Terra Insapiens. Дороги - Юрий Александрович Григорьев

до комнаты. Бросил на кровать, и выдохнул, покачав головой.

— Дайте… мне… карандаш… — сказал Писатель и заснул.

Сократ простудился, и его ежеутренняя прогулка по коридору заполнилась чихами и сморканием. Завидев Адама, он подошёл к нему и пожаловался:

— Закройте хотя бы входные ворота. Ну что это — всё нараспашку, сквозняк по двору гуляет!

Адам попросил Андрона закрыть ворота, а Сократу строго заметил:

— А вы не гуляйте босиком, здесь вам не Греция и не Индийский океан. Взрослый человек — должны же понимать!

— Что там вчера Писака учудил? — спросил он у подошедшего Артура.

— Да напились они с Хозяином. Хозяину видно надоело в одиночку надираться, вот он и нашёл себе компанию. Я, когда пришёл, они распевали песни. Еле дотащил Писаку до комнаты. Рассказывал мне какие-то пошлые афоризмы. Требовал карандаш, чтобы их записать. Устал я с ним.

— Как говорил древний мудрец, — заметил Адам, — «пьянство не порождает пороки, оно их обнаруживает».

Протрезвевший, хотя и слегка помятый, Писатель подошёл к Адаму.

— Сколько ещё мы будем сидеть и ждать у моря погоды? — вопросил он.

— Мы сидим у озера и ждём непогоды, — парировал Адам. — А ждать будем — сколько потребуется. Есть другие варианты?

Писатель замялся.

— Адам, я хочу съездить в Париж. Быть во Франции и не побывать в Париже! Кроме того, я задумал главу своего романа, действие которой будет происходить в средневековой Франции, и мне надо изучить обстановку.

— Никаких «Парижей»! Вы с ума сошли! Вы там будете как белая ворона. Вас сразу заберут и бросят в тюрьму.

— Хорошо! — стоически согласился Писатель. — Изучу Бастилию изнутри. Вы же меня потом вытащите оттуда.

— И не подумаю! И вообще нет никакой Бастилии. Её ещё не построили. Собор Парижской Богоматери начнут строить лет через двести. Так что не выдумывайте. Опишите в своём романе средневековую провинцию, — Адам обвёл рукой окрестности.

Писатель вздохнул.

— Дыра это, а не провинция. Тут не одного банка нет.

— А зачем вам банк? — удивился Адам.

— У меня есть десять солидов. Положу их в банк, а через тысячу лет заберу. Это будет целое состояние! Вы подумайте, сколько процентов набежит за тысячу лет! Я сразу смогу купить себе остров.

— А-а! Так вот в чём дело! Должен вас разочаровать. В Париже тоже нет ни одного банка. Их ещё просто не придумали.

Писатель расстроился и хотел уже уходить, но снова повернулся к Адаму.

— Если нельзя в Париж, я хочу съездить в замок графа де Блуа. Посмотреть рыцарский турнир. Мне это надо для книги.

— Рыцарский турнир? — Адам оценивающе смотрел на Писателя. — У вас какие отметки были в школе по истории?.. Впрочем, это вопрос риторический… Рыцарские турниры ещё впереди. Они появятся только после крестовых походов.

Писатель с досады мотнул головой и удалился крайне расстроенный.

— Откуда у него десять солидов, хотел бы я знать? — прищурился Адам.

— Он продал Винтеру шариковую ручку, — ответил Артур. — Сказал, что эту ручку изготовил и подарил ему лично папа римский Сильвестр. Меня он использовал, как переводчика, — поэтому я знаю.

— Надо же! — удивился Адам. — Какие коммерческие способности открываются в человеке! Чем же он теперь свой роман писать будет?

— А он перешёл на гусиное перо. Это, говорит, открыло ему новое вдохновение.

— Чем бы дитя ни тешилось, — сказал Адам. — Слушай! А ты чего не бреешься? Решил отрастить бороду?

Артур потрогал свой подбородок.

— Как-то я давно не смотрелся в зеркало. Пойду, возьму у Хозяина электрическую бритву.

— Возьми лучше у Андрона обычную, — посоветовал Адам.

Андрон дал ему безопасную бритву, но оглядев длинные волосы Артура, предложил:

— Давай, я тебя постригу.

Они с Андроном уже перешли на «ты». Общие испытания сделали всех ближе.

— А ты умеешь? — засомневался Артур.

— Я много чего умею, — убедительно ответил Андрон.

Он усадил Артура на стул перед зеркалом, набросил на него простыню, которую достал из шкафа, и взял в руки ножницы и расчёску.

— Тебе покороче, подлинней? — спросил он.

— А ещё варианты есть? — улыбнулся Артур.

— Нет. Это две причёски, которые я знаю.

— Тогда покороче. До весны отрастут.

Андрон ловко защёлкал ножницами. Пряди волос падали на пол и на простыню. Поглядывая то на голову Артура, то в зеркало, он успевал ещё разговаривать.

— Я всех стригу, кроме Хозяина, — сообщил он. — Хозяина и Еву стрижёт Офелия. У меня Судья каждый месяц стрижётся. Я ему говорю: у вас волосы так быстро не растут. А он отвечает: джентльмен обязан следить за собой. Я, — говорит, — бреюсь каждый день. Ваша одежда, ваша причёска, аккуратно постриженные ногти, — говорит, — это не просто ваш образ для других, это часть вашего «Я». Это то, каким вы хотите видеть себя.

— Да, — согласился Артур. — Для своего возраста он хорошо выглядит.

Андрон снял с него простыню, и Артур оглядел себя в зеркале.

— Помолодел на пять лет, — сказал ему довольный Андрон. — А побреешься, ещё на пять лет помолодеешь.

— Это уже перебор, — улыбнулся Артур. — Так я с Евой сравняюсь.

Он поднялся со стула и спросил:

— Сколько я тебе должен?

— Десять муравьёв, — ответил Андрон, но заметив замешательство Артура, успокоил его. — Да шучу, шучу. Друзьям бесплатно.

Ньютон, чтобы развлечь Еву, из бумаги и алюминиевой проволоки сделал китайский фонарик. Закрепил в нём огарок свечи и, дождавшись вечера, поджёг его на берегу острова. Все столпились вокруг. Ева наблюдала, затаив дыхание. Через пару минут фонарик медленно воспарил над землёй и стал подниматься всё выше и выше. На темнеющем небе он светился, как яркая звезда. Ветра почти не было. Фонарик медленно скользил над озером. Минут через десять его свет стал слабеть и потух.

— Утонул фонарик, — констатировал Паскаль. — Надо было на той стороне запускать.

— Ну да, — сказал Адам. — Нам ещё не хватало лес поджечь.

— А что, если сделать воздушный шар? — задумался Паскаль. — Я, кажется, видел на складе рулон ткани.

— Прекращайте самодеятельность, — потребовал Адам. — На нас и так все смотрят, как на нечистую силу. Не давайте для этого лишнего повода.

— Представляешь, как мы могли бы здесь устроиться? — увлечённо сказал Паскаль Артуру. — Показали бы воздушный шар королю, получили заказы, организовали воздушный мост между Францией и Англией. Зажили бы припеваючи.

— Закатай губу, — посоветовал Паскалю Адам. — Скорее всего, ты закончил бы жизнь на костре — к гадалке не ходи.

— Предлагаю поговорить о философии, — сказал Артур, когда все разлеглись у костра на берегу. — Пусть каждый поделится, какая философия ему близка.

— Лучше поговорить о науке, — предложил Ньютон. — Философия — это болтология. Доверять можно только научным фактам и физическим законам.

— Но в античности, — попробовал переубедить