Демон под диваном - Александр Рудазов

Секретарь тоже посмотрел в окно и цокнул языком:

– Опять капустный дождь. А я зонт забыл. Как назло.

– А у вас тут только капустные дожди бывают? – спросил Денис.

– У нас любые дожди бывают, – рассеянно ответил бушук. – Регистрироваться-то будете? Или продолжите впустую тратить мое время?

– Будем. Где нам что написать?

– Паспорта нужны? А то мы еще маленькие, у нас нету.

– Нужны. Но мы их вам выдадим, когда зарегистрируетесь. А пока что сходите в кабинеты один, четыре, девять, три и семь. Именно в таком порядке.

– Зачем? – спросил Денис.

– Согласно регламенту.

– А что мы там будем делать?

– Там вам все объяснят, – сказал секретарь и засучил когтистыми пальчиками. Словно мух отгонял.

Денис и Полина переглянулись, тяжко вздохнули и пошли выполнять квест. Тот оказался не то чтобы сложным, но нудным и неинтересным.

В первом кабинете был медосмотр. Их осмотрели, взвесили и спросили, не больны ли чем. Потом написали справку и велели отнести ее в тридцать второй кабинет.

В тридцать втором кабинете справку посмотрели и спросили, почему она без печати. Послали за ней обратно в первый.

В первом кабинете сказали, что печать на этой справке не нужна и велели нести так.

В тридцать втором кабинете сказали, что печать нужна и велели возвращаться в первый.

В первом кабинете этому очень сильно удивились, долго ворчали, но печать все-таки наконец-то поставили.

В тридцать втором кабинете посмотрели справку, довольно кивнули и кинули ее в урну.

В четвертом кабинете было собеседование. Близнецов долго расспрашивали, откуда они, да как зовут, да сколько лет, да что умеют делать.

В девятом кабинете сидела тетка в голубом платье, которая просто посмотрела на близнецов и сказала, что у нее им делать нечего и пусть идут сразу в восьмой кабинет. Они сказали, что про восьмой им ничего не говорили, но тетка только закатила глаза.

В восьмом кабинете их отправили обратно в девятый.

В девятом кабинете их спросили, зачем они вернулись, потом пошли в восьмой ругаться, а вернувшись – поставили штемпель на какую-то бумажку и отпустили.

В третьем кабинете плавала жуткая штука, похожая на огромный уродский мозг с щупальцами. Оно коснулось лбов Дениса и Полины и заговорило на чистом русском языке. Именно на русском, а не на незнакомом, но почему-то понятном, как все остальные.

Как мозг говорил без рта – близнецы тоже не поняли. Но как-то говорил.

А на двери седьмого кабинета висела табличка «Обед». При этом сама дверь была распахнута настежь, и внутри сидели две девушки – одна светленькая, другая с рыбьей мордой.

Денис и Полина минут десять переминались у входа, но их обед все не заканчивался и не заканчивался, а близнецам было уже невмоготу и вообще хотелось в туалет. Поэтому они просто вернулись к секретарю-бушуку и сказали ему, что посетили все кабинеты и им везде все одобрили.

– Даже седьмой? – прищурился секретарь.

– Конечно, – ответили близнецы не моргнув глазом.

– А там разве не обед?

– Обед.

– А как же вы туда попали?

– Подождали, пока обед закончится.

– И он закончился?

– Нет.

– Тогда как же вы туда попали?

– Куда попали?

– В седьмой кабинет.

– А нам туда зачем?

– А… ладно, будем считать, что вы прошли регистрацию, – медленно кивнул секретарь. – Можете пройти к госпоже мэру.

– А можно мне сначала в туалет? – спросила Полина.

– И мне, – присоединился Денис.

– Во Чреве Величайшего Господина запрещено ходить в туалет, – чопорно сообщил секретарь. – Это закон.

– Таких законов даже наша Дума не принимает! – возмутилась Полина.

– Пока что! – добавил Денис. – Все впереди, я в них верю!

– Давай вместе верить в нашу Думу!

– Давай!

Секретарь-бушук посмотрел на них поверх очков и сказал:

– Я не знаю, что там за законы принимает племенное собрание вашей родной деревни, но здесь вы находитесь внутри… я подчеркиваю – внутри Величайшего Господина. Осквернение его чрева будет для него глубочайшим оскорблением.

– А что он нам сделает-то? – фыркнул Денис. – Второй раз проглотит?

– И как он вообще об этом узнает? – спросила Полина. – Он же не видит, что тут делается.

– Это неважно. Законы не должны иметь под собой логичной основы. Они существуют для того, чтобы выявлять правонарушителей. Чтобы у власть имущих было официальное право покарать всех, кого заблагорассудится.

– Чего-то непонятно… – осторожно сказала Полина.

– Просто вы еще маленькие и незрелые, – принялся протирать очки секретарь. – Подумайте. Вы уже справляли нужду с тех пор, как вас проглотили?

– Нет еще.

– Ну еще справите. Потому что вы, насколько я могу судить, обычные смертные. Обычные смертные не могут хотя бы изредка не справлять нужды. Это физиологически невозможно. А значит, рано или поздно вы это сделаете. И нарушите тем самым закон. Станете преступниками. И наша госпожа мэр будет иметь право сделать с вами все, что ей захочется. И это будет законно, а не по ее произволу.

– Погоди, – задумался Денис. – Но получается, что тут все преступники.

– Именно, – кивнул бушук.

– И каждого в любой момент можно наказать.

– Вот видите, какая хорошая система.

– Полинк, давай никому не рассказывать про нее, когда вернемся, – сказал Денис. – А то у нас тоже такую внедрят.

– Вернетесь?.. – насмешливо хмыкнул бушук. – Ну-ну. Бедные наивные детки… Хотя это нормально, многие поначалу тешат себя надеждами…

Близнецы тоже насмешливо хмыкнули, но объяснять ничего не стали. А то этот дядька еще с ними запросится.

Ну его.

– Здрасьте, госпожа мэр! – хором сказали Денис и Полина.

Войдя в кабинет местной градоначальницы, они немного заробели. Был тот огромен и облицован рыбьей чешуей, а в самом центре вместо письменного стола стояла кладбищенская плита. За ней восседала такая толстая тетка, каких Денис и Полина еще не видывали.

Ее словно слепили из четырех теток обычного размера. Нос утопал в раздувшихся щеках, тройной подбородок закрывал всю шею, руки походили на бычьи окорока, а живот колыхался при каждом движении.

При этом по плечам мэра струились золотистые волосы, а глаза были большими и яркими, с длинными ресницами. Наверное, она стала бы очень красивой, если б сбросила килограмм двести.