды - Татьяна Леванова

– Что ты понимаешь? – глухо отозвалась Маша. – Я столько времени уже прожила в других мирах, возвращаясь домой в ту же секунду, в какую покинула свой мир. Мне двенадцать плюс много-много месяцев, проведенных в других мирах. Если хочешь знать, о чем со мной можно поговорить, хотя бы попытайся. Если у меня будет время после того, как я спасу сперва ребенка Кристины, а потом и весь твой мир…

Маша спрыгнула с подножки и осмотрелась.

Ребята оказались на ровной пустой площадке. С той стороны, откуда пришел небоход, простиралась многоступенчатая, какая-то будто бы чешуйчатая Рогонда, а за ней и вокруг – голубая даль моря. Андрей подошел к девочке, тронул за плечо и указал в противоположную сторону. Сначала Маша решила, что перед ней просто горы. Потом рассмотрела среди скал и склонов ту же чешуйчатость, как у Рогонды. Что-то разделяло пространство, образовывая островки или улочки. И только после этого девочка увидела вдали, на склоне горы, не то круглые ступеньки, не то древесные грибы, прячущиеся среди деревьев со странными голыми стволами, похожими на чьи-то длинные пальцы, у которых вместо ногтей росла листва.

– Это Птицелапы, – тихо сказал Андрей. – Они растут возле гнезд. Идем, тут тропка. Она доведет до той скалы, а там молись хоть Сердцевидке, хоть кому, чтобы Птицы нас пропустили.

– А если они нас не заметят? – прошептала девочка.

– Заметят.

Андрей повернулся и полез по узкой неухоженной дорожке, которая была настолько крута, что казалось: единственный способ пройти ее – просто спрыгнуть с нее прямо в Птичий город. Однако спуск оказался не таким уж и сложным, Маша зря боялась. Андрей все время был рядом, придерживал ее за руку, давал советы, куда и как наступить. Он явно не в первый раз оказался в горах.

– Ты не альпинист, случаем? – поинтересовалась девочка во время короткого отдыха.

– Альпинизм запрещен на этом острове, – серьезно ответил Шаман. – Охраняют то ли людей от Птиц, то ли Птиц от нас. Понятное дело, по горам лазить в Рогонде все равно умеет каждый мальчишка, только вот снаряжение использовать имеют право лишь каменщики.

– Если каменщики служат мэру, а мэр твой приемный отец, нельзя ли тебе… – неосторожно начала Маша.

– Нельзя в первую очередь! Тебе бы мама разрешила войти в клетку к тигру, чтобы испытать, прочная ли у тебя броня? Каменщики – самая опасная профессия на нашем острове. Хотя, если честно, именно поэтому каменщиками мечтают стать все дети. А вырастают все равно рыбаками.

Примерно через час ребята добрались до рокового места – до голой скалы над узкой тропинкой. Внизу Маша видела зеленый крутой склон, поросший кривыми молодыми деревьями, а глубоко на дне, в темноте, ниточку воды. Андрей не выпускал руку девочки ни на секунду, несмотря на то что идти приходилось гуськом, тропинка была такая узкая, что ребятам приходилось прижиматься к скале спинами.

– Если нам будет угрожать опасность, я тут же задействую маячок, – предупредил девочку Андрей.

– А как же ребенок? – испугалась Маша.

– Если ты сорвешься вниз, это ребенка не спасет. Равно как и если тебе вдруг по голове камнем достанется. Не волнуйся, мы не единственная его надежда, с другой стороны к Птичьему городу идут каменщики вместе с Игорем.

Маше не очень понравилось то, что Андрей был готов в любой момент щелкнуть пальцами и перенестись обратно в город, поэтому решила стать прозрачной. Если камни посыплются, Андрей испугается, и Маша успеет вырвать у него руку, а там пусть он свой маячок включает. О том, что парень может остаться под камнепадом, замешкавшись из-за того, что попытается на ощупь найти спутницу, девочка просто не подумала. Но получилось все совсем иначе.

Когда они с Андреем проходили по самому опасному участку тропы и девочка уже во все глаза смотрела на огромные гнезда впереди, где, как ей казалось, видела Птиц, камни посыпались сверху, сначала крохотные, как галька, увлекая за собой огромные валуны. Маша не успела даже испугаться, как Андрей вскинул руку и остановил камнепад. Все камни повисли в воздухе, а потом медленно и чинно поплыли обратно наверх. Машину руку Андрей по-прежнему крепко сжимал в своей. Ребята замерли, ожидая реакции Птиц на произошедшее. Не прошло и минуты, как на них упала тень от распростертых крыльев. Две огромные Птицы, с мужской и женской головами, всклокоченные и дикие, медленно спустились до уровня тропы.

– Шаман, сын Шамана, ты вернулся! – воскликнула Птица с мужской головой.

– Следуйте за нами, мы отведем вас к Шаману, – строго приказала Птица с женской головой.

Обе птицы парили над тропинкой, чуть впереди ребят, указывая путь.

– Почему он сказал – Шаман, сын Шамана? – спросила девочка шепотом.

– Сам не знаю, – почти не разжимая губ, ответил Андрей. – Но, раз уж нас пригласили, надо идти. Это наш единственный шанс попасть в Птичий город.

Однако вскоре тропинка раздвоилась – один ее конец вел в глубокое ущелье, а второй к гнездам, которые ребята видели на Круглой скале. Девочка гадала, куда их поведут, но Птицы внезапно взмыли вверх и почти пропали из виду. Ребята переглянулись.

– Ну и куда идти теперь? – спросил Андрей.

– А что это за ягоды? – заинтересовалась любопытная девочка и шагнула вперед, к пышно разросшемуся кусту, усыпанному плодами.

Вблизи оказалось, что ягоды ядовитые, так называемые волчьи, Маша узнала их по иллюстрации из книги, прочитанной в библиотеке Академии Сквозного Пути, и по кустарнику вокруг ее собственной школы. Но зато, раздвинув ветви, она заметила маленький дом, с крышей, покрытой длинными жесткими перьями. Ребята полезли сквозь кусты, ломая ветви, и увидели, что дом стоит на двух птичьих лапах.

– Избушка на курьих ножках! – удивилась девочка.

Из двери выглянул человек с длинными седыми волосами, но с молодым и красивым лицом. Девочке показалось издали, что у него горб, да еще он хромает на левую ногу.

– Входи, – хрипло произнес незнакомец и скрылся внутри домика.

Андрей храбро пошел вперед, держа за руку невидимую девочку.

Внутри домика пахло как от подмокшей перьевой подушки. Там не оказалось ни стола, ни стульев, ничего похожего на очаг или печь, а по всем стенам были развешаны сухие букеты из разных трав – не пучки из одного вида травы, как обычно делают травники, а именно букеты, где цветы соседствовали с сухими колючками, а длинные зеленые листья – с круглыми оранжевыми. Присмотревшись, девочка поняла, что все букеты разные: в одних было больше желтых цветов, в других – синих, в третьих – сухих метелок из травы. Кроме букетов, на стенах висели и гроздья или даже целые ветви с ягодами, и опытный взгляд Маши опознал малину, рябину, волчьи ягоды. Но что за плоды напоминали маленькие черные груши, девочка не знала.

– Садись, Шаман, сын Шамана, – предложил незнакомец.

Сидеть было не на чем – посреди комнаты стояло большое неряшливое гнездо, правда, с парой грязных подушек. Андрей дернул Машу за руку, и они сели прямо на пол, скрестив ноги по-турецки.